Я вроде не параноик, но сейчас у меня резко создалось ощущение, что за нами следили. Прохожие сновали взад-вперед, недоверчиво косясь на нас. Понятно, мы тут новые для них люди, а в маленьких городах жители друг друга знают и приезжих сразу вычислят. Но следили не они. А будто сам город наблюдал. Как живой организм. Глазницами окон соседних домов.

Я вышел спросить у прохожих, куда мы попали. Осмотрел дома, стал вглядываться в лица местных, но так, чтобы не подавать виду, выбирая подходящего для своих назойливых вопросов. Мы здесь инородное тело, надо быть осторожнее и разборчивее.

За пределами автомобиля ощущение слежки только усилилось, но теперь своим ментальным чутьём я ощущал уже кого-то определенного. Одного человека. Кого-то, кто пристально смотрел на нас из дома напротив. Зачем, не знаю, но я сверлил глазами каждое окно, но вычислить наблюдателя не мог. Окон слишком много, и следящий, наверное, прятался. От всех этих мыслей мне стало не по себе. Но вскоре я резко пришел в норму.

Панельные многоэтажки отбрасывали тени на тротуар. Я спрятался под одной из них, чтобы солнце не светило в глаза, и перевел взгляд на влюбленную пару: среднего роста девушку с ярко-рыжими волосами в легком голубом платьице под кожаной курткой и высокого парня спортивного телосложения в джинсах и белой футболке. Держась за руки, они двигались в ту сторону, откуда выехал нам навстречу трамвай. Девушке лет 25-27 на вид, худая, красивая. Я даже немного засмотрелся.

– Здравствуйте! – сходу выпалил я и, дабы не смущать их хождением вокруг да около, сразу перешел к вопросу: – Скажите, а куда мы попали, что это за город?

Парень, не поворачивая головы, продолжал движение, за него ответила девушка. Она слегка смутилась и при этом посмотрела на меня как на глупца, который вдруг решил спросить очевидные вещи.

– Картанг! – Единственное, что произнесла она, затем кокетливо отвернулась, и молодые люди продолжили свой путь.

– Дед! Мы на месте! – Я подбежал к окну у водительской двери.

– Спросил бы ещё, где доки находятся!

– Ой, прости! Не догадался…

Я не собирался снова беспокоить молодую пару, да и они уже были слишком далеко. Решил поймать другого прохожего.

– Доброе утро! Скажите, а где здесь доки? – Я остановил на тротуаре пенсионера.

– А, доки? Вот обходите этот дом и сразу увидите!

– Так тут всё рядом?

– У нас маленький городок, – кивнул в ответ пожилой мужчина. – Только это не доки никакие, – продолжил он давать справку. – Это старый давно заброшенный речной порт… хм… – он задумался. – Точнее – озёрный. Просто его местные ребятишки «доками» прозвали.

– Спасибо!

Я вернулся в автомобиль.

– Ну что?

– Доки сразу за этим зданием, – я кивнул на многоэтажку.

– Так… неудобно, – дед призадумался. – Я не знаю, как здесь развернуться. – Он нервно постучал пальцами по рулю. – Можем проехать дальше, хотя… Там наверху я видел ещё одну дорогу, прямо под мостом, но съезда с моста к ней не было.

– Тогда может пешком?

– Ну, давай пешком! – дед сразу согласился.

– Обойдём дом, а там станет ясно!

Сумки с битами и вещами мы оставили сзади в салоне авто. Там же и дорогой фотоаппарат. Его я спрятал под сиденье. На мне только куртка, в которой телефон, зарядка и карточка с деньгами. Плюс ещё наличка для надёжности зашита в марлевых мешочках в разные места под рубашкой. Мама всегда так делала, собирая меня в путешествие, когда в нашей семье ещё было всё нормально. Не доверяла электронным деньгам. А я перенял. Теперь перед каждой поездкой зашивал купюры сам. Становился ходячим сейфом. В руках ничего. У деда тоже.

Дом решили огибать через проём между ним и соседним домом. Когда две многоэтажки строят рядом друг с другом перпендикулярно угол к углу, между ними щель не всегда способна пропустить человека. Раньше в детстве, гуляя с ребятами по району, я всё боялся в таком проходе застрять. Но сейчас проём вполне мог пропустить нас двоих. Прошли в него. Справа, метрах в тридцати от этих домов, пролегала дорога с двусторонним движением. Про неё и говорил только что дед, та, идущая под мостом. Прямо она уходила к водоёму, упираясь в небольшой и однозначно новый порт, оборудованный парой служебных прибрежных домиков и насчитывающий в своём распоряжении всего с десяток катеров, вытащенных на сушу. Рядом с ним, кажется, и располагались искомые доки. А влево дорога бежала дальше в город. Спустившись с небольшого овражка по бетонной лестнице, мы направились в сторону упомянутого пожилым мужчиной старого речного порта.

Ощущение слежки только усилилось. Нет, там определенно кто-то был. В доме. Заинтересовался приезжими. Моё чутьё не могло меня подвести. А сейчас он будто следовал за нами по пятам. Я резко оборачивался несколько раз назад, но никого подозрительного так и не увидел. Проворный. Прятался.

– Место совсем не подходит для встреч, – пробурчал я под нос.

Но дед промолчал.

Мы прошли в открытые настежь ворота, которые никто не охранял. Внутри начиналась широкая дорога, покрытая бетоном, поверх которой располагалась наполовину разобранная на металл узкоколейка. Она уходила в разные стороны в огромные складские помещения. Вокруг не души, место, и правда, выглядело заброшенным.

– Кто назначает встречи в заброшенном порту? – продолжал я накалять атмосферу. Но дед будто меня не слышал.

– Здесь есть кто-нибудь? – крикнул я в пустоту, но ответа не последовало. Мы свернули в ближайший склад: одноэтажное крытое помещение. Внутри было пусто, веяло прохладой. Запах цементной пыли вперемежку с гнилой древесиной ударял в нос. Весь пол завален кусками разбившегося вдребезги шифера и частично обвалившейся деревянного перекрытия крыши. Мы, ступая на этот мусор, продвигались всё дальше.

– Надеюсь, это наши доки, – еле слышно проговорил дед. Наконец-то я услышал от него хоть слово.

– Тоже хотелось бы верить, – добавил я. Шум воды, проникавший в разбитые панорамные окна, невольно ответил нам на этот вопрос.

– Здесь кто-то есть? – крикнул я ещё громче, как вдруг впереди услышал шорох. Будто кто-то пробежал кусочкам шифера. Мы ринулись вперед. Помещение оказалось угловое, резко сворачивало вправо. Мы, не сбавляя темп, повернулись. Я уже чуть не бежал, но резко остановился. Открылся новый обзор. Всё тоже просторное помещение, всё та же обвалившаяся крыша, пропускающая через огромные дыры в себе солнечный свет. И больше ничего. Здание аварийное, бродить здесь опасно.

Я опять обратил внимание на разбитые окна. Кажется, наш преследователь удрал через них.

Начал присматриваться, проникающие лучи солнца здесь падали иначе и слепили глаза, поначалу не давая ничего разглядеть. Но, наконец, секунд через двадцать, я увидел вдалеке человека, сидящего на металлической балке. Человек был одет в старую потёртую форму рабочего. На голове светлая кепка из кожзама. Он не двигался. Мы медленно подошли ближе.

– Это вы владелец «Победы»? – по пути начал расспрашивать я. – Вы писали нам эти письма? – Но ответа не последовало. Приблизившись вплотную к сидящему человеку, я осторожно протянул руку и дотронулся до его плеча, как вдруг он резко повернул голову и уставился на меня неживыми стеклянными глазами. Манекен!

От испуга я упал назад и услышал заливистый детский смех. Смеялось несколько детей, но особенно выделялся гулкий девчачий голосок. Только наших шутников я так и не увидел. Они, похоже, прятались за стенами склада снаружи и наблюдали за нами через окна.

Всё, наконец, стало ясно. Вот они, наши преследователи – дети! Увидели приезжих в городе и решили разыграть. Это надо так ловко придумать, поместить в манекен механизм, который поворачивал его голову! Запустили они его явно дистанционно через пульт, подобрав подходящий момент.

– Эй, народ! Посмеялись, и хватит! – крикнул им я. – Выходите! Вы можете нам помочь? Нам нужен человек, владелец черной «Победы». Мы на ней сюда приехали. Если вы что-то знаете о нём, скажите! Мы вам за это даже розыгрыш простим!