Зал был не очень большим — персон на семьсот, не больше. Никакой помпезности — обстановка говорила как бы сама за себя — вы, господа, пришли сюда работать. Внутренний интерьер напрашивался на сравнение с залом заседаний палаты лордов, если бы не одно “но”. Впечатление от викторианской архитектуры, обрамленной красными дорожками, немного портил большой лозунг красного кумача, развешенный над трибунами: “Да здравствует MMCMLXXXV съезд каббалистической партии!” Нужно было обладать поистине чертовской эрудицией, чтобы в римских цифрах распознать число 2985. Присутствующее собрание было поголовно в припудренных париках, но на этом их сходство с высокородными пэрами заканчивалось. Каждый был одет во что горазд, представляя различные эпохи и культурные традиции. Кто красовался в пурпурной тоге, кто щеголял в смокинге или килте, среди различных нарядов можно было разглядеть и плиссированный воротник, и бархатный колет, шелковое японское кимоно соседствовало с зипуном, атласный жюстокр с охабенем из парчи. Идентифицировать сие собрание по национальному признаку не представлялось возможным: то ли это саксонский ландтаг, американский конгресс или государственная дума.
Блям! Блям-блям! Это звенит колокольчик: герольдмейстер Леонард приглашает членов палаты лордов АДА на очередное заседание. По случаю сего торжественного собрания этот выдающийся демон сменил свой повседневный облик трехрогого черного козла на вполне человеческую личину торговца подержанными пылесосами. В своей повседневной жизни он ни кто иной, как главный эксперт по контролю за качеством черной магии и колдовства, а также исполняющий обязанности распорядителя шабашей.
— Достопочтимые лорды, господа, а так же товарищи, — возвещает он блеющим голосом, — председательствует достопочтенный Ваалберит.
Лорд Ваалберит приветственно кивает присутствующим головой. Главный архивариус АДА — Альтернативной Демонической Ассоциации, в своем образе седовласого архиерея полон благочестия, и никак не напоминает изощренного подстрекателя, толкающего людей на грех смертоубийства.
— От палаты общин присутствуют: Нисрок — кавалер Ордена Тьмы второй степени, королевский шеф-кулинар…,
Из ложи обтянутой зеленым бархатом, встает свиноподобный господин и кланяется лордам-пэрам.
— Нибрас — кавалер Ордена Тьмы третьей степени, младший церемониймейстер…,
Приветствуя лордов, встает тщедушный демон с обличием запуганной мыши.
— Паймон — кавалер Ордена Тьмы второй степени, старший церемониймейстер…,
Со своего места подымается дородный мужчина с совершенно женским лицом. Его внешность, а также его наряд, состоящий из тесных лосин и шелковой, в рюшечках, распашонки, наводят на мысль, что содомский грех присущ не только простым смертным.
— И Ксафан, кавалер Орденов Тьмы второй и третьей степени, главный пиротехник и хранитель огня.
С места поднялся дородный демон с красным лицом, в мундире пожарника с петлицами брандмайора. Натужно поклонившись, он садится на место.
Внезапно взрываясь, громогласно взвывают трубы.
— Граждане, товарищи, господа! — трубно объявляет герольдмейстер, — Прошу приветствовать: Генеральный секретарь центрального комитета каббалистической партии сверхъестественных сил Люцифуг Рофокалович Люцифер!
Опять звучат трубы, двери открывается, и в зал в форме гренадера лейб-гвардии входит Азазаель, главный знаменосец вооруженных сверхъестественных сил. В его крепких руках знамя der Oberste Befehishaber — Верховного Главнокомандующего — на красном штандарте в белом треугольнике перевернутый крест и пресловутое число из трех шестерок. Следом за ним появляется и сам главнокомандующий: генеральный секретарь ЦК КПСС, распространитель болезней и увечий, приемник его преосвящества Форкаса и правая рука Сатаны, управитель землетрясениями, принимающий свой естественный облик только под покровом ночи — Люцифуг Рофокал. На нем строгий однобортный костюм англицкой шерсти синего цвета с пятью орденами на груди. Выглядит он моложаво, несмотря, на то, что недавно разменял еще одно тысячелетие. Под несмолкающие овации он подходит к трибуне.
— Я рад вас приветствовать в Пандемоние на 2985 съезде каббалистической партии, господа, — произносит он в микрофон. — Позвольте мне считать наш съезд открытым.
Зал опять взрывается аплодисментами. Переждав пока они утихнут, он продолжает.
— Достопочтимые лорды, господа, товарищи!
Как углубить и сделать необратимой нашу революционную перестройку, которая по инициативе и под руководством нашей партии развернулась в нашей вселенной, в мире смертных и в нашем мире сверхъестественного, — вот коренной вопрос, стоящий перед нами на нашем съезде.
Два последних столетия в нашей жизни можно назвать поворотными. Нашими общими усилиями удалось внести раскол среди наших противников и привлечь многих из них, тайно или явно, на нашу сторону. Усилиями нашей каббалистической партии удалось вызвать смятение в умах рядовых ангелов и простых смертных. Наша политика перестройки развернутая в конкретные социальные программы, стала практическим делом миллионов людей. Высокую сознательность и организованность проявляют рядовые члены АДА, с большей заинтересованностью откликнулись многие политики из числа простых смертных. Они смело идут с нами на контакты, открывают новые формы сотрудничества, берут на вооружение науку, эффективную технологию, проявляют готовность пробовать, искать, даже рисковать, с полной отдачей, ответственно и умело работают на благо нашего нового дела.
Речь Генсека заняла около двух часов, часто прерывалась аплодисментами, переходящими в бурные овации. Затем слово было представлено члену политбюро, министру обороны Вельзевулу. Сегодня он пребывал в образе генерала Гранта. Ради справедливости надо было сказать, что синяя форма северян была ему к лицу. Генерал вышел к трибуне тяжелым солдатским шагом, громогласно прокашлялся и затем, в течение десяти минут, кратко обрисовал нынешнее соотношение сил между армией АДА и их противниками.
— …И наконец, практически закончены разработки по созданию машины, которая поможет нам, управляя временем, повернуть колесо истории вспять. Сейчас наши вооруженные силы находятся в состоянии повышенной боеготовности, и их бойцовский дух как никогда высок, но, — тут генерал сделал многозначительную паузу, — исходя из того, что наши силы и возможности равны силам и возможностям нашего противника, я не считаю целесообразным приступать к активным военным действиям. Для успеха нашей операции к ней необходимо привлечь те субъекты, которые до сих пор позорно и трусливо придерживаясь политики нейтралитета, не примыкают ни к чьим рядам, являясь отщепенцами нашей революционной перестройки.
— К чьим рядам, по-вашему, должны примкнуть эти трусы и отщепенцы? — перебил с места оратора Саргатанас, этот серый кардинал АДА, генерал-майор, глава комитета безопасности и вечный соперник Вельзевула за влияние на Его Величество Сатану. Даже в одежде он противопоставлял себя Вельзевулу: на генерале был серый мундир конфедератов.
— Конечно, к нашим, — высокомерно ответил Вельзевул, смерив своего давнего врага презрительным взглядом.
— И как, по-вашему, почему этого до сих пор не произошло? — вкрадчиво его спросил Саргатанас.
— Это вы должны знать, — отфутболил назад вопрос генерал. — Мое дело армия, регулярные части, а разведка и контрразведка — это ваша епархия. Ведь под вашим руководством была создана Согласительная комиссия для вербовки таких субъектов.
— Но это вашими стараниями в этой комиссии теперь заседают одни армейские, — парировал Саргатанас. — Вросли туда корнями как дубы и не движутся ни назад, ни вперед.
— Что вы хотите этим сказать? — побагровев, спросил Вельзевул. Его рубленая физиономия моментально закаменела.
Блям! Блям-блям!!
— Господа, господа! — это председатель Ваалберит трясет колокольчиком, призывая соперников к порядку. — Хочу вам напомнить, что прения по этой теме состоятся только завтра.
