Немедленно развяжите меня, — сквозь зубы, еле сдерживая себя, потребовала Стефания. Нет, — короткий ответ. И, не обращая более внимания на Стефанию, вернулся обратно в свое кресло. Опять взял ноутбук и начал что-то сосредоточенно набирать.

Стефания ушам и глазам своим не поверила! Столь короткий и однозначный ответ на ее еле сдерживаемый и рвущийся наружу гнев.

Насильно…

Увозит насильно, а теперь еще и не хочет меня развязывать.

Есть этому предел?

Стефания напрягла мышцы живота, подвигала плечами, пытаясь все-таки ослабить этот злополучный узел, но ей ни на сантиметр это не удалось. Перекрученный ремень безопасности по-прежнему «безопасно» был на ней застегнут.

Как и когда он такое соорудил из обычного ремня? А где я была?

На него смотрела и взгляд не могла оторвать… Как, впрочем, и сейчас.

Как же он меня притягивает к себе, манит!

Нет, стоп. Так недолго и…

Где, интересно, Николай научился вязать такие сложные узлы?

Вы почти вывели меня из себя, считайте, что я предупредила вас, противный вы человек, — сказала она сквозь зубы, продолжая в тайной надежде все же дергать за ремень.

Николай посмотрел на нее долгим, немигающим взглядом и снова уставился в свой ноутбук.

Николай, — громко крикнула она, — я уже на грани…

Их взгляды встретились, скрестились. Да, в ее глазах горел вызов. Она хотела расставить все точки над і. И желательно сейчас.

Стефания, перелет недолгий, поэтому советую тебе немного отдохнуть. Вы мне советуете? После того как похитили из родного города? Да у меня в голове рой возможных сценариев вашего задержания по приземлении. Хочу отметить, где бы это ни было!

Николай, усмехаясь, отвел взгляд. С помощью пульта отобразил на мониторе сводку по местной погоде, высоту, температуру воздуха, направление и скорость ветра, что-то еще. Дверь бесшумно открылась, и в салон вошла та самая длинноногая блондинка с подносом, на котором стояла белая посуда.

Ваш кофе, Николай Алексеевич, а для вас фруктовый чай, — сказала она, по-прежнему не сводя с него восхищенных глаз.

Даже наклон ее головы выражал восхищение им. И желание услужить.

Николай коротко поблагодарил стюардессу. Она же, вся зардевшись от банальных слов благодарности, но сказанных ее кумиром, виляя бедрами, вышла из салона, прикрыв за собой дверь ухоженной рукой с длинными ногтями.

Как она узнала, что я буду чай? Ты же не выходил. Для того, чтобы люди делали то, что ты хочешь, не обязательно с ними говорить лично. Достаточно электронное письмо отправить, — объяснил Николай медленно, растягивая слова, словно маленькому ребенку. О, как же я не догадалась! — ответила с сарказмом Стефания. Ехидничаешь? Стефания, тебе не к лицу, — отметил Николай, снова растягивая слова, — но я знаю, как это вылечить.

У него был такой плотоядный взгляд, что Стефания не на шутку встревожилась и, откинувшись на спинку кресла, замерла:

Что вы собираетесь делать? Так, значит мы по-прежнему на «вы»? А можно узнать почему?

Стефания молчала.

Какую игру он ведет?

Чего он хочет?

Ты свой язычок проглотила? Совсем недавно он очень даже подвижен был, а что сейчас с ним случилось? Ничего, когда начнете отвечать на мои вопросы, тогда начну и я на ваши. Взаимность взаимностью предрешена была. Взаимность взаимностью предрешена была… — повторил он ее слова удивленно.

Девушка, которая способна виртуозно и к месту цитировать афоризмы, находясь в состоянии панического ужаса, вызывает восхищение. Живой ум, высокий интеллект и сообразительность. Неплохо.

Что ж, мне повезло!

На меня Стефания действует весьма умиротворенно. Весьма. Я спокоен, зная, где она сейчас и где будет потом.

Это понимание возбуждает и бодрит.

Я правильно поступил, взяв Стефанию с собой…

Ее место рядом со мной.

Даже если она пока со мной не согласна.

Пока. Ненадолго.

Я чувствую, она уже влюблена в меня. Эти губительные глаза, сводящие меня с ума…

Мы будем вместе строить наши отношения. До тех пор, пока нас обоих не удовлетворит то, что мы будем иметь.

С ней не было скучно, наоборот. Это было как необыкновенное в обыкновенном. Во всем и в ней одной… В ней.

Я уверен.

За эти три неполных дня, что они были вместе, Николай многое о ней узнал и на этом не собирался останавливаться. При этом также стремительно жаждал продолжения. Чтобы это сближение, напоминающее ревущий поток падающей с высоты воды, могло вырастать на благодатной почве. Поэтому она должна быть рядом, чтобы, захотев ее снова, он мог найти в пределах быстрой досягаемости.

В правилах Николая всегда так было. Хочешь — сделай, получи. Он всегда этому следовал. И всегда так делал. Если что-то или кого-то хотел, он должен был немедля это получить. И не важно, кто это или что это. Еле дышащая компания или первоклассный работник, который способен принести несколько миллионов чистого дохода в год. Александров хорошо разбирался в людях и знал, как себя с ними вести. Видел их насквозь. Всех, абсолютно всех. То, что ими двигало, и все, что они хотели и могли, потому что не верили, что могут больше…

Сейчас перед ним была очередная вершина. Нет, Стефания не просто вершина и она не очередная. Николай это чувствовал. Нет, даже знал. Знал, что сделает все невозможное, чтобы Стефания его не оставила в ближайшее время, пока он ее, словно розу, лепесток за лепестком изучает.

Ох, если бы сегодня утром Стефания согласилась на мои условия, то сейчас она рядом бы не сидела.

Однако ее отказ устраивал его больше, чем ее согласие.

Намного!

Теперь-то Стефания рядом с ним. В его власти, полностью.

Стефания смотрит на меня недовольно…

А мне хочется терзать поцелуями эти плотно сжатые губы. Снять с нее всю одежду и любить на фоне облаков, а потом развернуть ее спиной к себе, чтобы она тоже это увидела. И кончала в его руках от удовольствия.

Не думаю, — наконец ответил он.

Видя полное пренебрежение Николая к ситуации, что сложилась, и ее возможную безысходность, Стефания быстро сменила свой подход и попыталась воззвать к голосу разума:

Николай, это ошибка. Возможно, мы друг друга не поняли, — начала она с надеждой в голосе, не сводя нежного взгляда с его лица. Стефания, здесь ошибке нет места. Все верно. Ты со мной. Мы летим в Питер. Там я поселю тебя в своем загородном доме. Ты немного отдохнешь. Пройдет время. Потом мы с тобой обсудим будущее. Я в Питер? Будущее? Что это все означает? — Стефания панически оглядывалась, ее руки были разведены в недоумении в разные стороны, голова немного откинута назад. Это означает, что мы с тобой некоторые время должны провести вместе, чтобы, как это у вас, женщин, говорится, лучше узнать друг друга, — резюмировал Николай, довольный подбором нужных слов.

Стефания, приподняв обе брови, недоверчиво спросила:

Зачем… мне узнавать вас? Затем, что я полностью не разгадал вас — Стефания Сергеевна Онищенко. Откуда вы знаете, как меня зовут? — в растерянности спросила Стефания. Здоровое любопытство. Неважно, важно другое… Что? — перебила она нетерпеливо, чуть наклоняясь вперед. То, что через два дня я о тебе буду знать больше, чем ты о себе, а тем более все твои знакомые вместе взятые…Шпионишь? — презрительно спросила Стефания, приподняв свои изысканные брови. Нет, готовлюсь к осаде. Хорошей осаде, из которой хочу выйти победителем. Я не крепость!

Возмущению Стефании не было предела, глаза метали искры, руки были сцеплены и напряжены. Это верх лицемерия — так игнорировать мнение другого человека!

Нет. Ты — замок, долгожданный замок. Не в смысле помещения, а в смысле замка. Того, что хранит в себе себя и свои секреты. И пока я не раскрою тебя, Стефания, я не сдамся.

Это звучало как торжественная обещание-клятва человека, решившего во что бы то ни стало победить. Клятва, которая испугала Стефанию. На кону была она.

Давайте размышлять логически, никакой я не замок, а тем более тайна. Меня разгадывать вовсе не нужно. Просто отправьте меня обратно.