Я опускаю взгляд на стол. Преднамеренно. Я понимаю, что это означает.

Означает, что я сделала свой выбор.

Я выбрала Николая.

Добровольно.

В тишине голос отца прозвучал как вызов:

Если я правильно понял, то для того чтобы это понять, тебе пришлось силой протащить ее через всю страну в свою и всего-навсего дать время почувствовать, что она без тебя не может? Именно так. Да? — отец удивился очень и переспросил: — Более простого пути не пытались найти? О чем ты, папа? — влезла в напряженный разговор Алена. Традиционные ухаживания и встречи еще никто не отменял! Но это все не для вас. Не так ли, Александров? — заговорила доселе молчавшая мать Стефании. Нет, — спокойно ответил Николай. Почему ресторан? — спросил Сергей, недовольно озираясь на кучу народу вокруг и все усилившийся шум. Чтобы было легче взять нас вместе, не прилагая к этому много усилий. Предупредить возможные последствия, чтобы никто не захотел затевать драку в общественном месте, так? — ответил, объясняя и в то же время спрашивая, отец. Драку? — Николай усмехнулся, всем телом источая уверенность и силу, — Сергей Сергеевич, возможно общественное место и не очень удобное место для предмета нашей встречи…Но оно безопасное и дает возможность говорить? — задала свой вопрос бабушка.

Все замолчали, понимая, что если бы Николай не позвонил, они еще не скоро узнали бы, куда и почему исчезла их Стефания.

Итак, чего вы сейчас хотите? — спросил Сергей Сергеевич жестко, но ему тут же на рукав легла рука жены. Или вы думали после всего этого мы в здравом уме отдадим вам Стефанию? — поддержала его бабушка.

Так как мама сидела почти напротив бабушки, то не смогла ее остановить, а только бросала на нее многозначительные взгляды.

Аллочка, можешь на меня так не смотреть. Я не лягу в гроб, пока не буду уверена в счастье всех своих детей и внуков. Всех! А бабушка-то у нас долгожитель, так что от ее забот еще не одно поколение пострадает, — усмехнувшись, отметил Сергей, поудобней усаживаясь на стуле.

Принесли несколько блюд, начали предлагать. На официантов никто не реагировал.

Опять гробовая тишина за столом.

Стефания окинула всех взглядом, все точно также бросали взгляды друг на друга, опять не зная с чего начать.

Я предлагаю тост, — опять начал первым Николай. Тост? — бабушка непонятно скривилась. Да, за вашу семейную выдержку.

Опять тишина, всем понятна причина такого тоста и всем понятны последствия. Если они выпьют, значит поддерживают, если нет — значит необходимо что-то говорить и делать.

Я за, — сказал Алена, — иначе это не назовешь. Но если ты, сестренка, не вопишь и не требуешь тебя освободить, значит ты вполне довольна пленом. За!

Все молчали, слушая Алену, напряжение нарастало, но одновременно близилась кульминация, которую все так ждали.

За выдержку, — отчеканил отец, не сводя взгляда с Николая.

Итак, глава семьи решение принял, как будто легкий ветерок подул, смывая напряжение последних минут.

Все позади!

Моя!

Далее шел более спокойный разговор на отвлеченные темы, о том, что дома происходит, что поменялось, как все течет.

Стеф, — вдруг встрепенулась Алена, — а как же университет? Ты его бросаешь? И не будешь учиться? Нет, конечно, я хочу и буду учиться, — Стефания умышленно не смотрела на Николая, боясь его реакции, — надо будет только подумать, как это сделать. Это правильный выбор, родная. Мы поддерживаем. Уже август, а с сентября начало занятий, — поддержала ее мама, тоже избегая взгляда Николая. Я представляю реакцию подруг на твою свадьбу! — мечтательно произнесла Алена. — Ведь именно вы так клялись, что замужество не для вас и что в нашем мире брак изжил себя. И как это вяжется вот с этим? — закончила, направив в их сторону длинный пальчик. Это у кого были такие бредовые идеи? — не понимая, переспросила бабушка. У них, — она махнула ручкой в сторону Стефании, — у этой великолепной четверки, как они себя называли. Причем Стефания уже вторая выпала из нее, нарушив тем самым то, что…Я думаю, то, о чем ты говоришь, Алена, сейчас не к месту. Мало ли что говорили юные девушки в своей компании, — перебила ее мать. Но это не просто девушки! Это они!!! — она снова указала рукой на Стефанию. Кто? — недовольно переспросила мама. Молодое поколение, великолепная четверка, прошедшая вместе с детского сада и дойдя до университетов. Тогда лучше, — закончила бабушка, — вот и я замужем была. Ничего там плохого нет.

Все заулыбались, прекрасно помня, как бабушка любила деда и как до сих пор носит его фото в кулоне на шее, постоянно ссылаясь на него и вспоминая его.

Ужин.

Значит, ужин! Но разве так можно?

Что за командование и чрезмерный контроль, от которого задыхаешься, словно в дыму!

Одежду с обувью прислал, драгоценности тоже, указал, как собрать волосы, предупредил, чтобы не переборщила с косметикой.

Прямо кукла в коробочке! Делай то и то, не делай вот этого и вот так.

Стефания злилась, и негатив все накапливался. Но ослушаться она не решалась. Это ведь редкие возможности увидеть еще кого-то, кроме Николая. А это как воздух ей нужно! Будучи по натуре общительной и дружелюбной, Стефания столкнулась с тем, что ей не хватает этого самого человеческого общения, попросту говоря людей. Раньше об этом она не думала. Но сейчас ей хотелось их видеть вокруг себя и быть частью со всеми.

Не только частью его!

Николай меня поглощал, а я и рада раствориться в нем.

Но…

И будь что будет. Или что было. Главное, я с ним.

Но…

Все чаше девушка ловила себя на мысли, что хотелось знать и понимать, чего Николай хочет, и сделать именно это, чтобы вызвать его улыбку и прочесть одобрение в его глазах.

О! — одно «О!» из его уст, и гнев Стефании как рукой сняло, она тут же повернулась к нему и подарила лучезарную улыбку. Нравится? — спросила она кокетливо, поведя плечиками и выставив правую ногу вперед. Еще как! — ответил Николай, обводя взглядом ее тонкую фигуру, обтянутую в яркий японский шелк, и останавливая взгляд на ее губах, — но помада не того цвета. Не того? — не понимая, переспросила Стефания. Точно не того! — ответил он и, заключив ее в объятия, припав к губам.

Вот в чем дело!

Он хотел ее поцеловать!!!

Поэтому… и хочет, чтобы… потом… или не хочет…

Все мысли улетучились из ее головы, но буквально через несколько мгновений, разжав объятия, Николай холодно произнес:

Выезжаем через пять минут, жду внизу.

Вот эти переходы больше всего и пугали Стефанию, перебрасывая ее с одного берега на другой, не давая уловить направление движения, как он тут же менял его. Стефания не знала, что будет дальше. Чего от него ожидать? Он почти не говорил о своих чувствах…

Однако Стефания всем сердцем чувствовала его любовь, которая проявлялась во всем, что к ней относилось. Во всем! А это ведь намного больше, чем слова…

Не так ли?

У всех так?

В двадцать первом веке, в одном из самых больших городов мира — Питере, без телефона и Интернета, общаясь только с избранными Николаем людьми, которые и слова лишнего не скажут, выжить?

Нет, это нереально!

Но я-то так и живу…

Еще мы спим отдельно, одеваемся отдельно, правда, иногда вместе, но редко…

Но через определенное время все снова становится на свои места.

Дверь открылась:

Стефания Сергеевна, вас уже заждался Николай Алексеевич, весь холл отходил, — сказала, пряча улыбку Ольга. Иду, спасибо, — поблагодарила ее Стефания и повернулась, бросив последний взгляд в зеркало.

На нее смотрела юная девушка в серебристом длинном платье. Поэтому серьги с бриллиантами отлично смотрелись на его фоне. Все сделано со вкусом. Стильно и дорого. Как и любит Николай!

Повернувшись, Стефания заметила, что Ольга не ушла и уточнила:

Что-то случилось? Нет, нет… Вы так прекрасно выглядите, а хозяин весь светится! И? — Стефания чувствовала, что это только прелюдия, что неспроста такой разговор не начинается и не заканчивается.