— Если королеве удастся нас схватить, меня и вас, Энцио, повесят сразу, — вполголоса рассуждал лорд Д’Астен.

Время было заполночь. Теперь уже лорд Д’Астен расхаживал по комнате. Мы с Галатеей сидели на диване. А Февроний был уложен спать.

— До Галатеи им особо дела нет. Так что одно из двух. Ее либо отпустят, либо повесят с нами за компанию. Что до Феврония…

Лорд Д’Астен потянул плечами.

— Вы же не думаете, что Изабелла повесит и Феврония? — Пробормотал я в некотором замешательстве.

— А вы думаете, не повесит? В данный момент она законная правительница Эола. И тут вдруг появляется другой правитель. Думаете, она обрадуется?

— Но ведь это ее сын.

— А я разве с этим спорю?

— Так неужели она станет его вешать?

— Может, и не станет. — Лорд Д’Астен сделал неопределенный жест рукой. — Просто заявит, что Февроний самозванец, и бросит его в темницу. А может все-таки и станет. Лично я бы не ручался. Суть в том, что возвращаться во дворец Февронию так же опасно, как и нам.

— И что вы предлагаете?

— Сначала отсидимся здесь.

— И сколько тут сидеть?

— Не знаю. Пару месяцев.

— А потом?

— Потом решим, что дальше.

— И вы думаете, за пару месяцев вас тут не найдут? — С усмешкой поинтересовалась Галатея.

— Может, и найдут. — Лорд Д’Астен потянул плечами. — И все же в порту Мелоса или на Востоке нас найдут значительно быстрее. Потому что именно там нас и ищут.

— И?

— Что «и»?

— И разве из этого не следует, что ваш единственный шанс уйти на Север?

— На Север? В смысле в Неведомые земли?

Мы с лордом Д’Астеном в замешательстве переглянулись. Уйти в Неведомые земли? Ни одному здравомыслящему человеку во всем Эоле такое бы и в голову не пришло.

***

Сборы были недолгими. Лорд Д’Астен начисто сбрил бороду, подвязал длинные волосы резинкой и мгновенно помолодел лет на пять. Февроний, несмотря на все протесты Галатеи, был острижен наголо. И теперь походил на угрюмого крестьянского мальчишку. Галатея, закрывшись в комнате с тазом воды, какими-то микстурами и склянками, вышла через полчаса, преобразившись до не узнаваемости. Румяные щеки, светлые косы, яркое платье. Один в один — купеческая дочка-дурочка. Что до меня — меня с моим свернутым носом и беззубым ртом родная мать бы не узнала. В полдень мы уже сидели в небольшой телеге, которую неведомо где раздобыл лорд Д’Астен, смотрели на уводившую под горизонт дорогу, и размышляли каждый о своем.

Дни закружились вереницей пыли. Первые два протекли почти без приключений. Раз только захромала лошадь, но мы как раз заехали в какую-то деревню. Местный мальчишка проводил нас к кузнецу, который, разумеется, был пьян и долго не мог понять, что от него вообще хотят. А когда все же понял, целую вечность бродил с ворчанием по дому и искал свой фартук, инструменты. Правда, зачем — неясно. Потом во все продолжение работы он к ним и пальцем не притронулся и с лошадью скорее разговаривал, нежели осматривал ее подковы. Но, в конце концов, у каждого свои приемы. Главное, что лошади все-таки полегчало, и хромота ее чудесным образом прошла.

Кроме такого ехали, как сказано, без происшествий. Ночевали в придорожных трактирах, обедали в открытом поле. Мы с лордом Д’Астеном сидели на облучке и изредка перебрасывались парой фразой. Галатея и Февроний лежали в кузове и не в пример нам, без конца о чем-то перешептывались. Иногда вдруг Галатея заливалась звонким смехом. Февроний тоже временами улыбался. Они чрезвычайно подружились за последнюю неделю. Два дня все было тихо. Трагедия произошла на третий день.

***

Ранним утром мы миновали границу Вестриэля и Ардеи и выехали на Хрупкий тракт. Никто толком не знает, почему этот тракт называется хрупким. Большая его часть пролегает через Вельветовые горы, и местные жители говорят, что в тех горах стоит чихнуть и тотчас же случаются обвалы. Отсюда и название. Другие утверждают, что дело не в обвалах, а в самих горах. Дорога узкая. В иных местах две лошади свободно не разъедутся. Не было месяца, чтобы здесь кто-нибудь не оступался и не ломал себе руку или шею.

Как бы там ни было, это был единственный путь на Север в обход Галата. Слух, что меня видели во владениях лорда Турция, к тому моменту уже широко разнесся по Эолу. Стараниями бродячих менестрелей и торговцев о том теперь судачили во всех трактирах. А сам лорд Турций даже объявил награду за мою поимку. Видимо, решил поторговаться с Изабеллой за мой счет.

Чем далее мы ехали по тракту, тем сильнее холодало. Галатея беспрестанно доставала из мешка все новые и новые одежды. Мы кутались. Но это не особо помогало. Снег сыпал хлопьями, которые сплетались в грозную метель.

— Может, сделаем привал? — Предложил я лорду Д’Астену, стараясь перекричать порывы ветра.

— Не самая лучшая идея. Если мы засветло не доберемся до постоялого двора, то перемерзнем насмерть. К вечеру вьюга только усилится. А ночью…

Я толком не расслышал, что там будет ночью, но судя по лицу лорда Д’Астена — ничего хорошего.

— Может, хоть на пять минут? Разведем костер, немного отогреемся.

— Где вы тут собрались разводить костер? Тут только снег и скалы.

Кругом и правда, были только снег и скалы. Я обернулся посмотреть, как там Галатея и Февроний. Те ничего. Лежали в обнимку на дне телеги и оба щурились от снега. Вздохнув, я повернулся и вдруг заметил, что лорд Д’Астен почему-то помрачнел.

— Что-то случилось? Вы в порядке?

— Сейчас за поворотом будет мост. — Бесцветным голосом пробормотал лорд Д’Астен.

Мы повернули. И впереди и правда показался длинный мост без ограждений, окутанный густой метелью. Лорд Д’Астен натянул поводья и медленно перевел глазами на меня.

— Что с вами?

— Это место из моих видений.

— Из видений?

— Проклятье! Ведь я вам уже рассказывал. Несколько раз мне снился этот сон. Я, вы, Февроний и Галатея едем вот по этому ущелью.

Я вспомнил, что он действительно что-то такое мне рассказывал.

— И что дальше?

— Дальше?

— Мы едем вместе по ущелью, а дальше?

— Дальше этот мост.

— И что же?

— Там на мосту должно случиться что-то не хорошее.

Замечу в скобках. Ветер был настолько сильный, что каждую фразу приходилось повторять по несколько раз, прежде чем собеседник мог услышать. Поэтому этот короткий диалог занял у нас почти минуту.

— Что именно должно случиться?

— Что?

— Я говорю, что именно должно случиться?

— Не знаю. Перед мостом я постоянно просыпаюсь.

Тут в разговор ввязалась Галатея.

— Что случилось? Что-то с лошадью? Почему мы не едем?

— У лорда Д’Астена скверное предчувствие.

— Что?

— У лорда Д’Астена…

— Я поняла. И что?

— Он видел это место в снах. Сейчас должно случиться что-то нехорошее.

— И что же?

— Я говорю, сейчас должно случиться…

— Я поняла. Что именно должно случиться?

— Он не знает.

Галатея медленно кивнула и нахмурилась.

— Может, повернем в объезд? — Предложил я лорду Д’Астену.

— Куда?

— В объезд!

— Проклятье! Я понял, что в объезд! Куда в объезд? Тут одна дорога. Придется ехать обратно. А это сорок лиг. Мы не успеем до ночи. Замерзнем.

Отчетливо я услыхал только «проклятье» и «замерзнем», а остальную часть довольно длинной и эмоциональной реплики дофантазировал самостоятельно по мимике лорда Д’Астена и долетавшим до меня обрывкам слов.

— И что же делать? — Неуверенно спросила Галатея.

— Наплевать! — Рявкнул лорд Д’Астен. — Это просто сон.

***

Посредине моста стоял человек. Лица было не видно из-за капюшона. Но лорд Д’Астен, кажется, узнал его.

— Кто это? — Шепотом спросила Галатея.

— Старик из моих видений. — Мрачно отозвался Поль и натянул поводья.