— Ваше величество…

— Что ваше величество?

— Ваше величество, я позволю себе напомнить, что Инквизиция есть древний и священный орден основанный самим Аурелианом Благодатным…

— Аурелиан Бородатый на старости лет выжил из ума, слышал голоса и видел галлюцинации. Именно под влиянием этих галлюцинаций он и основал инквизицию. И я бы уже давно распустил всю вашу лавочку, если бы не крестьяне, которым вы без устали промываете мозги.

— Помилуйте! Ваше величество… — С упреком протянул лорд-инквизитор и изобразил на лице оскорбленную невинность.

Король только рукой махнул.

Да, крестьяне. Именно на них зиждилась власть Иквизиции. Зиждилась настолько крепко, что временами затмевала власть короны. Многие даже в шутку называли лорда-инквизитора истинным правителем Эола. А кое-кто делал это и не в шутку. И это, разумеется, ужасно раздражало короля.

При этом на первый взгляд могло показаться парадоксальным, что инквизиция — древний и священный орден призванный бороться с "темными силами" занималась, в сущности, прямо обратным: а именно была всеэольским рассадником мракобесия. Но парадоксальным это было только на первый взгляд. На поверку получалось, что чем больше людей верило в вурдалаков и иноземных колдунов, которые спят и видят, как бы пролезть в Эол и обратить тебя — да, да! именно тебя, крестьянин Жак из Вертела (подставьте свое имя) — обратить в лягушку или ящерицу, тем больше Жаков из Вертела обращали свои напуганные взоры к светлому лику Инквизиции и молили о защите. Та милостиво одаривала Жаков своим благословением. Как результат, власть инквизиции росла…

— Ну хорошо. — Король вздохнул и снова хмуро оглядел собрание. — На чем мы там остановились? Вы, лорд-канцлер, кажется, говорили нам, что надвигается война?

— Да, ваша милость.

— Ну и с чего вы это взяли?

— Ну… во-первых, в последние несколько месяцев было поймано несколько даркирских шпионов…

— Несколько это сколько?

— Двое, ваша милость.

— Двое? Ну надо же! И вы точно знаете, что это были именно даркирские шпионы? — На всякий случай уточнил король.

— Мне так доложили…

— Вам доложили. А вам случайно не докладывали, сколько шпионов королевская гвардия ловит ежемесячно? Сотни! Если не тысячи… Кроме шпионов у вас есть еще какие-то весомые аргументы в пользу диверсии?

— Да, ваше величество. По словам вестового от дозорных не было вестей уже неделю…

— Что вы говорите! — С каким-то похоронным видом перебил король. — А вам не приходило в голову, что может быть сошла лавина и путь на Башню завалило? Или что у дозорных началась какая-нибудь хворь. Или что они там пьют уже неделю.

— Это, маловероятно, ваша милость. Вестовой сказал…

— Довольно вестового!

Лорд-канцлер тяжело вздохнул и замолчал.

— Ну а вы? — Обратился король к старику в доспехах. — И к слову, вы кто вообще?

— Гастар Марше, ваше величество. Оруженосец лорда Д’Астена.

— Оруженосец? Это интересно. Не староваты для оруженосца?

— Разве что с виду, ваша милость.

— И то славно. Ну и где же сам лорд Д’Астен, вы нам не скажете, Гастар Марше?

— Лорд Д’Астен просил передать, что задерживается.

— Вот как? И по какой же, интересно знать, причине?

— Он в тюрьме.

— Не понял. — Король с недоумением поднял брови. — Вы хотите сказать, что кто-то посадил в тюрьму начальника королевской гвардии?

— Не совсем так, ваша милость. Он там добровольно.

— Это еще что за чорт? Что значит добровольно?

— Допрашивает заключенного, ваша милость.

— А-а. — Протянул король. — Ну что же. Пусть допрашивает. А после этого пусть собирает отряд и выдвигается на Башню. Так я решил. Вы свободны. Вы вдвоем останьтесь. И пусть приведут лорда казначейства. Вертилий? Где ты?

— Здесь, ваша милость.

— Ты слышал? Позови лорда казначейства. И поживее там, я что-то уже голоден после всех этих споров.

— Милорд, новый лорд казначейства сейчас в ратуше. — С поклоном отвечал Вертилий.

— Что значит новый? А что случилось со старым?

— Брошен в темницу по повелению вашего величества.

— Это еще зачем?

— Когда ваше величество проиграли в карты лорду Тюрдо, лорд казначейства заявил, что на уплату долга у казны нет денег.

— Ах, да. Я припоминаю. Ну, будем надеяться, что у нового найдутся деньги. Приведите его из ратуши.

— Сию минуту, ваша милость.

— Постой. А к слову, что этот Тюрдо?

— Тоже в темнице.

— Да ну? Этот еще зачем?

— Также по повелению вашего величества. Лорд Тюрдо имел наглость утверждать, что скоро отбывает из столицы, и настаивал на выплате. Тогда ваше величество сказали, что ежели он так настаивает, то все сполна получит.

— Гм… И давно он там сидит?

— Неделю, ваша милость.

— Да ты что! Уже неделю?

— Так точно. Предлагал за свою свободу двадцать тысяч.

— Двадцать тысяч? Гм… Двадцать тысяч, это конечно хорошо. — Протянул король, задумчиво поглядывая на слугу.

— Так точно, ваша милость. Двадцать тысяч — это очень хорошо.

— Да, хорошо. Но тридцать все же лучше. Пускай еще там посидит.

***

Казармы королевской гвардии располагались неподалеку от дворца Манфреда Безумного, в квартале Проклятых. Это было старое потрепанное здание, в котором раньше помещался постоялый двор «Усталая собака», потом был птичий рынок, потом массивная табличка на дверях по поводу продажи здания за подписью купца Белоборода, потом еще какой-то постоялый двор, который тоже разорился, и с той поры не обитал никто. Поэтому когда прапрадеду нынешнего короля, королю Поступу Хитрому пришла блестящая идея создать элитные войска для охранения собственной персоны, войска эти решили расквартировать туда. Купец Белобород, по-видимому, не возражал.

Посторонний человек в казармы заходил нечасто. В сущности, либо этого постороннего туда волокли силой, на допрос. А о допросах, учиняемых королевской гвардией, ходили мрачные легенды по всему Эолу. Либо же посторонний оказывался там случайно. Впрочем, гвардейцы, как известно, люди любознательные и в чудеса не слишком верящие. Поэтому во втором случае постороннего, если он не успевал опомниться и выскочить из двери, все равно забирали на допрос.

С какими-нибудь там инспекциями в казармы тоже с роду не наведывались. Сунулся было раз лорд-инквизитор, получив из верных рук известие, что в казармах практикуют "запрещенные ритуалы". И чтоб вы думали? Тоже утащили на допрос. Пришлось посылать за бумагами, которые бы подтвердили, что лорд-инквизитор действительно лорд-инквизитор. И пока посыльный бегал за бумагами, лорд-инквизитор натерпелся до того, что у него напрочь пропало всякое желание проводить инспекции. И в общем суть про то, что жили гвардейцы широко и на собственное усмотрение. Как следствие: всюду царили хаос, крысы и клопы.

В самом захолустном борделе не обитало таких жирных крыс! А запахи? Едва войдешь, и в голову немедля ударяет смесь из ароматов. Чего там только бы не различил искусный нос! Моча, пот, перегар, табак, объедки. И все это с такой убийственной силой, что с ног валишься. И падали. Многие падали без чувств, оказавшись тут впервые. Падали еще задолго перед тем, как начинался сам допрос.

Гастар Марше, оруженосец лорда Д’Астена, направился в казармы сразу из дворца. Через пять минут он уже был внутри и зорким взглядом разыскивал среди матрасов, гамаков и спящих начальника сего вертепа. После недолгих поисков начальник отыскался в кабинете.

— А, это ты Гастар! — лорд Д'Астен широко зевнул и, загнув уголок страницы, отложил какую-то потрепанную книгу. — Ну что старик?

— Да ничего. Кажется, опять мигренями страдает.

— Ну, это не новость. С его пристрастием к вину и женщинам диво, как он ничем похлеще не страдает. Кто там еще был?

— Лорд-канцлер и лорд-инквизитор.

— И инквизитор тоже? — Лорд Д’Астен с удивлением присвистнул, откладывая книгу. — Про что ж вы обсуждали? Про турнир?