— К чему вы это?

— К тому, что ваше существование путает всем карты. Мятежникам вы не сдались. У них есть свой король — Вальтур, бастард Тиберия. Королеве от вас пользы еще меньше. И те и другие, в сущности, желают одного. Вашей скорейшей смерти.

— И что мне делать? — Поинтересовался я упавшим голосом.

— Ну этого я не знаю. Езжайте на Мелос, как и собирались. Хотя едва ли за морем вы будете в безопасности. Видите ли, Энцио. Проблема в том, что даже если вы теперь король, то вы король без армии, без подданных и без земель. А королю без армии, без подданных и без земель довольно сложно избежать трагичного исхода при таком количестве недоброжелателей.

— И вы считаете, что бегство из Эола меня от него не спасет?

— От трагичного исхода? Думаю, что не спасет. — Тихо отвечал лорд Д’Астен. — Впрочем, решать вам. Можете и попытаться. Если же вы вдруг раздумали бежать…

— Да?

Лорд Д’Астен на мгновение задумался и отвел глаза куда-то в бок.

— Если вы вдруг раздумали бежать, я могу сказать вам, где укрыться. На границе Вестриэля и Мелоса есть небольшой городок Твилл. Слышали о нем? Церковь, рынок, пара-тройка улиц — ничего особенного. Так вот, на углу главной площади есть желтый каменный дом. Три этажа. Окна на площадь и на улицу. В доме есть запас провизии на пару месяцев, в подвале — тайный ход к реке. Что думаете?

— Вы предлагаете мне там укрыться?

— Если хотите.

— Даже не знаю. А вообще… — Я медленно переводил глазами с сапога лорда Д’Астена на свой сапог. — Вообще, быть может, это не такая скверная идея.

— Тогда решено. Я дам вам ключ. За домом присматривает мой человек. Я напишу к нему записку. Потрудитесь передать. Запомнили название города?

— Твилл?

— Да, Твилл. Желтый каменный дом. Он там один, не перепутаете.

— Даже не знаю, как мне вас благодарить. — Я постарался изобразить на лице улыбку.

— После будете благодарить.

— Вы поедете с нами?

— Нет, с вами я не поеду. Но возможно, в скором времени вас навещу. Кого вы думаете взять с собой? Ансельма?

— Пожалуй, да. Ансельма. — Отвечал я в нерешительности.

— А что на счет Галатеи и другого… как его?

— Фальстафа?

— Да, Фальстафа.

— Я полагаю, что Фальстафа брать не стоит. — Пробормотал я, неуверенно смотря на лорда Д’Астена.

— Я тоже так полагаю. — Ответил он. — А Галатея?

— Даже не знаю. Вы считаете, что ей можно доверять?

Лорд Д’Астен как-то странно усмехнулся.

— На вашем месте, Энцио, я бы никому не доверял. И все же следует признать: клинком она орудует весьма недурно.

***

Утром я рассказал про все Ансельму. Как это ни странно, идея прятаться в какой-то захудалой деревушке не вызвала у него особого энтузиазма. А предложение взять с собой Галатею и вовсе всколыхнуло бунт.

— С чего ты вообще взял, что ей можно доверять? — Кричал Ансельм и в волнении расхаживал по комнате. — С чего ты взял, что она не шпионка королевы или лорда Лерена?

— Она спасла нам жизнь.

— Спасла. Но разве она спасала нас, а не саму себя? Мы просто под руку удачно подвернулись.

— И все же она нас не бросила. — Заметил я. — К тому же она искусно обращается с оружием. Лишний клинок нам не помешает.

— О, разумеется, не помешает. — Передразнил Ансельм. — Я думаю, у лорда Лерена и королевы тоже есть пара человек, искусных в обращении с оружием. Может, их тоже пригласим?

— Не понимаю, почему ты горячишься.

— Я не горячусь. Но ведь это глупо! Брать ее с собой.

— И что же тут такого глупого?

— Да, как же ты не понимаешь! Она едет в Галат. Так?

— Так.

— Что если ее там схватят, и она под пытками расскажет, где мы укрываемся? А может быть, она расскажет даже и без пыток. Ведь мы понятия не имеем, кто она. Проклятье, Энцио! Как же ты этого не понимаешь!

— Я понимаю. И все же у меня такое чувство, что мы можем ей доверять.

— Чувство у него! — Ансельм со вздохом повалился на кровать и закатил глаза. — Знаешь что.

— Что?

— Поступай, как знаешь. Хочешь взять ее с собой — бери, но когда она перережет нам обоим глотки, не говори, что я тебя не предупреждал.

— Вряд ли я вообще тебе что-нибудь скажу, если она нам перережет глотки. — Улыбнулся я.

Ансельм махнул рукой.

— Решай, как хочешь.

— Может она еще и не согласится. — Примирительно заметил я.

***

Но Галатея к удивлению согласилась. К слову, я толком даже и не описал ее.

Про характер и манеры говорить особо нечего. С первого взгляда было видно, что она уверенна в себе. При разговоре становилось ясно, что она умна. И, в сущности, не слишком разговорчива. Ловкость движений и изящность жестов довершали первое впечатление.

Что же до внешности, то тут, напротив, было и о чем поговорить и отчего утратить речь. Тонкие губы, волосы, глаза. Она была действительно красива. При этом одевалась просто. Кожаные сапоги, темные штаны в обтяжку. В волосах — две ленты. Алая и черная… В общем, не умею я этого всего описывать. Скажу лишь, что сама она, по-видимому, не осознавала своей красоты. И это делало ее вдвойне красивее.

Мы выехали сразу после завтрака. Ансельм всю дорогу был угрюм и молчалив. Галатея искоса посматривала на него и, судя по всему, довольно скоро догадалась о причинах. Во всяком случае, вплоть до обеда она развлекалась тем, что докучала Ансельму всевозможными вопросами.

— Ансельм!

— Ну что еще?

— У тебя лоб вспотел. Тебе не жарко в этом балахоне?

— Если будет жарко, я сниму. — С досадой отвечал Ансельм и одаривал Галатею таким взглядом, что та невольно улыбалась.

— Ансельм!

— Ну что еще?

— Если хочешь, я могу взять часть твоей поклажи. По-моему, твой конь устал.

— Спасибо. Думаю, я обойдусь. — Сквозь зубы отвечал Ансельм и притворялся, что разглядывает птиц.

— Ансельм!

— Проклятие! Ну что еще? Тебе не надоело?

На обед остановились на опушке леса. Ансельм развел костер. Я изжарил гренок, разогрел на сковороде свиные отбивные, которые нам удружил трактирщик перед отъездом из «Пьяной феи». Галатея сидела в стороне и недоверчиво за нами наблюдала.

— Вы что же правда собираетесь это есть?

— Что «это»? — Удивился я.

— Куски какого-то мертвого животного.

Я попытался объяснить, что это вовсе не куски мертвого животного, а свиные отбивные. И если пожарить их с луком, черемшой, щепоткой ардейской соли и черным перцем, то ничего вкуснее и вообразить нельзя. Галатею мои доводы, по-видимому, не слишком убедили. По крайней мере, к отбивным она так и не притронулась и за обедом то и раз посматривала на нас с Ансельмом как на сумасшедших.

— Не понимаю, почему эти пять человек работают, а шестой стоит и ничего не делает. — Удивлялась Галатея часом позже, когда мы проезжали мимо поля.

— Это надсмотрщик. — С улыбкой объяснял я.

— Надсмотрщик?

— Он следит, чтобы остальные пятеро правильно резали колосья. Не с середины, а под корень.

— А сам он почему не режет?

— Потому что он надсмотрщик.

— Не понимаю. Разве те пятеро не могут сами проследить, чтобы все правильно срезать?

— Нет, могут, вероятно. — Отвечал я в замешательстве. — Но должен же кто-то над ними надзирать.

— Зачем?

— Что значит зачем? А если они начнут срезать неправильно?

— Можно объяснить им, как правильно. А потом прийти проверить. Для чего все время возле них стоять?

— Что значит для чего? У вас что, в Вертале нет надсмотрщиков?

— С чего бы им там быть? У вас вот есть. А ты даже не можешь объяснить, зачем они нужны.

— Нет, почему я не могу? Могу. — Возражал я и снова принимался объяснять, но Галатея только хлопала глазами.

— А это для чего? — Спрашивала Галатея часом позже, когда мы подъезжали к перекрестку.

— Это дорожный указатель.