Бренчание лютни вторило их серебристым голосам.

Вскоре появилась и королева — прекрасная всадница в белом платье и золотой короне. Распущенные волосы стелились до самой земли, она смеялась, разговаривая с фрейлинами, а рядом с ней — стремя в стремя — ехал Тэмлин. Он восседал на молочно-белом жеребце, наряженный в алую шелковую рубашку с тремя складками на груди, а на шее у него был кожаный ошейник, к которому крепилась тонкая металлическая цепь. Другой конец цепи держала в руке королева. Иногда она дергала цепочку, заставляя Тэмлина склоняться к ее седлу.

До меня донесся серебристо-хрустальный смех ее величества и нежный голос, ласково спрашивавший:

— Ну что, Тэмлин, как тебе нравится моя задумка? Будет весело, правда?

И Тэмлин ответил чужим, совершенно незнакомым мне голосом:

— Да, будет весело. Я выскочила из-за кустов бузины, когда они проезжали рядом, схватила Тэмлина за полу камзола и изо всей силы дернула с лошади вниз. Он свалился, как тряпичная кукла, не попытавшись даже сопротивляться. Металлическая цепочка выскользнула из ладони королевы, и поляну огласил истошный женский визг:

— Моего Тэмлина похитили! Воровка! Воровка!

Поспешно накрыв Тэмлина, безвольно лежавшего на земле, полой своего платья, я обняла свою добычу и крикнула:

— Дженет Марч укрыла этого мужчину зеленой тканью! Теперь он принадлежит только мне!

«Воровка!» — летело по лесу эхо, а эльфы вдруг исчезли, скрытые внезапно нахлынувшим туманом.

Неужели на этом испытание закончилось? Я вглядывалась в серые клубы с тревогой, ожидая нападения. Но Тэмлин, лежавший до этого в моих объятиях как мертвый, вдруг зашевелился. Тело его стало тяжелым и тугим, а когда я посмотрела на него, то моего возлюбленного уже не было. Нет, он не превратился в лесного кота, как рассказывалось в легенде. Вместо черноволосого мужчины в алой рубашке я держала в объятиях огромного змея. Чешуйчатые кольца обвились вокруг меня, сдавливая ребра и не давая дышать, плоская морда оказалась совсем близко и открыла чудовищную пасть, в которой острые зубы шли двумя рядами. Еще немного — и заколдованный в змея Тэмлин вопьется мне в лицо.

Я закрыла глаза и только крепче обняла его, чтобы он не выскользнул из моих объятий.

«Отдай моё! Ведьма! Воровка!» — донесся до меня далекий и отчаянный крик.

— Не отдам, — сказала я, уверенная, что Медб слышит меня. — Он мой.

Тугие кольца змеи распались, и я снова держала в объятиях бесчувственного Тэмлина, лежащего на траве.

Туман обволакивал нас со всех сторон, а я гадала — закончилось испытание или еще нет?

Внезапно туман рассеялся, и из тьмы вышла королева фей.

Она появилась одна, без сопровождения, и лицо у нее было усталым и печальным. Белое платье казалось не белее ее осунувшегося лица.

— Зачем он тебе, Дженет Марч? — спросила королева Медб. — Какой тебе толк в Тэмлине? Он так долго жил среди нас, что не сможет привыкнуть к жизни среди людей. — Ты не дала ему шанса проверить это, — сказала я. — Я не отдам его тебе. Он мой.

— Глупая, — вздохнула Медб. — Он привык к свободной любви. Через год или два ты ему надоешь, и она затоскует по великолепию моего двора, по эльфийским красавицам и пирам, что длятся всю ночь напролет. Ты состаришься или растолстеешь, рожая ему детей. От твоего молодого тела ничего не останется — неужели ты думаешь, что он продолжит любить тебя, утратившую красоту?

Слова ее ранили меня в самое сердце и посеяли сомнения. Не об этом ли я думала, когда отказывала Тэмлину? Для него не существует секретов в любви, он испробовал все. Смогу и удержать его я — чьи познания столь малы, и чей век закончится быстрее, чем с головы королевы эльфов упадет хоть один волос? Что будет, если Тэмлин начнет изменять, пресытившись мной? Уйдет к другой?

Красивее и моложе меня? Или захочет вернуться в зачарованное царство, пожалеет, что стал смертен, что ошибся…

— Оставь его, Дженет Марч, — попросила королева, — ты взвалишь на себя непосильную ношу, и в конце концов он разобьет твое сердце так же, как разбил мое. Отступись, это не будет проигрышем — ты просто выберешь то, что важнее для тебя. Он украл твою девственность — и кто сможет винить его в этом?

Негодник умеет уговаривать, я знаю. Но если у тебя будет богатое приданое, ни один жених не посмотрит на твою честь. Я одарила тебя по-королевски, осыпав золотыми монетами, но могу осыпать весь твой замок драгоценными камнями.

Посмотри, сколько у меня этого добра..

Кованные золотом сундуки появились на поляне, и крышки их раскрылись по мановению руки правительницы фей. В лунном свете засверкали гранями шлифованные умелой рукой ювелира рубины, сапфиры и изумруды. Жемчужины величиной с голубиное яйцо светились молочным светом. — Ты уйдешь отсюда королевой, — продолжала Медб. — И у тебя будет все, что захочешь. Среди людей много красивых и ненасытных мужчин. Любой будет рад быть с тобою. Соглашайся…

Я опустила глаза, посмотрев в бледное, помертвевшее лицо Тэмлина. Если бы в этот момент он сжал меня в объятиях, улыбнулся, поклялся в вечной любви — я бы ни мгновения не сомневалась. Но он лежал на моих коленях, как мертвый. И я должна была решить сама — чего я хочу.

Голос королевы Медб журчал ручьем, вливался в уши, проникал в самую глубину души:

— Соглашайся, Дженет Марч… Соглашайся…

Порыв ветра всколыхнул кроны дубов, и моих ноздрей коснулся ни с чем не сравнимый аромат — белые розы. Так могли пахнуть только белые розы.

— Чувствуешь это, Медб? — спросила я, вскидывая голову. — Ты не смогла уничтожить цветы Тэмлина. Они выжили и расцвели снова. Я чувствую их запах.

Так почему ты думаешь, что я не смогу быть столько же упорной, как они? К чему мне твои мертвые камни? Мне нужна жизнь. Я заберу Тэмлина и никогда не отдам его тебе.

В подтверждение своих слов я еще крепче обняла его, укутывая платьем.

Лицо королевы передернулось от гнева.

— Упрямая девчонка! — прошипела она. — Что ж, попытайся удержать его!

Тело Тэмлина вмиг истончилось, и я еле успела подхватить тяжелый холодный брусок, в который он превратился, и прижала его к груди.

— Как ни колдуй — он мой! — сказала я, вскакивая на ноги. — Не отдам его тебе! Я побежала к ручью, но брусок в моих руках вдруг потеплел, стал горячим, а потом раскалился добела, прожигая ладони до костей. Едва не теряя сознание от боли и запаха собственной горящей плоти, на подгибающихся ногах я добежала до ручья и упала в него, не выпуская заколдованного Тэмлина. — Ты свободен, — сказала я, и ужасный женский вопль прокатился по лесу.

— Надо было вырвать твое человеческое сердце, Тэмлин! — кричала невидимая королева фей, и эхо десятикратно повторяло ее причитания.

И вдруг я поняла, что стою коленями в воде, а Тэмлин — живой, невредимый Тэмлин — держит меня в объятиях и зовет по имени.

— Джен! Джен! — услышала я его голос. — Скорее идем на твой берег.

Мы перешли вброд ручей и выбрались из воды.

— Неужели все закончилось? — спросила я, все еще не веря в это.

Тэмлин стоял рядом со мной голый и похудевший, с осунувшимися щеками. На его шее виднелся красный след-от королевского ошейника.

Мы одновременно посмотрели на эльфийсий берег. Там буйно цвели белые розы, луна давно скрылась, а на востоке небо порозовело, предвещая скорый рассвет.

— Ты спасла меня, Джен, — сказал Тэмлин, отворачиваясь от царства эльфов и глядя мне в глаза. — Моя маленькая Джен вырвала непутевого Тэмлина из колдовского плена. Как мне отблагодарить тебя, милая?

Мы целовались так долго, что не хватило дыхания.

— Пойдем отсюда, — сказала я. — Скоро утро, нам надо добраться до церкви, пока совсем не рассвело.

— Хорошего мужа ты выбрала, — невесело пошутил Тэмлин. — На нем ни лоскута, ни нитки — вот так нищеброд.

— Отец Ансельм поможет, — пообещала я, увлекая его в сторону деревни. — Знаешь, это он рассказал мне, как победить эльфийские чары. Мы прибежали в церковь и застучали в двери дома священника. Перепуганный и заспанный отец Ансельм отворил нам и долго не мог понять, почему дочь графа Марча, вчера еще находившаяся при смерти, сегодня примчалась к нему домой с голым мужчиной.