— Делегация людей, — злым тоном начал он, — прибывает с враждебной вашей коалиции стороны. Они не справляются с захватом вашего государства и хотят попросить нас о помощи. Я знаю об этом, так как для оформления права на переход через портал в наш мир, пусть даже неофициальный, они обязаны уведомить нас через пограничных магов о характере и цели визита — письмом. Нарушители могут проскользнуть и так, спору нет, но в этом случае разговора уже не получится, с незваными гостями здесь не церемонятся.

Он оттолкнулся от стола и начал ходить по кабинету, пока я с ужасом переваривала эти новости.

Так вот что эти твари делали в пустыне! Искали порталы! Пораскинули мозгами и решили захватить нас чужими руками, с той стороны, откуда подвоха никто не ждал!

Желание вернуться домой и сообщить обо всем защитникам Антелы стало нестерпимым. Конечно, если… если наш город еще не взят.

— Их образ «благородных врагов» не работает, ваш народ категорически отказывается видеть в них «освободителей от тирании». И они хотят привлечь нас, чтобы смотреться на нашем фоне меньшим злом… и чтобы быстрее справиться с захватом прилегающих к пустыне земель. Им нужны не вырезанные тысячи людей, к чему все пока идет, им нужны земли с населением, способным трудиться и приносить доходы. Поэтому нужны мы. Демоны уничтожили бы пару селений — и в следующих федератов жители встречали бы со слезами благодарности, только бы их защитили от демонов.

Он остановился напротив меня и жестко взглянул мне в глаза.

— Вот в такую игру они хотят сыграть, малышка.

— И что… — хрипло произнесла я, уже не скрывая ужаса. Кашлянула. Попыталась говорить нормально. — И что вы им ответите?

Демон скрестил руки на груди. Его непримиримый вид не говорил ни о чем хорошем.

— Пошлю их подальше, разумеется, — хмуро бросил Дэмиан, а затем тоже сел в кресло напротив меня. Поймал мой изумленный взгляд, поморщился и пояснил: — Мне ни к чему нарушать нейтралитет, который наш мир поддерживал годами, и закрывать себе доступ в верхние миры, руша экономику собственного. Даже если в вашем никто не узнает о моем одобрении этой затеи, в светлые миры все равно просочатся слухи, они же следят за переходами. Проскользнуть малой группой реально, скрыть от наблюдателей военный отряд — невозможно, а в Межмирье светлых сторожей хватает. Так что пусть ваши федераты разбираются сами.

— А вы… Они что, прямо так и…

— Нет, конечно, прямо так они не написали, — с издевкой произнес демон. — Но я правлю не первый год и умею читать между строк. Еще вопросы?

— Почему ты мне все это говоришь?! — не выдержала я. — И почему так себя ведешь?

Он помолчал, не спуская с меня тяжелого взгляда. Вздохнул. И коротко велел:

— Уйди к себе.

— Слушаюсь, владыка.

Я ушла — учиться завязывать галстуки.

А то как бы не наказали за нарушение приказа.

Заодно, завязывая узлы, можно будет подумать о происшедшем.

Столько дней он молчал о том, что происходит у меня дома. Вчера изображал доброго и ласкового хозяина. Сегодня накормил вкусным обедом, попросил о помощи. Даже попытался польстить. И рассказал о доме.

Отвлекшись от синего в золотистую полоску галстука, я нервно сглотнула.

Похоже, повелитель всерьез пытается меня приручить.

Проклятье.

Дэмиан ударил кулаком по столу, прожигая взглядом ни в чем не повинный предмет мебели.

Было больно.

Не из-за удара. Из-за нее.

Когда она так смотрела на него…

Ему было больно.

Он стиснул зубы.

Ненадолго, всего на долю секунды где-то в груди вспыхнула боль, несильная, но колючая, словно его самого приласкали элтаром.

И удар пришелся прямо по сердцу.

Так нельзя. Из-за странного ощущения в груди он не смог ее ударить, хотя человечка нарывалась на пощечину и сама это понимала. Хотя возможно, оно и к лучшему. Быстрее и успешнее приручится. Совет Аркаира пока неплохо работал — Дайри, по крайней мере, перестала от него шарахаться.

Предсказание книги тоже сбылось.

Его снисходительность и впрямь оказалась обоюдоострым мечом.

Теперь девчонкой заинтересуется Наэлели. И Дайри, в отличие от остальных, бесполезно говорить, чтобы при ней держала язык за зубами, скажет специально — нормальные женщины боялись наказаний, но эта смело нарывалась на них. Поначалу он думал — от несдержанности. Но сегодня Дайри говорила с ним так целенаправленно, прекрасно зная, что ее ждет.

Вот почему она так себя ведет?

Он сегодня попытался лучше узнать ее, но только больше запутался в противоречивой человеческой натуре.

И Наэлели была явно некстати.

Возможно, его сиреночка уже успела увидеть или узнать лишнее?

Плохо. Он старательно ограждал Наэ от других игрушек, не допуская, чтобы она поняла все до того, как по-настоящему повзрослеет. Для ее расы двадцать четыре года — не возраст, их сознание остается полудетским, несмотря на внешность, способную разгорячить кровь любого мужчины. Положение этой куклы было особенным и, не будучи врагом самому себе, Дэмиан не притрагивался к ней и пальцем… Она знала об интригах среди игрушек и играла свою роль лучшей куклы повелителя безукоризненно — но не знала об истинной цели, с которой Дэмиан поселял во дворце красивых рабынь.

Другие прошли четкий инструктаж о том, что можно и чего нельзя делать и говорить в присутствии Наэлели.

Они знали и соблюдали правила.

В отличие от Дайри.

Но теперь поздно об этом думать.

С другой стороны, раз уж Наэ заинтересовалась Дайри (а она заинтересовалась, в этом Дэмиан не сомневался), можно будет осторожно привлечь сирену к решению этой головоломки. Тем более что маленькая рыжая игрушка успела побывать в его постели, но не стала принадлежать ему…

В груди снова кольнуло.

Это было очень странное чувство. Она побывала в его постели. Он помнил, как медные волосы раплескались по подушке, как она спала, трогательно свернувшись в клубочек, цепляясь кулачком за одеяло… И лицо во сне было таким беззащитным, юным, лишенным выражения страха и настороженности, которые он привык на нем видеть.

Ей очень шла безмятежность.

Этой ночью она раскрылась с новой стороны.

Дэмиан вздохнул, не понимая, что с ним происходит.

Первые всплески этой боли появились, когда он держал ее в объятиях вчера. Ее взгляд… То, как она прильнула к нему… с отчаянием, страхом, робкой надеждой…

Боль отрезвила его, на время прогнав страсть. Но Дэмиан не придал этому значения, решив, что это отголосок тревоги, которую он ощутил, увидев ее без сознания на руках у бледного Аррана. Плюс он узнал, что у нее никого не было, и счел, что в такой ситуации лучше будет не пытаться ее соблазнить.

Вспомнив о вчерашнем открытии, Дэмиан только поморщился.

Он в корне неверно выстроил стратегию с самого начала! Вел себя с ней так, словно перед ним женщина, уже познавшая тепло мужского тела, удовольствие, которое можно разделить с партнером. И просчитался.

Если у нее до сих пор никого не было, несмотря на взрослый возраст и даже войну… возможно, близости она просто боится, а он своим напором окончательно ее запугал.

Эта игрушка не такая, как все остальные. Играть с ней нужно было бережно. И еще кое в чем Аркаир оказался прав, хотя признавать это вслух владыка не собирался. С ней действительно было приятнее разговаривать, а не просто говорить, предлагать, а не приказывать, слушать, как она дерзит, а не смиренно соглашается.

Готов ли он пойти на такие изменения? Стоит ли ее приручение таких жертв? Не лучше ли, как предлагал вначале Аркаир, закончить все быстро и безболезненно для себя, пусть он при этом и нарушит свои принципы?

Губы демона сжались в узкую полоску.

Нет. Он по-прежнему хотел, чтобы Дайри пришла к нему сама, без страха и сомнений. И сейчас он желал этого даже больше, чем раньше.

Стоит, наверное, сначала хотя бы понять, что именно он потеряет, решив пойти по более простому пути.