Необходимость воздерживаться сводила с ума.

Он смотрел в потолок, стараясь не слушать ее тихое дыхание.

Дэмиан обрек его на ад.

Но с другой стороны…

Аркаир улыбнулся уголками губ.

Даже невинный поцелуй, будучи запретным, казался во сто крат ярче всех тех безумств, которые ему доводилось творить в постели и вне ее.

Или дело все-таки не в запретности? Сегодня, целуя ее, он не вспоминал о Дэмиане…

В чем тогда?

В ней?

Необходимость воздерживаться сводила с ума, да… но он бы солгал себе, если бы сказал, что с ней думает только об одном. Эти отношения не походили ни на что, что раньше бывало в его жизни. Он держался всегда отстраненно, не давая женщинам узнать его ближе и привязаться к нему, а потому не оставлял позади разбитых сердец. Стратегия общения с противоположным полом была продумана до мелочей и идеально отлажена, не давая сбоев. Он не связывался с теми, кому мог причинить боль, не открывался перед теми, с кем связывался, и все шло прекрасно.

До нее.

С самого начала он знал, что она для него недоступна, и позже, немного заинтересовавшись ей, не счел нужным закрываться и отгораживаться. Кто бы мог подумать, что она окажется единственной женщиной, сумевшей-таки его узнать?

Которую он хотел, несмотря на все доводы разума.

Аркаир не впускал в свою жизнь женщин, с которыми не был связан кровными узами. А теперь жил с ней в одной комнате, позволял ей спать в своей постели и при этом не касался ее…

Сюрреалистичность ситуации и не давала уснуть. Если бы еще три месяца назад ему сказали, что в его размеренной жизни произойдет нечто подобное, он издевательски расхохотался бы шутнику в лицо.

И она с этой своей заботливостью (и о ком, пустынные боги!), с этой своей импульсивностью, ироничностью, умом, характером, любовью к книгам, переходящей все разумные пределы, была такой же чужеродной в этом мире, насколько вся эта ситуация была чужеродной в его жизни.

Но его это устраивало.

Он снова усмехнулся.

Дэмиан осел. Сам не заметил, что эта девчонка пробила брешь в его защите. Скорее всего, он так хочет отдалиться от нее, чтобы избавиться от ее влияния, которое, следовало признать, затуманивало разум. Но это не сработает. Он лишь еще сильнее начнет ее желать. Аркаир знал это по себе.

Улыбка сбежала с его лица, и он легонько нахмурился.

Дэмиан… интересно, он сам-то понимает, что испытывает по отношению к ней?

…А ты понимаешь? Легко объяснять все интересом и физиологией. Но ты уверен, что твои чувства сводятся только к ним? Аркаир вздрогнул.

Он был не уверен. Более того, он был уверен, что это не так.

Плохо.

Но одно он знал наверняка — попытка сбежать от этих чувств, как попытался сделать Дэмиан, заведомо обречена на провал.

Интересно, как ему доклады Эссы? Благодаря пологу, она думает, что они общаются исключительно о погоде, природе и книгах… Хорошее заклинание. Что заложишь — то подслушивающий и услышит. Даже реплики прописывать не надо. Тема задана, а их речь просто подгоняется под нее.

А в остальном… надо еще понять, что к нему чувствует она.

Окончательное решение он сможет принять после.

Немного расслабившись и успокоившись, Аркаир наконец задремал. Завтра его ждал очередной сложный день.

Я понемногу начала обживаться в покоях Аркаира. Делить с ним комнаты оказалось по-своему интересно, и что самое странное — мы практически не действовали друг другу на нервы. С Дэмианом мне не удавалось провести и часа в одной комнате, чтобы не разразился очередной скандал. С Аркаиром тоже регулярно возникали недопонимания, но в целом атмосфера была куда более приятной.

К примеру, как-то само собой сложилось, что мы вместе ужинаем и общаемся, а вот перед сном почти не разговариваем. Он приходит, переодевается, стелет себе постель, выпивает традиционный бокал чего-нибудь умеренно крепкого и отправляется в душ. Я тихонько сижу рядом с ним за столом — и его молчаливое присутствие почему-то действует на меня успокаивающе. Все, что нужно, он делает сам, никаких подай-принеси. И хотя он за мной не ухаживает (чего я бы ожидала от мужчины в своем мире), уже одно то, что меня не гоняют по дурацким поручениям, заставляло вновь почувствовать себя нормальным человеком, а не низшим существом, которое из меня старательно (и не так чтобы совсем уж безуспешно) пытался сделать Дэмиан.

И раны, нанесенные здесь моему самоуважению, начали постепенно затягиваться в этой неожиданно спокойной обстановке, коей я никак не ожидала от демона, с которым было сложно договориться, который был непредсказуемым, опасным, жестоким и не прощал ни малейших оплошностей.

Интересно, это Аркаир изменился? Или я сама перестала ожидать от него поведения, соответствующего моим представлениям о том, что правильно?

Я часто думала о разговоре с князем Рагаскесом. Этот демон отчасти поколебал мою уверенность в собственной правоте. Я сравнивала услышанное от него с тем, что мне сказал Дэмиан, читая лекцию о том, как они учились выживать в этом мире, о том, что их правила и их уклад соответствуют реалиям, в которых они живут… Наложила все это на "Исповедь владыки Итэрэя" — и поняла, что была не совсем права. Возможно, и этим отчасти объясняется внезапно воцарившееся в моей жизни спокойствие…

Интересно, Аркаир применяет к себе принципы самоанализа, предложенные в этой в высшей степени интересной книге?

Мои размышления грубо прервал стук в дверь.

Я поднялась, подошла к двери, радуясь тому, что теперь ко мне никто не врывается без предупреждения — я ведь живу в апартаментах высшего демона.

Интересно, кто это… Эсса? Она последние дни ходила как в воду опущенная, односложно отвечая на мои вопросы… Понимаю ее реакцию (учитывая, что девочка по-прежнему бросает на Аркаира влюбленные взгляды)… но я ничего не могу поделать с тем, в какой ситуации оказалась, и помочь ей тоже ничем не могу. Хуже всего то, что Аркаир даже не замечает, что ее чувства — не просто обычное для демонов вожделение.

Открываю дверь… и неподвижно замираю, глядя на незваного гостя.

Передо мной стоит Дэмиан.

Непривычно спокойный, сдержанный, даже отстраненный.

— Добрый день, — невозмутимо поздоровался владыка. — Можно войти?

В мыслях воцарился совершенный сумбур. Я была не готова к его визиту. Думала, он давно забыл обо мне — наигрался и выбросил подальше свою игрушку, сбагрил ненужное имущество другому. Так зачем он тогда пришел? Зачем?

Молнией проносится воспоминание о том, как Аркаир сказал несколько дней назад: «Если кто-то спросит, не могла бы ты говорить, что очень несчастна со мной?»

Получается, он предвидел этот визит?

Владыка пришел из беспокойства за меня — или у него какая-то другая цель? Или свои цели преследует как раз Аркаир? Как будет лучше — сказать Дэмиану правду или выбрать линию поведения, предложенную Аркаиром? Кто из этих двоих на моей стороне, а кто — нет? Или вообще никто?

Как со стороны, слышу свой голос:

— Разумеется, владыка.

Кланяюсь, как деревянная марионетка, которую дергают за ниточки — до того резкими кажутся мне собственные движения.

Точно в дурном сне, отступаю в сторону — и Дэмиан закрывает за собой дверь.

Еще никогда гостиная Аркаира не казалась мне настолько маленькой.

Осматриваться владыка не стал — явно часто бывал здесь. Вместо этого он уставился на меня — пристальным взглядом, не обещавшим ничего хорошего.

Вздохнул.

— Должен признать, голубой тебе больше к лицу, — ровно проговорил Дэмиан. — И волосы отросли — даже не верится, что мы не виделись какие-то десять дней.

Я отреагировала так, как реагировала всегда — потупилась, хорошо зная, что бывает за подобными словами — он подходит ко мне, пытается прикоснуться…

Но Дэмиан не сделал ко мне ни шага. Вместо этого он отошел к окну и присел на высокий подоконник.