Ненавижу элтар. Ненавижу. Всей душой ненавижу.
Я поднялась с песка и стерла злые слезы со щек, а затем направилась к замку.
— Куда ты?
— Обратно, — мрачно сообщила я. — Прошу простить, лорд Латор, что-то гулять расхотелось. Я очень благодарна вам за внимание и доброе намерение, однако в данный момент вернуться во дворец для нас будет самым правильным решением.
— Постой, Дайри.
Иду дальше.
— Это приказ.
Замерла как вкопанная.
Он молчит, а я начинаю нервничать, отсчитывая биения сердца.
— Ты не видела наших звезд.
— Я не в настроении ими любоваться, лорд-дворецкий.
После чего меня закинули на плечо и преспокойно куда-то поволокли! Несмотря на крики, попытки сопротивляться и даже удары кулачками по спине.
Куда меня несут, я тоже толком не видела, и смогла нормально осмотреться, только когда Аркаир небрежно плюхнул меня на песок.
Тут мне временно стало не до скандала. Я успешно отвлеклась.
Песок оказался не похожим на наш. Колючий, словно состоящий из мельчайших стеклянных осколков всех оттенков красного. Я с любопытством пропустила его сквозь пальцы, раздумав возмущаться. Затем поднесла ближе к глазам — россыпь очень-очень твердых хрусталиков с резкими, неровными гранями. Резать не резали, но кололи ощутимо.
Вот же демон… Живу в этом мире уже несколько недель, но до сих пор и пустыню толком не видела.
* * *
Аркаир потащил человечку к своему любимому месту вблизи дворца, где можно было посидеть в тишине, не видя нависшей над миром громады замка, оплота и надежды государства, забыть о том, что там, позади, куча проблем и обязанностей, хроническая усталость, чьи-то приказы… У него выдался сложный день, и когда Дайри намекнула на то, что хочет прогуляться, он сначала удивился, а потом подумал: почему бы и нет? В конце концов, даже если она попытается улизнуть, он этого не допустит…
Ну и будет забавно посмотреть на ее попытки сбежать — а в том, что они последуют, едва девчонка узнает, где выход, Аркаир даже не сомневался.
В душе вдруг шевельнулось смутное чувство жалости. Ей было так легко манипулировать, что даже удовольствия особого это не доставляло…
Может, предупредить ее? Если, конечно, она прислушается к голосу разума в его лице…
Аркаир поморщился, вспомнив о своей несдержанности. Наверное, хвататься за элтар все-таки не следовало… Но ярости в тот момент он не испытывал, а потому вряд ли удар был таким уж сильным.
Дворецкий небрежно уронил на песок свою ношу и с удовольствием сел с ней рядом, привалившись спиной к прогретому за день камню круто уходящей в небо скалы. Ночью в пустыне было куда свежее, чем во дворце, даже на теневой его стороне, где находились покои знати. И Аркаир медленно, глубоко вдохнул чуть солоноватый, чистый воздух.
Он тоже давненько не выходил сюда ночью, довольствуясь прогулками по площадке, на которую выходили огромные окна его апартаментов.
Напряжение понемногу начало спадать — не в последнюю очередь потому, что человечка молчала. Он покосился на нее.
Упрямо сидит, потупившись, рассматривает песок.
Аркаир беззвучно вздохнул.
Ну, как хочет.
* * *
Мы сидели в тени скалы, тоже двойственной и словно размазанной по песку — лучи лун падали под разными углами, создавая странные иллюзии из теней.
Демон преспокойно прислонился к громаде за нами. Поразмыслив, я решила не возмущаться не слишком мягкой посадочкой и последовала его примеру. Здесь, в пустыне, было не так жарко — в отличие от замка, тут хозяйничал вольный ветер, не давая перегреться. Скала под спиной оказалась непривычно теплой. Я порадовалась про себя, что не попала в их пустыню днем. У нас пески быстро остывали, стоило солнцу скрыться, а здесь хранили тепло даже ночью. Значит, в полдень они и вовсе раскалены до невозможности… Учтем.
Бросив взгляд на дворецкого, я увидела, что он смотрит не на меня (хотя должен бы, дабы пресечь возможную попытку побега), а на ночное небо.
И впервые подняла на него глаза.
Увиденное поразило в самое сердце. Впервые я нашла в этом мире то, во что можно влюбиться сразу и навсегда. Чарующие переплетения звезд и туманностей, сложные рисунки, поражавшие воображение…
Все это невозможно было увидеть из окна — дворец мешал своим светом, искажая сияние звезд.
Я тихо выдохнула, обозревая невероятную картину звездного неба.
Редкая минута покоя в этом месте. Я уже устала удивляться тому, что единственный во дворце, с кем этот покой можно разделить, — тот самый демон, который мучил меня больше всех остальных вместе взятых.
Все-таки интересно, а зачем он меня с собой взял? Я понимала, что становлюсь параноиком, но ничего не могла с собой поделать. Я просто не могла не искать скрытых причин, побуждавших этих мерзавцев совершать поступки, кажущиеся добрыми.
Но несмотря на мрачные мысли, сидеть и смотреть с Аркаиром на ночное небо Шестого мира оказалось приятно. Дышать непривычно теплым, словно густым, но таким вкусным воздухом, чувствовать ветерок на коже. В темноте цвет хитона потерялся, остались только легонько развевающиеся складки. Я зарылась босыми ногами в приятно покалывающий песок, тихо застонав от удовольствия.
Ночи здесь были темнее и гуще, чем в моем мире, луны — крупнее, и даже красная пустыня казалась серебристой в их лучах, что уж говорить про замок, оставшийся позади и справа, на который я взглянула, на секунду высунувшись из-за скалы.
Я вздохнула, опять усаживаясь на место и невольно поднимая взгляд к небу. Неужели здесь действительно нашлось хоть что-то по-настоящему красивое?
Снова перевела взгляд на Аркаира — и отвести его уже не смогла. Сияние звезд придавало бледному, безупречному лицу дворецкого совершенно неземную красоту, оно утратило пугающее выражение, которое сменилось то ли мечтательным, то ли просто задумчивым. И я не могла отвести глаз от освещенного серебристым светом идеального профиля. Не то чтобы Аркаир мне нравился как мужчина… но я привыкла ценить красоту. А его лицо было достойно резца лучших скульпторов всех миров.
Снова вздохнув, я с усилием перевела взгляд на ночное небо. Если бы душа этого демона была столь же прекрасна…
— Что? — вдруг спросил он.
— О чем вы?
— В чем причина тяжких вздохов?
— У нас говорили, — тихо произнесла я, — что свет звезд очищает глаза того, кто смотрит на них, а через них — и его душу… и в глазах того, кто часто глядит на звездное небо, поселится их сияние, озаряющее и его душу, и души тех, кому доведется в них заглянуть…
Аркаир резко опустил глаза, словно не желая подвергать себя этому очищению… хотя дело, конечно, было в другом.
— По-прежнему думаешь о своем мире?
— Иначе не выходит. Это мой дом.
— Твой дом здесь.
— Это не дом, это клетка.
Впервые я произнесла это со спокойной горечью, без выкриков и слез. Почувствовала, как вздрогнул дворецкий.
— Только от тебя зависит, останется ли дворец твоей клеткой или станет твоим домом.
— Я не хозяйка здесь.
— Ты хозяйка своего отношения. Взгляни на это место по-другому, прими его как свой дом — и дворец станет им.
— Это не так просто. Мой дом там. Там все, что я любила и люблю. Мои близкие… и даже мечты остались там. Здесь у меня есть все, кроме того, что для меня по-настоящему важно.
— Хочешь сказать, если бы могла, ты бы вернулась? — саркастически спросил Аркаир. — Отказалась бы от спокойной, размеренной жизни, в которой ни о чем не нужно тревожиться, и вернулась к прежнему полуголодному существованию пустынной оборванки?
— Без малейших сожалений.
Дворецкий уставился на меня, словно не веря сказанному, а затем покачал головой.
— Ты ненормальная, — тихо пробормотал он. — Ты каждый день подвергалась лишениям и опасности…
— Я была свободна, Аркаир.
Замолчала, вздрогнув.
Оговорка ожгла так, словно он уже меня ударил. Прежде чем он успел хотя бы шевельнуться, я поспешила опуститься на колени и взмолиться:
