— И хватит выставлять меня идиоткой, — волна гнева захлестнула, давая выход плохому настроению, — сколько это будет продолжаться! Мы уже давно выяснили, нам не по пути. И точка.
— Хорошо, не кипятись. — Конис вдруг стал совершенно спокойным, собранным, то есть обычным. — Нет, так нет. Ты просто не принимаешь возможность расслабиться.
— У меня заказ, а вы ставите мне палки в колеса. — Рявкнула я, и, оставив Сумеречного, отправилась вперед. Мне еще предстояло обойти территорию, на которой появится строптивая Айфану. Настроение, подпорченное разговором с Конисом, не способствовало моему равновесию. А потому я просто отошла к кустам и скинув одежду, приняла звериный облик, не собираясь стесняться своей второй ипостаси.
Севаста, выступающего в качестве, моей совести, не было. Тот отправился выяснять какие-то снова возникшие на границах, проблемы, оставив принцессу и наследника сугубо на мое попечение. А потому могу себе позволить снять напряжение и перейти в истинную ипостась. В образе волка я меньше нервничала, а значит, и сладить с Айфану будет легче.
Обход занял практически час моего времени. Понадобилось снова проверить все основные посты, пройтись по запасным отходам, проверить наличие всех приглашенных и проверить их лояльность. Я не собиралась уступать принцессе, а потому предполагала присутствовать на омовении лично и если понадобиться, даже помочь веле искупаться.
Когда наступило время, я не меняя ипостаси, но и не появляясь лично пред ее очи, проводила Айфану до отведенной принцессе, заводи и, улегшись в непосредственной близости, приготовилась к долгому обряду. Как принимающая участие в обряде, Айфану оказалась одна, без обычного сопровождения, если не считать меня. Эльфийка оделась в просторные, легкие одежды, и выглядела безупречно. Шикарная, красивая, нежная, изящная, настоящая принцесса, которой я так и не сумела стать. Глядя на велу, я только порадовалась за их пару. Никакого сожаления по поводу несостоявшейся для меня жизни с наследником я не ощущала. Мы всегда были разными, непонятными друг для друга, едва терпящими характеры и образ жизни. Не имеющая настоящего двора, я не умела вести себя как принцесса, скорее уж как хозяйка дома, не более того. Мама, постоянно отсутствующая, тоже не могла привить мне настоящие манеры и рассказать о традициях.
Тем временем начался обряд. К принцессе приблизились две Лунные эльфийки, одетые в фиолетово-сиреневые платья с плотным лифом без верха и открытыми плечами, украшенным атласными лентами. Юбки с низкой посадкой из легкой органзы тех же цветов не скрывали отсутствие обуви. Верх юбки, как я заметила, был украшен металлическими и золотыми пряжками, цепочками, висюльками в форме полумесяца или капли. На плечах эльфиек посверкивала, накинутая легкая шифоновая накидка из плотного голубого атласа с кроваво-красным орнаментом. На щиколотке одной из эльфиек я заметила два браслета из лунного камня. Плечи проводящих обряд, Лунных украшала татуировка цвета охры, в виде замысловато выполненного узора из веточек, завитушек, змеек. Свои сиреневые волосы, эльфийки собрали в длинный хвост, а на затылке красовалась корона в форме остроконечных рогов. Обе держали в руках замысловатые длинные ивовые флейты, заканчивающиеся двумя изогнутыми веточками. Одна из веточек, короткая, символизировала неизменное течение жизни и вся состояла из набухших почек, другая, наоборот, длинная, изогнутая в форме полукруга, сучковатая, и на вид суховатая, содержала только ярко красный воздушный цветок, с тонкими тычинками.
Лунные эльфийки приблизились к принцессе, жестами показали, что Айфану необходимо раздеться и спускаться в воду, едва светящуюся под рассеянным светом полной, низко висящей над заводями, луной. И все это в полной тишине. И всегда строптивая вела беспрекословно подчинилась жестам Лунных, невольно вызвав в моей душе зависть такой легкости общения.
Снова повела носом, я в последнее время больше доверяла своим звериным инстинктам, чем эльфийской сущности, проверила воздух на отсутствие посторонних запахов и ароматов.
Айфану, прежде чем ступить в воду, зачем-то оглянулась и тут же ее нога опустилась в воду заводи. Буквально опоздав на какую-то долю секунды, в воздухе разлилась песня флейты — это заиграли лунные авантюристки, заставив меня невольно поежиться. Не люблю флейт, их пронзительное звучание, так похожее на женское пение. Я, в отличие от многих эльфов, не так восприимчивых к пению флейт, частенько слышала не просто мелодию, но различала не то что отдельные слова, но и целые вразумительные фразы.
Айфану тем временем прошла вперед и оказалась в полосе лунного освещения, словно вступила в сам лунный свет, на мгновение полностью погрузившись в воду заводи. Золотоволосая эльфийка мгновенно преобразилась, став казаться еще больше воздушной, неземной и нереальной, совершенно сказочной. И тут две Лунные эльфийки словно поплыли в воздухе, в разные стороны от принцессы. Изогнувшись, обе красавицы потянулись вверх, словно огибая низко висящий над заводью диск луны.
А в следующий миг мне пришлось напрячься от неожиданности. Прямиком перед велой из воды вдруг показалось лицо еще одной Лунной. Эта эльфийка, в отличие от товарок по обряду, медленно поднимаясь из воды, оказалась с покрытой тончайшей шалью головой. Ее длинные распущенные волосы мерцали, переливались в лунном свете и казались несколько светлее, едва ли не такого цвета, что и мои. Я заметила на лице эльфийки едва заметную в полумраке полумаску, из тончайшей органзы, символизирующую таинство проводящегося обряда. Прямиком перед нею вода чуть потемнела, а потом в ней стали проявляться узоры, точно кто-то рисовал прямиком по водной глади. Постепенно узоры сложились в замысловатый цветок, который медленно поднялся из воды и потянулся вверх, становясь больше и ярче. Свет этого фантастического цветка осветил всех эльфиек, присутствующих на обряде.
Посмотрев на воду, я замерла — ни одна из лунных не отражалась в воде, и только стоящая принцесса имела отражение. Вот не люблю я этих странных существ, зовущихся лунными. Сколько с ними общалась, но так и не поняла, кто они такие — бесплотные существа или все же состоят из плоти и крови.
Обряд тем временем продолжался. Или мне показалось, или это воздействие луны, но принцесса стала как-то менее реальной что ли. Она тоже вытянула руки вверх, словно хотела дотянуться до луны, и вдруг ее тоненькое тело выгнулось вперед и, она поднялась в воздух без чьего-либо участия. Я заметила закрытые глаза Айфану и расслабленные черты холеного лица, в кои-то веки без налета недовольства и высокомерия. Ее изящное тоненькое тело, закутанное в ворох золотых волос, проплыло по воздуху по направлению к берегу, где было загодя расстелено покрывало. На мгновение я заметила едва заметный размытый мужской силуэт, уложивший тело принцессы на покрывало и выругалась про себя. Не спроста я не доверяла Лунным. В, казалось, истинно женском обряде, все же участвовали и особи мужского пола, пусть и не официально.
К счастью призрачный эльф, выполнив, свою неблагодарную роль, тут же растворился без остатка, позволив мне приблизиться к лежащей неподвижно принцессе и проверить ее самочувствие.
— Она просто находится в прострации. Придет в себя в течение часа. — Тут же раздался певучий, словно шелестящий, высокий голос, заставив меня ощерить клыки.
Оглянувшись на выступившую из воды жрицу Лунных, поморщилась, но не отступила от подопечной. Моя основная задача — охранять покой и жизнь велы, но сейчас я не могла понять всего состояния принцессы, а потому нервничала.
— Ты сама не желаешь пройти обряд? — Вот настырная попалась жрица, подумалось мне.
— Мне это ни к чему, — говорить в образе волка не совсем удобно, но я давно приспособилась и ради разговора не меняла форму гортани и связки.
— Почему ты так считаешь? — Удивилась жрица.
— Предпочитаю естественное старение, — отмахнулась я.
— Причем здесь старение? — Эльфийка медленно опустилась вниз и осторожно пристроилась неподалеку от спящей принцессы, не садясь при этом на покрывало. Ее большие, странно светящиеся в ночи глаза, внимательно посмотрели на меня, находясь практически на одном уровне с моими. — Ты молода, красива, но твое тело и душу опутывают многочисленные шрамы. Мы можем убрать их, снять с твоей души тяжесть, перестроить и обновить жизненные струны.
