Его тюремное стихотворение «Смерть Моисея» заканчивалось строками:

12 февраля 1887 года химик Дианин, ученик Бородина, работал в лаборатории. За стеной Бородин импровизировал на рояле. В лаборатории он появился со слезами на глазах: «Ну, Сашенька, я знаю, что у меня есть недурные вещи, но это – такой финалище… такой финалище…» Ни строчки из этой импровизации записано не было.

14 февраля он зашел к своей знакомой Марии Васильевне Доброславиной, жене профессора Медико-хирургической академии, и попросил ее прийти завтра на бал в Академии по случаю масленицы.

На бал Бородин явился в голубой рубашке и пунцовых шароварах. Профессор В. В. Пашутин приехал со званого обеда, во фраке. Бородин спросил, почему он такой нарядный. Доброславина на это заметила, что из мужской одежды она больше всего любит фрак: он идет ко всем и всегда изящен.

Бородин ответил со своей обычной шутливой галантностью:

– Если вы так любите фрак, то я всегда буду приходить к вам во фраке, чтобы всегда вам нравиться.

«Последние слова, – вспоминает Доброславина, – он произнес, растягивая, и как бы закоснелым языком, и мне показалось, что он качается». Прежде чем Доброславина успела вскрикнуть: «Что с вами?», Бородин во весь рост рухнул на пол. Он скончался от разрыва сердца в возрасте 53 лет.

В России, где Ботев учился, он увлекся идеями революционеров самого крайнего толка. В эмиграции он близко сошелся с самым одиозным из них, Сергеем Нечаевым, и посвятил ему восторженное стихотворение.

Поселившись в Румынии, Ботев торопил подготовку национального восстания. Восстание началось в апреле 1876 года, хотя было ясно, что без помощи извне оно обречено на разгром. 17 мая Ботев с отрядом в 200 человек переправился через Дунай на помощь восставшим, но оказалось, что помогать уже некому.

1 июня отряд расположился лагерем на горе Враца, откуда можно было видеть движение турецких войск. Здесь повстанцы решили подкрепиться мясом ягнят, договорившись с чабаном об оплате. Ягнятина уже жарилась на огне, когда чабан вошел в хижину, где собрались руководители отряда, и, обращаясь к Ботеву, потребовал:

– Эй, платите мне за ягнят, вон идут войска.

Ботев в сердцах воскликнул:

– И я пошел освобождать этот народ!

Рассказал об этом Никола Обретенов, казначей отряда Ботева.

Вскоре затем Ботев был убит выстрелом в грудь. Считается, что стрелял турецкий снайпер, хотя далеко не все в этой истории ясно. В первой биографии Ботева на русском языке утверждалось, что стрелял кто-то из своих; сторонников этой версии немало и в современной Болгарии.

Генри Бофор, внук короля Эдуарда III, родился вне брака и на трон претендовать не мог. Однако он был лорд-канцлером при трех королях, которые все приходились ему родственниками. Его богатство было огромно; в экстренных случаях он ссужал королей деньгами.

Согласно хронике Кроулендского монастыря, 10 апреля 1447 года было зачитано завещание кардинала, где он велел отслужить 10 тысяч литургий за упокой его души. Наутро, в Вербное воскресенье, Бофор попрощался со всеми и умер.

В хронике, написанной век спустя, Бофор говорит: «Если б я мог купить свою жизнь ценою всего королевства, я бы приобрел его либо своим умом, либо деньгами. Как же так? Значит, деньгами нельзя отогнать смерть?»

Этой хроникой воспользовался Шекспир. В его драме «Генрих VI» кардинал, приняв короля за вестника смерти, восклицает:

Свой окончательный вид легендарная фраза Бофора получила в трактате Линдли Марри «Влияние религии на человеческий ум» (1787):

– Как? Значит, нельзя подкупить смерть?

Джон Браун был дважды женат, народил множество сыновей и сменил множество занятий. Он свято верил, что Бог создал всех людей равными, а рабство черных есть дело дьявольское.

Сначала он помогал рабам с Юга бежать на свободный Север. Потом вовлекся в вооруженные стычки со сторонниками рабовладения, не останавливаясь перед жестокостями в духе воителей за Землю Обетованную. Наконец, 59-летний Браун решил поднять восстание черных рабов в штате Виргиния.

16 октября 1859 года Браун с отрядом в 18 человек захватил практически не охранявшийся арсенал Харперс-Ферр и стал обладателем почти миллиона ружей. Однако желающих воспользоваться ими не нашлось.

Когда подошли регулярные части, Браун забаррикадировался, взяв 40 заложников из местных жителей. Во время штурма арсенала погибли двое сыновей Брауна, а сам он был тяжело ранен.

К 27 октября Браун поправился достаточно, чтобы предстать перед правосудием, хотя в зал суда его внесли на носилках. 2 ноября он был приговорен к повешению и в ожидании казни месяц провел в тюрьме. Используя право на переписку, он проповедовал свои взгляды в виднейших газетах Севера. Последнее из его посланий было написано в день казни, утром 2 ноября. В нем гово- рилось:

Теперь эту фразу знает каждый американский школьник. Дальнейшие подробности взяты из книги Джона Кука «Жизнь, процесс и казнь капитана Джона Брауна», опубликованной в том же году.

По пути на эшафот гробовщик Саддлер, ехавший в одном фургоне с приговоренным, заметил: «Капитан Браун, вы человек рисковый». «Верно, – ответил Браун, – так меня воспитали; это был один из уроков, которые мне дала мать. Но тяжело расставаться с друзьями, даже если узнал их недавно». И добавил: «Это прекрасная страна, мне никогда не доводилось видеть ее раньше».

Слова: «Это прекрасная страна», – нередко приводятся как последние слова Джона Брауна, причем под «страной» имеют в виду США, а не штат Виргинию.

У помоста, уже с петлей на шее, Браун сказал конвоиру:

– Ведите меня, я ничего не вижу.

Довольно долго он простоял у виселицы, пока солдаты занимали позицию вокруг места казни, словно ожидая противника. Его спросили, не устал ли он. Он спокойно ответил:

– Нет, но не заставляйте меня ждать дольше, чем это необходимо.

Год спустя началась Гражданская война между Югом и Севером, и Браун из безумца-фанатика, каким его считали доселе, превратился в героя-мученика. Эпитафией ему стал походный марш «северян» «Тело Джона Брауна»: