Чуток перебрали с выпивкой. Малость рассказала лишнего. Ну, как малость… Практически всю историю про меня, Стаса и Костю с самого начала, умолчав подробности проблем Скворецкого и ещё о кое-каких важных деталях.

— А потом что было? — нетерпеливо спрашивает подруга.

Пожимаю плечом, подбирая под себя ноги и удобнее устраиваясь на стуле.

— Я сбежала. Ничего не сказала и ушла после поцелуя. Кажется, он прифигел там… — хихикаю.

— Да уж… — она откидывается на спинку стула. — То есть, получается, раньше Стас и Костя были лучшими друзьями. Ты влюбилась в Стаса, но он был с твоей лучшей подругой. Костя любил тебя, а ты его отшивала. Затем ты замутила со Стасом, а Костя уехал и вернулся недавно спустя кучу времени, превратившись из бандита в мента?

Медленно киваю, прикусывая нижнюю губу. Пытаюсь сфокусировать взгляд на каком-нибудь предмете, но он блуждает по всей кухне, не желая слушаться.

— Так, у Стаса теперь какие-то проблемы в бизнесе, и Костя копает под него своими полицейскими штуками? — она мечтательно улыбается, словно это просто сюжет интересного фильма. — Так прикольно… — довольно хихикает.

Да уж, кому веселье, а кому целый геморрой.

— Но вот я так и не поняла, почему вы со Стасом разошлись? — Аня залпом допивает остатки пива, затем отправляет в рот пару ломтиков кальмара.

Я пожимаю плечом, достаточно долго пытаясь собраться с мыслями, но чем больше жду, тем усерднее наворачиваются на глаза слёзы обиды. Шумно втянув в себя воздух всё-таки отвечаю.

— Я предложила ему продать бизнес и уехать. Прочь от проблем, от всякого этого дерьма непонятного… — замолкаю. — А он сказал, что компания ему дороже. Что не может потерять её…

— А тебя, значит, он потерять может?! — недовольно возмущается. — Че это за мужик вообще такой, который любимую женщину готов на бизнес променять? На хер таких мужиков!

Молчу. Анька ещё недолго негодует, но большую часть из её слов я пропускаю мимо ушей, пытаясь заставить себя загнать обратно слёзы и не разреветься прямо здесь. Кажется, я действительно слегка перебрала.

— Забей на него, — вдруг говорит подруга. — Нафиг тебе за ним бегать? Пусть сам со своими проблемами разбирается.

— Ну, да…

Грустно опустив голову, тереблю подол платья, пытаясь выбросить из головы мой последний разговор со Стасом. Такое чувство, что Скворецкий был готов к этом, знал, что я предложу ему уехать, а, может быть, даже сам рассматривал этот вариант. Вот только какая разница, если выбрал он в итоге компанию. Ему «Бигарро» важнее, а я как собачка всё ещё готова вилять перед ним хвостиком.

Дерьмо.

Ненавижу себя за это. И Стаса ненавижу, всех ненавижу! Бесит. Разве так сложно взять и продать это всё? Если уж хочет заниматься бизнесом, на полученные деньги может себе новый открыть, а этим пусть Власова с Рыковым подавятся. Денег им всем всегда мало… Готовы удавиться за лишнюю копейку. Теперь я понимаю, почему Костя всегда так рьяно ненавидел богатых прогнивших людей.

— Я серьёзно! Этот Стас тебе не пара! И плевать, что он богат, успешен и красив… П-ф-ф… Ты достойна большего! Не просто, чтобы от тебя отмахивались деньгами, типа, на, сходи на маникюр, только не мешай работать… Если мужчина тебя любит, он всё сделает, чтобы быть рядом с тобой. Он жить только тобой должен, и больше ничем…

Я шумно выдыхаю, понимая, что из-за слов подруги всё внутри меня резко переворачивается. Губы начинают дрожать, а в горле встаёт ком. Чтобы спрятать слёзы, я утыкаюсь лицом в колени, мысленно ненавидя себя за такую слабость.

Ведь Анька глупости говорит. Такое только в кино бывает, где человек любит без памяти и готов всё ради другого отдать, в реальности всё по-другому. Не так. Вообще ни разу не так. Но столько негатива накопилось за последние годы, вся эта ложь, обманы, манипуляции со стороны Стаса, что я уже не знаю, тот ли это человек, который разбил меня после нашей безумной миссии по его спасению из дома мажоров и который собрал меня заново в день жаркого первого поцелуя. Я уже ничего не знаю…

— Ну, ты чего… — Анька вскакивает на ноги и как козочка оказывается рядом со мной, обнимает. — Ты у меня такая здоровская, Ирка! Красивая, умная, — гладит меня по спине, а я начинаю реветь ещё сильнее. — Всё хорошо будет. Ты только не реви из-за всяких козлов…

Кудрявцева неожиданно всхлипывает, сползает на колени, и я удивлённо поднимаю голову, устремляя на подругу непонимающий взгляд.

— А ты чего ревёшь? — сквозь слёзы бурчу я.

— Не зна-а-аю…

Вдруг начинаю смеяться, и она подхватывает меня. Сквозь слёзы мы хохочем, вновь плачем и снова хихикаем как ненормальные. А мы и есть ненормальные! Самые ненормальные в этом безумном мире!

— В жопу мужиков! — почти кричу я гнусавым из-за заложенного носа голосом.

— В жопу! — вторит мне Анька.

— Тащи бухло! Мы что тут рыдать собрались что ли?..

Кудрявцева кое-как поднимается на ноги и добирается до холодильника — в её руках появляется ещё две бутылки пива. Пусть я завтра пожалею об этом, но сейчас мне так хорошо, что останавливаться я уж точно не собираюсь. К чёрту чужие проблемы, переживания и глупые мысли. К чёрту Назарова.

И к чёрту Стаса…

«Порой обман столь дерзок, что ты не видишь его, даже если все совершенно очевидно». Шерлок (Sherlock)

Марсель — Настроение осень

Ложь 67. Стас

В голове каша. Она плотная и вязкая, даже ложку в неё воткнуть сложно, а уж перемешать это месиво в поисках нужной здравой мысли не получится даже у меня. Ни соли, ни сахара. Пресная испорченная субстанция с неизвестными никому компонентами. И чем больше я пытаюсь перемешать её, тем становится хуже. Неприятнее. Невыносимее. Скоро всё превратится в однородную массу и начнёт просачиваться со всех щелей, и тогда мне уже ничего не поможет.

Ира меня бросила.

Назаров стал ментом и теперь копает под меня.

Власова жива, а Марк продолжает манипулировать.

Я в полной заднице.

На кухне душно, не смотря на распахнутое настежь окно. Кондиционер включать не хочу, он мешает думать, хотя голос Димы, моего личного охранника и доверенного лица, сбивает куда сильнее. Он сидит напротив и о чём-то оживлённо рассказывает, прекрасно понимая, что я совсем его не слушаю, ведь на столе передо мной лежат папки с досье на некоторых сотрудников, и я усердно пытаюсь отыскать в них хотя бы мельчайшую деталь, указывающую на предательство.

— Кстати, я тут чуток общаюсь с Аней… С подругой Иры, — на имени Ольханской я отрываю взгляд от бумаг и впервые за долгое время обращаю внимание на охранника. — Она рассказывала, что виделась с ней недавно. Выпивали вместе, то, да сё обсуждали.

Непонимающе веду плечом, немного прищуриваюсь. Парень говорит медленно, с осторожностью подбирая слова, и это раздражает: загадок в моей жизни и без того хватает.

Хочется спать. Не помню, когда за последние дни я нормально высыпался. Из-за жары глаза слипаются, но мне нельзя поддаваться, иначе могу упустить что-нибудь важное, от чего может зависеть не только моя карьера, но и жизнь.

— Ира рассказывала про тебя и твоего друга. Жаловалась на тебя…

— Про Назара? — скептично кривлюсь. — Она же не в курсе, что он вернулся.

Вздыхаю, возвращаясь к бумагам. Отодвинув в сторону пустую кружку из-под чая, аккуратно кладу досье рядом с небольшой стопкой. Зеваю. Может быть, снова поговорить с матерью? Пригрозить, что если она не расскажет всю правду, то я лишусь компании, а она своих любимых денежек… Вдруг, поведает что-нибудь важное…

— И что говорила? — как бы просто так спрашиваю я, зная, как сильно Дима любит, когда из него клещами вытягивают информацию.

— Да как обычно, — небрежно улыбается, откидываясь на спинку диванчика. — Напились и начали обсуждать всё подряд. Пришли к выводу, что мужики козлы. И что Ирке нужен парень, который будет… цитирую: «Жить только ею», — делает в воздухе кавычки.