— Звучит как тот ещё персонаж… — подбодрила капитана Криона.

— Это так, подруга. Старина Джек мог наброситься на тебя, стоило ему подумать, что ты дохнул не так в его сторону. У него было больше шрамов на лице, чему у большинства мужчин по всему телу, и он мог рассказать историю о каждом из них, и они никогда не повторялись. Он был суровым человеком, но справедливым со своей командой. И очень любил море, почти также, как свой корабль, Тень Цыганки.

— Интересно. И что с ним стало, капитан?

— Одной ночью мы выпивали в Кислом Рачке, где-то в Блэк Рут. Старина Джек сильно напился и начал травить байки. Чем глубже становилась ночь, тем длиннее делались истории и тем громче мы смеялись. Мы наслаждались старыми добрыми временами. Джек надрался вдрызг и начал бахвалиться, называя себя величайшим пиратом всех морей Арканума, говорил, что если есть более закалённые, то ему найдётся чем ответить.

— Вот как, и что тогда произошло?

— Он начал плеваться и орать, а потом принялся переворачивать все столы в заведении, крича о том, что он величайший пират, когда-либо живший. Круче, чем Руби Дирк и Блэк Сэм Беллами… и даже свирепее, чем сам Стринги Пит…

— Стринги Пит? Это ещё кто?

— Не люблю о нём распространяться. Скажу лишь, что Стринги Пит был самым свирепым, хладнокровным пиратом и убийцей, когда-либо ходившим под парусами, и хватит об этом. Есть истории и легенды, большинство из них правдивы. Он мёртв более двух сотен лет, но до сих пор люди, говоря о нём, произносят его имя шёпотом.

— Понятно. А что с Джеком Скеллибон?

— Так вот, после того как он сказал это, всем сразу расхотелось пить. Мы уложили Джека в постель. Понимаешь, пират может быть свиреп, но он знает на какие темы можно шутить. Бахвальство, обращённое к призраку Стринги Пита, не одна из них.

— И что случилось потом?

— Прошла неделя или около того, мы отправились в море. Было новолуние, нас окружала тьма, подул странный западный ветер, принеся множество низких облаков, густых как баранья похлёбка. А потом мы увидели другой корабль, дрейфующий по правому борту. Тихий как смерть, неподвижный, словно стоящий на якоре. Паруса оборваны, обшивка прогнила… а потом мы услышали вопли.

— Что же случилось?

— Мы нашли старину Джека в каюте, из его головы торчали два кинжала, по одному на каждый глаз. И знак дурного глаза, вырезанный на его груди. Тот самый, который старик Стринги Пит обычно оставлял на своих жертвах. Мы бросились посмотреть, кто был на другом корабле, но его уже не было, он исчез, забрав с собой облака и западный ветер.

— Это очень пугающе…

— Будучи первым помощником, я стал капитаном и владельцем Тени Цыганки. С тех пор я никогда не заглядывался на другие корабли, и, надеюсь, никогда не стану.

— Спасибо за историю, Капитан.

Мы отправились в свои каюты под сильным впечатлением от услышанного. Конечно, я слышал немало историй о пиратах и до этого, было даже что-то про Стринги Пита, но одно дело досужие россказни за кружкой эля в уютном пабе, и совсем другое слушать такую историю ночью, на палубе корабля, в исполнении человека, знающего многих легендарных пиратов лично.

На следующую ночь я снова выбрался на палубу, но вахту нёс незнакомый мне моряк, а Криона скучала, стоя у фальшборта и разглядывая пену на гребнях волн. Ту же картину по вечерам я наблюдал каждый день, пока корабль, наконец, не пришвартовался у Острова отчаянья.

Команда установила трап, и мы сошли на скальный уступ, служивший причалом. Далее нам предстояло идти пешком по колено в воде, чтобы добраться до пляжа, за которым расположилось единственное на этом острове поселение, точнее небольшой форт, защищённый рвом и частоколом в человеческий рост. Единственный путь внутрь форта вёл через грубо сколоченные деревянные ворота, возле которых нас поджидал бдительный охранник. Молодой мужчина-человек, в куртке из плохо выделанной кожи и вооружённый шипастой булавой. Он поглядывал в нашу сторону с интересом, точно ребёнок, заприметивший родителей, возвращающихся домой после долгой отлучки. Должно быть, появление новых лиц на острове — это большое событие для его обитателей.

— День добрый, — приветствовал нас охранник, демонстрируя ряд кривых зубов в приветливой улыбке.

— Мы разыскиваем Клан Чёрной горы. Можете помочь? — сразу перешла к делу Криона.

— Клан? Не знаю ни об одном клане в этих местах. Вам стоит поговорить об этом с Торвальдом.

— Торвальд? А кто это?

— Торвальд лидер нашего анклава. Он решает все споры за этими стенами. Если хотите с ним встретиться, вам придётся сначала поговорить с Огдином, его охранником.

— Значит нам можно войти?

— Женщинам здесь всегда рады. Можете войти, но сперва вы должны услышать правила. Их всего два — можете делать что хотите, пока это не мешает другим, а в случае конфликта последнее слово за Торвальдом. И ещё, я должен предостеречь вас от прогулок за пределами лагеря. Мы потеряли немало людей из-за зачарованного зверя, которого не берут наши ружья. Я лично наблюдал, как зверь живьём съел мужика, у которого ружьё давало осечки одну за другой.

— Где этот зверь? — обрадовалась Криона, — мы убьём его, за плату.

— Мы думаем он живёт к северу отсюда. Это всё что нам известно, вам придётся выследить зверя самим, найти его логово. За избавление от этой напасти мы готовы отдать имеющийся у нас сильный магический амулет, но я не могу сказать, какой силой он обладает. Он не идентифицирован.

Криона и охранник пожали руки, закрепляя сделку.

— Давайте займёмся этой тварью прямо сейчас, — предложила Криона, — когда солнце поднимется выше, для охоты будет жарковато.

Криона извлекла из сумки револьвер, и мы отправились вдоль частокола в указанном направлении. Страж ворот что-то кричал нам в спину, но ветер уносил его слова, и мы не смогли их разобрать. Вскоре стало ясно, что он пытался сказать. Нам нужно было идти на север, но дорогу преградил ров. Пришлось вернуться назад и двигаться вдоль его внешнего берега, который вскоре вывел нас к оставленным на песке следам очень крупного животного.

— Что она здесь забыла? Неужели ходит ко рву на водопой? — удивилась Криона.

— Не думаю, — возразил я, — вода во рве слишком солёная. Скорее приходит поохотиться на обитателей форта.

— Револьверные пули её только обозлят, — с сожалением произнесла Криона, меняя любимое оружие на грозный подарок Поллока — мушкетон, — зато вот эта штука, если я смогу из неё попасть, разорвёт в клочья любую тварь, какой бы громадной та не была.

Цепочка следов вывела нас к заброшенному каменному особняку, который когда-то был очень добротным жилищем. По-видимому, здесь случился бой или пожар, теперь трудно сказать, но у постройки не остались ни окон, ни дверей, ни крыши, только стены, обшитые листовым металлом, который покрывали многочисленные заклёпки и кованые завитки. Пёс, которого Джейна вела на самодельном поводке из обрывка верёвки, сердито зарычал.

Следы вели к пролому в стене. Криона, сделав нам знак держаться поодаль, тихонько приблизилась и заглянула через пустой оконный проём внутрь, после чего также осторожно вернулась обратно.

— Вонючая… — Криона смешно сморщила нос, — я запах почувствовала раньше, чем увидела её. Какая-то огромная рогатая обезьяна. Спит там, среди груды костей и черепов.

— Застать монстра спящим это большая удача, — выразил общее мнение Магнус, — мы сможем незаметно подобраться и зарубить его во сне.

— Нет, риск слишком велик, — отвергла план Криона, — я не хочу, чтобы кто-то из нас пострадал. Сог, Магнус, вы будете страховать меня, но не подходите слишком близко. Я попробую выпалить в неё и сразу побегу к вам. Джейна, держи пса как можно крепче.

Криона вернулась к окну дома, оперла мушкетон об остатки подоконной доски и очень долго целилась. Когда пушка оглушительно бахнула в руках, я чуть не подпрыгнул от неожиданности. Сог и Магнус вскинули топоры, готовые вступить в бой, но Криона даже не думала бежать, она спокойно отложила мушкетон, достала револьвер и полезла через окно в дом.