Княжна печально фыркнула.

— Что мне одной там делать? Не пойду.

— А я с тобой?

Хмуро глянув на него Лана вновь спряталась.

— Не надо только мне милость оказывать.

Вот упрямая!

— Прогоняешь, значит? — нарочно печальным голосом отозвался он.

Девушка засопела сердитым ежиком, но рубаху на его груди стиснула сильнее.

— Пойдем, любая, погуляем вместе… А то уж больно и мне с тобой тут остаться хочется. Вот только если застукают нас, Всемир мне всю шерсть точно повыдерет. Зачем тебе лысый волк?

Княжна хихикнула.

— Лысый не лысый, все одно — любимый. А вместо шерсти я тебе тулупчик приспособлю.

Тут уже и он хохотнул в полный голос. Как же все-таки хорошо рядом с ней. Будто солнышко весеннее его душу осветило, отогрело. Подхватив взвизгнувшую княжну на руки, Яр закружил ее по комнате. Уж этот день он постарается для нее сделать самым чудесным и радостным.

***

Стоя в тени разросшейся на взгорке ели, Лучезар наблюдал, как высокий черноволосый мужчина и стройная девушка в голубом сарафане под теплой шерстяной накидкой, держась за руки, скрылись среди гуляющего народа. Досадливо поморщившись, он переместил вес с ноги на ногу и оперся рукой о крепкий ствол дерева. Заживающий бок еще ныл и беспокоил неприятным зудом. Силен волчара меченый, а прыткий, будто белка-резвушка. Ну да ладно. Его слабость он все же отыскал. Занятную такую слабинку. Стыдливую, светлокудрую… Эх, даже жаль будет шейку ей сворачивать. Пусть и не больно видная собой, однако ее мягкость и робкие взгляды пришлись по вкусу зверю. А ведь намекал, предлагал по-хорошему. Да и девка вроде как интерес проявила. Еще бы. Его лицо куда лучше страшной морды желтоглазого выродка. Лучезар задумчиво огладил бороду и, не оборачиваясь, произнес:

— Докладывай.

Возникший из неоткуда мужчина склонил голову перед господской спиной.

— Говорят — сиротка. Но кто, как до этого жила — ничего не известно. Сплетни ходят разные. Одна причудливей другой. Сходятся лишь в том, что с Серединных земель. Думаю — не лгут.

Лучезар молчал, внимательно наблюдая за снующими людьми. Помявшись, оборотень продолжил:

— Кое-что, правда, есть интересное. Еще шепчутся, что у Беригора дочь сбежала. Месяца два уже прошло, а от нее ни слуху ни духу. Даже костей не нашли. Поговаривают, в нашу сторону путь держала. И тоже светлокосая, да невысокая. Воины князя у наших границ так и рыщут, отыскать пробуют.

Обернувшись, он глянул на своего помощника. Тот глаза опустил.

— Ты прав, это интересно…

Вот только Яр бы убил княжну без промедления. А если нет? С парой это сотворить сомнительно, зверь не позволит. С другой стороны — мало ли девиц белокурых в Серединных землях? Очень даже достаточно. Да и девчонка не выглядит чванливой и привыкшей повелевать. Доверчивая, тихонькая. Простота!

— И за ней поглядывают, — добавил оборотень уж совсем тихо.

— Без тебя знаю, — обрубил Лучезар. Еще бы не поглядывали! Берегут, что бы мог скорее Меченый обрюхатить свою глупую бабу. Нет, допустить, чтобы это дитя смогло открыть ему дорожку к трону нельзя!

— Сейчас, как никогда, хорошо бы здесь лишние уши иметь, — в пол голоса произнес он, вновь отворачиваясь к гуляющим.

— И на это мне есть, что сказать, — хищно оскалился в ответ мужчина.

Она не заметила, как пролетели гуляния. Еще вчера они с Яром взявшись за руки стояли перед занимающимся костром и слушали протяжные песни сладкоголосых певуний, а сейчас она рассеянно перебирает жемчуг головного украшения. Волчицы уже скрылись за дверью, а она все никак не решится сделать шаг. Но надо. Скоро Всемир должен был собрать всех перед хоромами. Так, как в первый день.

В комнату заглянула приодетая Смешка. Покачала головой. Зеленые глазки восхищенно сверкнули. Очень подружке понравился ее наряд. Девушка вздыхала и охала. Трогала платье и повторяла, что Лана в нем — словно березка белоствольная, тонкая. И тут же с хитринкой в голосе добавляла, что теперь Яр точно испугается свою невесту тронуть, больно уж хрупка для его могучих ручищ.

Лана только смеялась. Видела бы Смешка ее мать, красу-Зоряну. Та была еще меньше, ну просто совсем махонькая, гибкая и стройная, как юная русалочка. А вот девушки волчьего народа почти все отличались крутостью бедер и крепкой статью.

— Пойдем Ланушка, пора уже, — позвала ее подружка.

Вздохнув, Лана осторожно опустила на голову очелье. Подскочившая Смешка помогла ей поправить украшение. Опять восхищенно прицокнула языком. Впрочем, зависть у нее была больше напускная. Расторопный Грай подарил своей любимой чудные височные кольца с изумрудами. А к ним расшитые камнями и золотом темно-зеленые ленты. И теперь косы у Смешки были — просто загляденье. Должно быть, не подымится рука у оборотня расплести их на брачном ложе. Пожалеет этакую красоту разрушать.

Выпорхнув из светлицы, они скорее заторопились вниз. Невесты все уже собрались перед хоромами. Нарядные, аж глазам от блеска больно. Прав был Яр. Вырядились девушки кто во что горазд. На пальцах сверкали драгоценные кольца, в волосах блестели очелья и венцы, а уж одежда… Лана плотнее закуталась в накидку, будто прячась от гудящей толпы. Огляделась и, заметив Яра одетого в ее подарок, улыбнулась. Тот опять прожигал ее голодным взглядом. Ох, что на охоте за невестами будет… Заранее покраснев она зарылась носом в меховую опушку ворота.

Лучезар вновь находился на своем месте по левую сторону от вожака. Но теперь Лана о нем даже и не думала. Все мысли были о том, где бы смелости найти сделать так, как Дарина рассказывала. По волчьему обычаю.

Произнеся напутственные речи, вожак опять скрылся в хоромах. Вот только теперь девушки не спешили покинуть свои места. И будущие женихи не исчезали с глаз. Мужчины подходили к выбранным женщинам, приглашали идти с ними. Заранее сговоренные пары быстро разбежались, да и свободных невест осталось не слишком много. Краем глаза Лана заметила, как волчицу Миладу увлек за собой рыжеволосый юноша. Тот, что выходил на борьбу первым. Девушка старательно краснела, опускала темные ресницы, но на губах играла довольная улыбка. Росана исчезла под ручку с мужчиной, по виду в два раза старше ее самой. Смешка и Любава тоже не задержались. Бросая на нее извиняющиеся взгляды, поспешили ща своим ненаглядным. Около Златы прохаживалось даже несколько юношей, а вот Лана опять вертела головой в поисках Яра. Да что ж такое! Только что был тут! Вновь за свое взялся? Не успела обидеться, как ее бесцеремонно подхватили на руки.

— Как хороша ты милая! Сладкая, беленькая — чистый сахарок! Так бы и съел.

Улыбающийся Яр легонько подбросил ее вверх.

— Смотри, как бы я тебя не съела, за твои выходки, — надулась княжна.

Мужчина тихонько рассмеялся, ставя ее на ноги.

— А не волчица ли в тебе, часом, просыпается? Видел я отметку у Грая. Знатно ты его цапнула!

По безмятежному голосу мужчины Лана догадалась, что их разговор остался втайне от Яра. Ладно, пусть пока будет так. Ссорить друзей у нее желанья не было.

— Вот и пусть Смешку за собой таскает! А меня трогать нечего.

Яр довольно хмыкнул и повел ее к лужайке, на которой проходили игрища. Пока не взойдет полная луна, будут на ней песни и танцы, последний шанс в этом году для свободных обрести свою половинку на этом празднестве.

Счастливые пары степенно разгуливали рука об руку. Люди наслаждались последними часами гуляния. Пировали под сенью золотистых берез, громкими выкриками подзывали к себе музыкантов, чтобы те развлекли их песнями, а взамен щедро одаривали разными ценностями. Это могла быть и золотая монета, или дорогой камешек, а может и украшение. Последнее особенно часто доставалось девушкам, что могли совладать с гуслями или свистелкой.

Везде сновали служки с полными кувшинами хмельного вина и подносами, забитыми ароматно пахнущим мясом и мягчайшим хлебом. И пусть за угощение от вожака не требовали и медной монетки, но почти все гости хоть что-нибудь, да оставляли на очищенных подносах.