Получив, наконец, разрешение докторов выйти из госпиталя — и то только потому, что машины уже начали демонтировать временные сооружения вокруг него — выживший вступил на поверхность астероида, которая понемногу преображалась, приобретая черты обитаемости. Суточный цикл Иматры, нарушенный в результате смещения, произошедшего от жестокой атаки, медленно возвращался к своей 24-часовой норме. Некоторые стойкие декоративные растения были еще живы и зелены, несмотря на то, что несколько часов существовали фактически без воздуха.

Хейвот остановился и с восхищением любовался ими. Космический костюм для прогулок был больше не нужен — атмосферное давление уже приходило в норму, хотя содержание кислорода оставалось низким.

Неожиданно для себя, словно поддавшись внутреннему побуждению, он понял, что направился к месту, где позаимствовал свои космические доспехи, спасшие ему жизнь. Конечно, непреодолимые чувства порой бывают опасными, но в этот раз он дал себе волю отдаться им. По мере того, как он приближался к тому месту, его ноги стали идти медленнее и наконец остановились. Молча благодарил он судьбу, удачу и тех безликих монстров, которые из неизвестности управляли миром, за то, что так вовремя пришли ему на помощь. Уцелела только полуразрушенная раковина сооружения, стоявшая у самого края беспорядочных развалин, простиравшихся на многие-многие километры, которые когда-то составляли один из крупнейших космических портов Иматры.

Было бы разумнее, предположил он, немедленно уйти; но в этот момент он испытывал чувство необычайной защищенности. Он все еще стоял там, когда услышал как кто-то подходит к нему сзади.

Он обернулся и прямо перед собой увидел молодую женщину, одетую в форму с таким же респиратором на лице, как и у него.

– Простите меня, Кристофер Хейвот, правильно? Голос у нее был мягким, располагающим:

– Ваше имя мне сказали в госпитале.

– Все правильно. Именем, которое он назвал своим спасителям, никогда раньше не пользовался, но считал, что имеет на него не меньше прав, чем кто-либо.

Женщина была среднего роста, почти вровень с ним, у нее были сильные руки, ноги. По выражению ее лица нельзя было ничего прочитать. Она начала с того, что представилась, назвав себя Ребеккой Танарат, специальным агентом Офиса Человечества.

Хейвот был искренне озадачен.

– Это — не родной мне мир. Боюсь, что не вполне понимаю, что такое Служба Человечества, Полагаю, что “служба” означает какое-то государственное бюро или? — спросил он.

Она терпеливо кивнула.

– Да, Иматранская система — одна из четырех планетных семейств, находящихся в юрисдикции нашего ОЧ.

– Понятно.— Хейвот кивнул. Он был совершенно уверен в том, что Офис Человечества не мог даже отдаленно представлять себе, кто он был такой, раз для беседы с ним они прислали обыкновенную молодую женщину. Очевидно, она только разведывала обстановку.

– Тогда наша информация верная, вы не из местных? — продолжала Ребекка.

– Нет, я просто пролетал мимо. Это была часть космического порта, ведь так? — он повернулся и жестом указал на простирающуюся перед ним равнину. На самом деле он ничуть не сомневался в том, где находится. Всего в нескольких метрах от того места, где они находились, была камера предварительного заключения порта. Как только прозвучал первый сигнал тревоги, один из его охранников, который и при других обстоятельствах не действовал как настоящий идиот, начал громко и настойчиво спорить, что заключенный, жизнь которого полностью зависела от тех, на чьем попечении он находился, должен был быть освобожден и надежно защищен космическими доспехами. Не будет никакой опасности, если предоставить ему возможность надеть космический костюм, потому что вывести его из строя не представляло никакой сложности.

И после короткой дискуссии они все-таки дали заключенному скафандр. При воспоминаниях об этом Крис отрешенно улыбнулся.

Молодой агент Танарат продолжала с ним свою беседу, пытаясь всем своим видом показать расположенность к единственному выжившему. Таким образом обычно отвлекают внимание подозреваемого. Вполне вероятно, что она была обучена некоторым общим правилам дознания. Но она и в самом деле была слишком молода, неопытна и вскоре ее наигранное дружелюбие непроизвольно стало искренним.

Не было никаких сомнений в том, что она намеревалась выполнить свою работу до конца. И спустя минуту, она довольно неловко повернула разговор к самой важной теме: почему берсеркеры отступили так внезапно, и что он сам, Хейвот, думает по этому поводу?

До настоящего момента он старался не задумываться об этом. Он принял, как должное то, что враг практически стерилизовав этот маленький мир, обратил свое внимание на более крупные дела, отправившись атаковать более населенные планеты этой звездной системы. Но поскольку он не слышал никакого нытья и жалоб по поводу ужасных потерь со стороны внутренних миров, он решил, что берсеркеры потерпели там поражение, или по крайней мере их оттуда вышвырнули.

Когда он изложил все это достаточно серьезным тоном, его собеседница ответила:

– Как только берсеркеры прекратили атаку этого астероида, они очень быстро оставили эту систему. Внутренним мирам не угрожала никакая опасность.

Произнеся все это, агент Танарат внимательно следила за его реакцией.

Хейвот пытался отвечать спокойно:

– Возможно, они узнали, что на помощь спешит спасательный флот...

– Возможно, но все же это выглядит довольно странным. Вы так не считаете? До сих пор еще никому не удавалось запугать берсеркеров.

Теперь тон Ребекки Танарат стал более суровым, чем казался поначалу.

Хейвот повернулся спиной к руинам космического порта и пошел бродить, ступая наугад тяжелыми ботинками, от чего в воздух поднимались облачка воды и пыли. Агент Танарат, сцепив руки за спиной, шла рядом с ним.

Через несколько шагов Хейвот сказал:

– Но, несомненно, отступление им было знакомо. И, если бы они узнали, что надвигаются превосходящие их силы, они непременно бы отступили, не так ли? Отступили бы для того, чтобы не быть уничтоженными и чтобы позже суметь разрушить другую жизнь.

Его собеседница кивнула:

– Конечно, иногда они отступают, из тактических соображений. Но приближавшиеся человеческие силы — люди, которые нашли вас,— не намного превосходили их. Даже если бы они по ошибке решили, что человеческие силы численно превосходят их, это, вряд ли, бы повергло машины в панику, не правда ли?

– Я тоже склонен сомневаться в этом,— согласился Хейвот, удивляясь тону, которым был задан этот вопрос, потому что говорящая произнесла его так, словно высказала сокрушающий довод в серьезном споре.

Его собеседница кивнула с таким явным удовлетворением, словно приняла ответ Хейвота в качестве некой уступки. Потом она продолжила:

– Волнует меня другое. Простите, если спрошу грубо. Почему они не задержались, чтобы прикончить вас? И, если версия вашей истории, которую я уже слышала, правильна, то это бы у него заняло всего несколько секунд.

– Надеюсь, что вы не слишком разочарованы, что я все еще жив,— на его лице появилась победоносная улыбка, но только на минуту. Он решил, что Кристофер Хейвот должен быть от природы стеснительным молодым человеком.

– Вовсе нет,— и агент Службы Человечества одарила его заинтересованным взглядом. Ее бледные щеки как будто немного порозовели, она отвела свои голубые глаза от Хейвота и продолжала:

– Нам следует провести сжатый анализ того, что действительно произошло во время атаки. Пара кораблей проводит исследования, которые прольют свет на случившееся.

– Прольют свет? Я не понимаю. Ребекка Танарат сделала руками отрывистое движение, изображающее полет космических истребителей.

– Корабли вылетели в разных направлениях от звезды, чтобы перехватить свет, отраженный от этого астероида во время атаки. Это очень опасная работа — использовать сверхсветовую скорость вблизи светила, и никто не берется за нее, если нет достаточно серьезной причины. Когда корабли-исследователи определят расстояние с точностью до пары световых дней, они будут в состоянии проследить за ходом атаки. Если все будет проходить, нормально, то они смогут записать события в их реальности.