— Я думаю, нам лучше уйти до того, как нас окружат.

Минуточку, Гленна продолжала переключать приборы, видеолучом обшаривая пруд. Я думаю, у нас есть в запасе немного времени...

Наконец одна из тарелок появилась на экране. Она выглядела сейчас более одушевленной, видимая сквозь слой воды. Тут же на мониторе появилась акула. Клаус не был знатоком морских видов. Но эту вытянутую, хорошо знакомую форму не узнать было невозможно. Клаус хотел было сказать: “Она плывет мимо”. Но — нет. Акула резко развернулась. Пасть ее открылась, и тарелка бесследно исчезла...

Люди молчали. Джен коснулась руки мужа:

— Нельзя рассчитывать на то, что съедят всех, нужно идти.

Клаус уже поставил ногу на решетку, когда раздался резкий всплеск в западной части пруда. Выпрыгнув почти полностью из воды, акула взметнулась в воздух, свернувшись кольцом, словно пытаясь укусить себя саму. Она упала, взметнув массу брызг. Через секунду последовал еще один прыжок.

В тот момент, когда акула была над водой, Клаус успел увидеть темную линию на белом животе — как будто по нему прочертили черту розовым карандашом. Эта линия расширялась, приобрела кровяной оттенок. Когда содрогающееся тело исчезло в очередной раз, то вода в этом месте окрасилась в красный цвет.

Женщины быстро побрели от станции к противоположному углу пруда, громко крича, стараясь отпугнуть акул. Они также надеялись, что остальные животные нападут на свою менее удачливую подругу. Клаус помедлил несколько секунд, уставясь на монитор. Он увидел, как из скорченного тела мертвой акулы появился берсеркер, не поврежденный зубами животного, и продолжил свое продвижение. Джен обернулась к мужу, позвала за собой. В ее истощенном и усталом разуме метались строчки детской считалки:

— Кровь в воде убийц скрывает, Нужно, чтоб они узнали. — Будет суд и будет день— Колотушкой убьют тень...

— Какая чушь!

Когда они добрались до берега, Дженни взяла Гленну за руку.

— Я подумала сейчас... Когда Ино умирал, то он сказал... Он сказал “колотушка”. Да, именно так: “Нужно... колотушка”. Я не знаю, что это может значить...

Гленна глянула на нее с испугом. Затем вновь устремилась вперед.

Они вошли в следующий пруд. Посредине него была тоже станция наблюдения.

— Нас здесь не тронут, — сказала Гленна. — Мы для них очень большие. Конечно, конечно. О, Ино! Я должна была додуматься сама! Если мы, не дай бог, наступили на одного из них, но это так маловероятно! Они ждут в засаде. Большую часть времени. В норах или камнях.

— Они? — переспросила Дженни. Она помогала Клаусу

Потеря крови, тревога за жену истощили его. Он склонился на плечо Дженни.

Гленна нервно посмотрела туда, откуда они пришли.

— Обычное наименование — креветка мантис.

— Креветка? — переспросила Дженни так тихо, что Гленна, кажется, не расслышала.

Через минуту они вновь взобрались на решетку и очутились на площадке под навесом. Наверху чистые утренние облака плыли по голубому небу — такие облака могли проплывать в чистой атмосфере Земли пять сотен миллионов лет тому назад.

— Клаус, — сказала Джен, когда они отдышались. — Что ты говорил недавно? О том, что они должны вернуться в дом?

Клаус на минуту задумался.

— Мы бежали без цели, потому что бежать было некуда. Но берсеркеры этого не знают. Я не думаю, что они захватили всю планету. Это просто десант. Но они, наверняка, предполагают, что вдоль побережья есть еще одно поселение, куда мы бежим. Может быть, город, где много людей, оружия. И их задача — отрезать нас от этого города, чтобы мы не успели никого предупредить. Потому все они пытаются нагнать нас. Но если нам удастся перехитрить их — я пока еще не знаю, как это сделать, вернуться в дом, где вода, еда, оружие, транспорт...

— Посмотрим, — сказала Гленна. Джен взяла мужа за руку и глянула на него. Она постаралась сделать вид, что идея кажется ей разумной. На лицо Клауса упала капля дождя. Потом еще. Неожиданно начался ливень. Открыв рты, трое беглецов ловили холодные капли воды. Но дождь быстро кончился.

— Они идут, — сказала Гленна, сузив глаза в свете вновь появившегося солнца. Она начала настраивать аппаратуру наблюдения. Клаус стал считать коричневые блюдца, плюхающиеся в воду. Только девятнадцать.

— Детектор опять не улавливает их, — пробормотала Гленна. — Попробуем видео.

Берсеркер, может быть, тот самый, что был проглочен акулой, медленно продвигался по дну пруда в мелкой, пронизанной солнечными лучами воде. Шла сама Смерть... Живое может передвигаться быстрее. Но оно способно уставать. Неживое не знает усталости... Акула уже стала жертвой. Ее просто разрезали, как пук водорослей.

— Вот там, — вновь указала Гленна. Приближающийся враг медленно огибал подводный камень.

В воде появилось еще одно существо — вытянутое, кажущееся мягким тело, поделенное на сегменты. Крошечные ножки находились в беспрестанном движении. Длина существа была примерно такой же, как диаметр берсеркера, но преследователь, в отличии от смертоносной тарелки, был полон жизни. Золотые полосы чередовались с красными, зелеными, коричневыми — словно знамена, которые развеваются впереди наступающих колонн. Длинный ус, словно антенна, выступал над выпученными глазами. Под мордой виднелся бугорок — сложенные лапки с округлыми концами.

— Однодактилус силларус, — сказала Гленна. — Не самый крупный экземпляр.

— Что это такое? — шепотом спросила Джен.

— Хищники...

Берсеркер, устремившийся к своей жертве, не обратил никакого внимания на преследователя.

— Крак! — донесся звук из аудиоуловителя. Берсеркер выпустил острую клешню, которой, видимо, и распорол брюхо акулы.

Движение силларуса было столь молниеносным, что человеческий глаз не смог заметить перемещение.

И вновь невидимое нападение на берсеркера. Ножки тарелки задергались, вздымали песок... Люди увидели, что клешня, выскочившая из тарелки, повисла, керамическое тело врага раскололось, но все же клешня, видимо, успела порезать нападавшего. Тот исчез с экрана.

— Я никогда не встречала более быстрых существ, чем силларусы. У них есть специальные дактили — своего рода локти. Они питаются в основном крабами, улитками, моллюсками. Тебе, Дженни, Ино подарил одного — самого маленького. Ко когда они подрастают, то их удар может быть равнозначен по силе попаданию четырехмиллиметровой пули. Некоторые экземпляры намного больше того, которого мы видели. Между собой мы их называли “колотушками”. Под ударом колотушек трещат панцири самых огромных крабов.

Еще одна голодная колотушка появилась над коричневой тарелкой, ползущей по дну. Этот экземпляр был явно больше первого и несколько иной расцветки. Когда тарелка выпустила клешню, Клаус увидел, или просто ему показалось, что существо в свою очередь “развернуло” сложенные под головной частью клешни. И вновь взметнулся песок. Белые отростки с шумом барабанили по коричневой поверхности. В полной тишине люди следили за боем. Крак! Крак! Эти звуки доносились теперь с разных сторон, улавливаемые аудиоаппаратурой. На экране же продолжался бой одной из “колотушек” с коричневой смертью.

— Люди часто говорят об акулах как о убийцах. Но сейчас я убеждаюсь, что силларусы и акулы — представители разных классов.

Силларус, напоминающий чем-то креветку, обхватив всеми шестью передними клешнями коричневый панцирь своей жертвы (к которому сейчас был прикреплен только один керамический сустав), потащил добычу за подводный камень, видимо, в свое убежище. Там пришельца со звезд положили на твердую поверхность. Теперь кузнец-лилипут пустил в ход свой молоток-колотушку в ход. После этого удара твердые фрагменты коричневого панциря взметнулись под водой, смешиваясь с плывущей тиной и песком. Но “колотушка” не обнаружил ничего мягкого, съедобного. Еще один удар...

Час спустя аудиоуловитель зафиксировал последний “крак”.

Трое людей пошли в обход на базу. Коричневых тарелок видно не было.

Когда тело Ино принесли домой, а руку Клауса перевязали, женщины обыскали дом — нет ли где берсеркеров? Ружья были вынуты из подвала. Ворота базы прочно закрыты. Затем молодые люди предложили Гленне передохнуть.