– То, что ты воин и убиваешь, еще не повод отпугивать окружающих жутким видом и запахом своих ног, – заявил он по этому поводу мне.

Он был просто счастлив, что может проводить меня кратчайшим путем до лифтов.

В «Трапезной Павших Героев» обед к моему прибытию уже был в разгаре, но я весьма быстро сориентировался на Икса, которого даже среди такой уймы народа было хорошо видно, и вскоре благополучно уселся за стол рядом со своими соседями по коридору девятнадцатого этажа.

Мы стали обмениваться впечатлениями об утренней битве.

– Слышал, ты применил эльфсейдер, – сказал Хафборн. – Неслабо.

Я не сразу врубился, о чем он. Экскурсия с Гуниллой вытеснила у меня из памяти удар сгустком энергии, которым мне удалось выбить из рук нападавших оружие.

– Ну, что-то такое я сделал, – наконец пробормотал я. – Кстати, а что конкретно означает эльфсейдер?

– Эльфсейдер, или волшебство эльфов, – это такое подлое колдовство в стиле ванов, которое недостойно настоящего воина, – ткнула меня кулаком в плечо Мэллори. – Знаешь, ты мне теперь куда больше нравишься.

Я улыбнулся скорей машинально, чем искренне, ибо полностью озадачился в этот момент вопросом, каким образом смог овладеть волшебством эльфов. Эльфов в моей родне вроде не было. Но крайние температуры я, тем не менее, переношу с легкостью. Интересно, Гуниллу я от ожогов тоже избавил эльфсейдером? Может, причина в том, что Фрей мой отец? Но он-то как с эльфами связан?

От дальнейших размышлений меня отвлек Ти Джей.

– Поздравляю с успешным взятием высоты!

– А я с тем, что сумел больше пяти минут оставаться живым, – радостно подхватил Икс.

Было отлично себя почувствовать полноправным членом команды, но я слушал их разговоры вполуха. Голова моя по-прежнему была занята жутковатым сном и прогулкой с Гуниллой.

Она сидела сейчас за главным столом и время от времени принималась что-то нашептывать Хельги, а тот при этом косился на меня и хмурился так свирепо, что я ожидал: сейчас подзовет к себе и заставит на пару с Хундингом чистить ему виноградины. Но нет, не позвал. Видимо, собирался изобрести для меня какое-нибудь наказание поинтересней.

А у меня не выходило из головы Гуниллино предупреждение. Если ей верить, таны завтра же утром примут против меня меры предосторожности.

В конце обеда состоялось торжественное приветствие еще нескольких новичков. Видеорепортажи об их деяниях полностью соответствовали всем требованиям героизма. Норны не появлялись. Валькирий не увольняли. И никому не стреляли в задницу игрушечными пищащими стрелами.

Когда все окончилось и эйнхерии толпами повалили наружу, Ти Джей ободряюще хлопнул меня по плечу.

– Отдыхай хорошенько и набирайся сил. Завтра тебя ожидает еще одна славная смерть.

– Гип-гип-ура, – вяло отреагировал я и вернулся к себе.

Заснуть, однако, не получилось. Я бродил по номеру, как зверь в клетке. Мне не давало покоя, что утром решится моя судьба. Оптимизма по этому поводу у меня не было никакого. Видел уже, какие мудрые решения выносят таны, когда они выгнали Сэм.

Но мне-то что теперь делать? Отправиться по отелю, наобум открывая каждую дверь в надежде найти путь к прежней жизни? Но даже если я отыщу ее, где гарантия, что меня оставят в покое и дадут вернуться к роскошному существованию бездомного? Гунилла, или Сурт, или еще какая-нибудь другая древнескандинавская мерзость могут запросто меня выследить.

Мы должны знать, на чьей ты стороне, сказала Гунилла. Но почему я должен принимать чью-то чужую сторону, а не оставаться на своей собственной! Мне вообще не хотелось вмешиваться в судный день викингов. Впрочем, не поздновато ли спохватился? Мама погибла два года назад. И примерно тогда же в Девяти Мирах начала твориться какая-то нехорошая ерунда. Учитывая мою везучесть, два эти события наверняка связаны. И если я хочу найти маму и выяснить, что с ней случилось, нельзя удирать и, как прежде, прятаться под мостом. Ну а в Вальгалле-то много выяснишь, долбя иностранные языки и пялясь на презентации в пауэрпойнте о слабости горных троллей?

Так вот непродуктивно я и размышлял всю ночь напролет.

К пяти утра, окончательно утратив надежду на сон, я отправился в ванную и умылся. На вешалке обнаружились свежие полотенца. Дыру в стене заделали. «С помощью волшебства? – задумался я. – Или какому-нибудь бедняге, приговоренному танами на столетия заниматься такими работами, пришлось штукатурить и красить? Вот, может, и мне уже завтра придется заняться чем-то подобным».

Я прошел в атриум. Сквозь кроны деревьев ярко светили звезды. Интересно, небо какого мира мне видно и какие созвездия?

Ветви вдруг закачались. Из листвы с треском и шорохом вылетело нечто, напоминающее силуэт человека, и приземлилось с пугающим хрустом у моих ног.

– Ой! – взвыло оно, потирая левую руку. – Вот дурацкая гравитация!

Я изумленно вытаращился. На земле, испуская стоны, валялся мой старый приятель Блитц.

Не успел я прийти в себя, на траву тихо приземлилось еще одно человекообразное, которое оказалось Хэртом, как всегда облаченным в черную кожу и полосатый шарф.

– Привет! – воскликнул он на языке жестов.

Я продолжал не мигая смотреть на них. Откуда они? Каким образом… Рот мой растянулся в счастливой улыбке. Никогда в жизни еще не был так рад кого-нибудь неожиданно увидеть.

– Рука! – вопил Блитц. – Она сломана!

– Не паникуй. – Я опустился перед ним на колени и попробовал сконцентрироваться. – Думаю, мне удастся ее срастить.

– Думаешь? – переспросил он.

– Ой, тебя что, обновили? – только сейчас разглядел я.

– Ты о моем внешнем виде?

– Ну да. – Я ни разу не видел Блитца так потрясающе выглядящим.

Вечно лохматые волосы были вымыты и аккуратно зачесаны назад. Борода подстрижена. Кроманьонские сросшиеся брови аккуратно выщипаны. Косметологи обошли вниманием только его зигзагообразный нос, который остался прежним.

Одежда на нем поселила во мне подозрение, что он ограбил несколько дорогих бутиков на Ньюберри-стрит. Сапоги из кожи аллигатора. Черный костюм идеально подогнан к его упитанному коренастому телу и замечательно гармонирует с его смуглой кожей. Из кармашка антрацитового жилета с рисунком пейсли выглядывают часы на золотой цепочке. И как завершение этого стильного образа – бирюзового цвета рубашка и узенький, словно филиппинский нож боло, галстук. Ну прямо этакий низкорослый лихой и холеный афроамериканский ковбой, зарабатывающий на жизнь заказными убийствами.

Я изумленно глядел на Блитца, пока Хэрт, привлекая мое внимание, не хлопнул громко в ладоши. Я повернулся к нему.

– Руку-то починил? – тут же осведомился он на языке жестов.

– Ой, извини.

Я с осторожностью прикоснулся ладонью к предплечью Блитца, немедленно ощутив, в каком именно месте сломана кость, сконцентрировался. Раздался щелчок. Блитц завопил, но тут же затих.

– Попробуй подвигать рукой, – велел ему я.

Блитц послушался и, пораженный, воскликнул:

– Сработало!

Хэрт выглядел еще более потрясенным.

– Волшебство? Каким образом? – знаками спросил он.

– Сам удивляюсь, – не стал скрывать я. – Ребята, я жутко вам рад, но все же не понимаю, как это вы вывалились из моего дерева?

– А так. Искали тебя, сынок, – отозвался Блитц. – И последние двадцать четыре часа излазили с этой целью все Мировое Дерево. Прошлой ночью нам показалось, что и нашли, но…

– Думаю, так и было, – перебил его я. – Перед рассветом в ветвях шуршало.

– Ну вот. Говорил же тебе, что это правильная комната! – посмотрел укоряюще Блитц на Хэрта.

Хэрт, закатив глаза, принялся жестикулировать с такой скоростью, что я не успевал прочесть.

– Ой, только не надо! – воскликнул Блитц. – Твоя идея, моя идея. Какая разница. Главное, в результате мы здесь и Магнус жив. Вернее, технически он, конечно, мертв, – спохватился он, – но в то же время все-таки жив, а значит, можно теперь надеяться, что босс не убьет нас.