— Я вовремя, — констатировала гостья и, сбросив на руки карлику плащ, подбитый мехом полярного волка, двинулась к преподавательскому столу.

При каждом ее шаге металлический наконечник посоха громко клацал по каменному полу.

— В самом деле, вы как нельзя вовремя! — воскликнула Марина Николаевна и спустилась навстречу гостье.

— Долорес, — та посмотрела на нее сверху вниз и протянула широкую ладонь. — Рада видеть. Пускай кто-нибудь покажет моему слуге мое жилище.

— Тринки, — шепнула та, — проводи… м-м-м…

— Это Храфн, мой слуга, — сказала старуха. — Он двергар. Жить будет при мне, столоваться — с вашей прислугой.

— Как вам угодно, — кивнула Марина Николаевна. — Я сочла возможным выбрать для вас комнаты в башне, с восточной стороны. Но если вас что-то не устроит, мы найдем вариант получше.

— Думаю, я могу положиться на вас, — величественно ответила та. — Храфн, иди, куда указано.

— Да, госпожа, — проскрипел карлик и вразвалочку последовал за светящейся голубой стрелкой, появившейся на полу.

— Позвольте представить, — сказала Марина Николаевна, обращаясь к притихшему залу. — Профессор Ингибьёрг Шнайбьорнсдоттир, ваш новый преподаватель прорицаний.

Большой зал ошарашенно молчал. Старуха выразительно приподняла бровь, но тут, видимо, Снейп подал знак своим, потому что слизеринцы дружно встали, а Малфой немного неуверенно произнес:

— Рады приветствовать вас, профессор Шна… Шнайб…

— Можете называть меня госпожой Ингибьёрг, — милостиво разрешила та. Голос у нее был низкий, глубокий, он эхом отдавался под сводами. — У меня нет ученой степени и никогда не было, я практик.

Тут и остальные факультеты поднялись, приветствуя нового преподавателя, а потом опустились на скамьи, во все глаза глядя, как величественная Ингибьёрг поднимается к преподавательскому столу, где ее уже встречает Дамблдор.

— Альбус, — кивнула она, когда директор галантно облобызал ей руку. — Жив еще, надо же… Ну да ничего, это ненадолго.

От такой непосредственности Спраут подавилась чаем, МакГонаггал тоже подозрительно закашлялась, и только Граббли-Дёрг сказала спокойно:

— Ну так что ж, не мальчик уже.

— Вот именно, — кивнула Ингибьёрг, сев рядом с нею. — Вильгельмина, если не ошибаюсь? Мы встречались с вами лет двадцать назад, когда вы приезжали ловить трётля.

— Да, верно! Трётля я тогда так и не нашла, но путешествие было крайне занимательным! — оживилась та. — Да вы ешьте, ешьте…

Марина Николаевна поздравила себя с тем, что не поленилась заранее выяснить вкусы Ингибьёрг и приказала домовикам подать привычное ей угощение.

— Желаете отдохнуть с дороги? — спросила она у прорицательницы после завтрака.

— Можно подумать, я так устала аппарировать, что разваливаюсь на ходу, — фыркнула та. — Дайте-ка мне лучше расписание… Ага. Пятый курс, значит? Оболтусы и бездельники, как вы говорили? Прекрасно, то, что нужно для разминки!

— Разрешите присутствовать на занятии? — спросила Марина Николаевна.

— Сколько угодно, — ответила Ингибьёрг. — Мои умения не зависят от фазы луны, погоды и прочих мелочей, не считая, разве что, дурного настроения, а оно у меня сегодня прекрасное… Только вот что, Долорес, в этих ваших классах мне слишком тесно. Не могли бы вы подыскать местечко попросторнее? Так-то я предпочитаю давать уроки на природе, но вашим неженкам там сегодня будет слишком холодно!

— Конечно, у нас найдется подходящий зал, — кивнула та, решив на время пожертвовать тренировочным. — Идемте, провожу…

— Так-так… — произнесла Ингибьёрг, устроившись посреди зала на стуле, как на троне, и оглядев жмущихся друг к другу учеников. — Пятый курс, Гриффиндор… Рассаживайтесь. Как угодно, хотите на стульях, хотите — на полу.

Марина Николаевна отметила, что сегодня на занятие явились даже те, кто не посещал прорицания, Грейнджер, к примеру. Видимо, любопытство разбирало…

— Ну что ж, — сказала Ингибьёрг, когда в зале воцарилась тишина, — приступим. Ну-ка, скажите мне, кто тут знает руны?

Грейнджер осторожно подняла руку.

— Да? Встань, девушка, и назовись, — велела ей старуха.

— Гермиона Грейнджер, госпожа Ингибьёрг, — сказала девушка, поднявшись. — Я учу древние руны и…

— Старший футарк знаешь? — перебила та и нахмурилась, когда та покачала головой. — Хм… что ж за руны у вас тут изучают? Ладно, сядь пока. Надеюсь, вы хотя бы слыхали о том, что на рунах можно гадать?

По залу пронесся негромкий гул, означавший скорее «да», чем «нет».

— И на том спасибо… — Ингибьёрг осмотрелась и безошибочно указала своим посохом на Поттера. — Вот ты, юноша, подойди-ка поближе… Как твое имя?

— Гарри Поттер, мэм, — ответил тот, неуклюже поднявшись на ноги.

— Я сказала — подойди поближе, — в голосе старой прорицательницы послышались грозовые раскаты. — Так-так… вижу, то, что говорят о тебе — правда. Ты неучтив и не почтителен к старшим, облеченным властью и обремененным знанием… Встань прямо, Гарри Поттер, когда я говорю с тобой, и смотри мне в глаза, а не на свои ботинки!

«Она тоже легилимент? — подумала Марина Николаевна. — Вроде бы о таком не упоминалось, хотя кто ее разберет…»

— Так-то лучше, — произнесла Ингибьёрг, выдержав паузу, в течение которой Поттер стоял навытяжку. — Запомните, юноши и девушки, я не терплю, когда меня прерывают. Не терплю, когда не отвечают на заданный вопрос. Если вам нечего ответить, скажите прямо — «не знаю», а молоть чушь и тянуть время не надо. Если вы хотите спросить о чем-то, дождитесь конца занятия. Либо, если вам невтерпеж, поднимите руку, как у вас тут принято, но говорите только тогда, когда я разрешу. Всё ясно?

— Да, мэм, — отозвался класс.

— Хорошо. Вернемся к рунам. Знаешь ли ты, юноша, что за знак носишь на лбу? — Ингибьёрг указала навершием посоха на Поттера, который так и стоял перед нею.

— М-м-м… позвольте, угадаю… Это шрам, мэм! — высказался тот и невольно ойкнул, когда неведомая сила вдруг с размаху огрела его по плечам, заставив пошатнуться.

Марина Николаевна готова была поклясться, что так можно ударить посохом, тем самым, что был в руках у Ингибьёрг, но та ведь даже не шелохнулась!

— Не дерзи мне, юноша, — негромко произнесла та, и светло-синие глаза загорелись опасным огнем. — Я повторяю вопрос: ты знаешь, каким именно знаком отмечен?

— Нет, мэм, — мрачно ответил Поттер.

— Тогда я скажу: шрам твой имеет вид руны Соулу, и, сдается мне, это неспроста. Молния. Озарение… — Ингибьёрг прищурилась. — Ты доверяешь своей интуиции, Гарри Поттер, и правильно делаешь — Соулу может дать подсказку в непонятной ситуации, указать правильный выход… Однако она же усиливает раздутое самолюбие и стремление к власти.

Рон Уизли непонятно хмыкнул.

Ингибьёрг поднялась на ноги и обошла вокруг Поттера.

— Соулу, — сказала она, — руна Солнца. Руна итога. Сила творчества, воля к победе и успешное завершение любого начинания… О чем ты хочешь спросить, девушка?

— Простите, госпожа Ингибьёрг, — с опаской выговорила Грейнджер, — но ведь именно эту руну носили эсэсовцы?

— Совершенно верно. Двойная Соулу — они называли ее Зиг — для усиления удачи. Однако в итоге, как мы знаем, им не повезло, — спокойно произнесла прорицательница. — Но об этом мы поговорим позже. Так вот, Гарри Поттер, Соулу дает большую силу. Власть над умами других, способность убедить их в своей правоте даже не словом, а лишь взглядом… Вот только всегда есть риск увлечься собой, своими проблемами, кажущейся истинностью всех слов и дел. И период Соулу не вечен: опьянение силой вдохновения скоро схлынет, и придет миг, когда мир испытает на истинность и чистоту свершенное тобой. Готов ли ты к этому?

— Я не понимаю, о чем вы, мэм, — упрямо ответил он.

— Конечно, не понимаешь, ты ведь закоснел в невежестве и гордишься этим, — прямо сказала Ингибьёрг. — Но мы это исправим. А пока помни: воплощая желания, используя данную тебе силу и возможности, всегда помни об окружающих, об их благе и своей ответственности за них. И еще о том, что воля и действие — это одно и то же, и действие питаемо волей и духом. А теперь сядь на место.