— Как — до Марса? — пришла в себя Бербидж.
— Очень просто, — ядовито ответила та, — магглы, да будет вам известно, уже отправили людей в космос и даже побывали на Луне. А на Марсе — пока только роботы. Вы знаете, что такое робот? Ну, вроде голема… А зонды уже достигли границ Солнечной системы и передают красивые снимки колец Сатурна и спутников Юпитера. Я уж молчу про космическую станцию на орбите, где люди живут по полгода, и телескоп Хаббла! Он тоже в космосе, чтобы вы знали, изучает далекие галактики и передает данные на Землю…
Она, конечно, опередила события на несколько лет — в том, что касалось марсоходов и зондов, — но телескоп и станция-то уж точно работали в девяносто пятом!
— А вы… вы откуда знаете? — жалобно выговорила Бербидж.
— Врага нужно знать в лицо, — сурово сказала Марина Николаевна, вспомнив о своей проминистерской позиции. — Тем более, если врагов этих — семь миллиардов. А может, больше, кто их считает… А магов сколько, профессор? Миллион, два на всей планете?
— Ох…
— Разумеется, — произнесла она, — наше общество мало подвержено переменам, и, с одной стороны, это хорошо. С другой — мы сильно отстаем от маггловского прогресса. Напомните, когда в замке установили канализацию? Вот то-то же… Возможно, когда-нибудь мы дождемся и нормального освещения, и пересмотра программы вашего предмета. А пока рекомендую все-таки знакомить учеников с современными реалиями. Например… например, одежда!
— В смысле? — не поняла Бербидж.
— Вы не были на Кубке мира по квиддичу? Нет? О, я вам расскажу… Мало того, что мероприятие было организовано из рук вон плохо, так еще и антимаггловские меры безопасности оказались почти бессильны просто потому, что наши с вами соплеменники, профессор, просто не представляют, как одеваются современные магглы! — Марина Николаевна припомнила этот кошмар (в смысле, припомнила-то Амбридж). — Кто во фраке, кто в камзоле, кто вовсе в ночной рубашке… Что любопытно, те же американцы, ирландцы и болгары были одеты вполне обыденно и не выделялись бы в толпе магглов. Вот о чем нужно вести речь: как одеваться, как пользоваться транспортом, переходить дорогу, считать маггловские деньги, наконец! Почему министр, к примеру, в состоянии одеться пусть и экстравагантно, но вполне по-маггловски? Или авроры? Или, к примеру, мистер Малфой — у него старомодный костюм, но в этом есть определенный шик!
— Но вы же сами сказали, что мой курс выбирают единицы! — вскричала Бербидж. — Что толку, если я объясню вот это всё пяти ученикам из всего потока? И как быть с учебником?
— Обойтись с ним так же, как я со своим пособием, — ответила Марина Николаевна. — Пусть конспектируют. А на занятиях лучше познакомить их с реальным миром, а не давним прошлым.
— Но… боюсь, я сама не очень-то…
— Профессор… Чарити, вы разрешите называть вас по имени? Благодарю. Так вот, Чарити, я не смогу выбить у министра разрешение изменить учебную программу, во всяком случае, в ближайшие пару лет. Но лазейки есть всегда.
— Да понятно, я о том, что сама в современных реалиях магглов не слишком-то разбираюсь, — пробормотала она.
— Я вам помогу, — сказала Марина Николаевна. — А как согнать на занятия побольше народа… я придумаю.
∗
«Господин министр! — писала она вечером. — Я вынуждена с прискорбием сообщить, что преподавание маггловедения в Хогвартсе поставлено из рук вон плохо. Нареканий к профессору Бербидж нет — она следует установленной программе, но изложенные в учебнике сведения устарели на годы, если не на века. Вы, как человек, имеющий связь с маггловским премьер-министром, не можете отрицать: у магглов много изобретений, способных повергнуть в шоковое состояние волшебника, никогда не видевшего, к примеру, телефона.
Далее, Министерство пользуется автомобилями, следовательно, это не запретная информация? Поправьте меня, если я ошибаюсь! В учебнике, однако, до сих пор фигурируют «самобеглые телеги» на паровом ходу!
Кроме того, я полагаю, что ученикам следует знать об опасности маггловского оружия, в особенности скорострельного: ни один, даже самый опытный аврор не сумеет заклинать противника быстрее, чем стреляет автоматическое оружие. Если же магглов с таким оружием будет несколько… Как долго продержатся щиты волшебника? Что будет, если магглы применят усыпляющий или отравляющий газ, а волшебник, не будучи готов к этому, не успеет наколдовать себе головной пузырь? Возможно, в Отделе тайн уже велись подобные исследования?
Ну и самым незначительным в свете вышеперечисленного мне представляется необходимость научить детей одеваться и вести себя в соответствии с веяниями времени, если им придется по какой-то надобности отправиться в маггловский мир, к примеру, с важным заданием. Вы, как человек с прекрасным вкусом, согласитесь, что встречают зачастую по одежке? Думаю, что и известный вам Л.М. подтвердит это!
Также ученикам необходимы простейшие бытовые навыки, отсутствие которых выдает волшебника с головой, как-то: неспособность расплатиться в транспорте или магазине, правильно перейти дорогу, не попав под автомобиль, испуг при виде разнообразных маггловских приборов, незнание опасности электричества, неумение позвонить по телефону и многое другое.
В завершение письма хочу напомнить, господин министр, что лобби магглолюбцев набирает силу, а врага нужно знать в лицо и, если придется, бороться с ним его же методами! Мы не имеем права оставаться в неведении, когда известный вам А.У. вовсю присваивает и модифицирует маггловские изобретения, тогда как его должностные обязанности предписывают совершенно противоположное…
С надеждой на понимание, преданная вам Долорес Джейн Амбридж».
— Рискованно, — сказала она сама себе, запечатывая конверт, — но… гулять так гулять!
∗
— Что-что? — произнес через несколько дней Рон Уизли, замерев перед доской объявлений. — Маггловедение теперь обязательный предмет?! Для всех курсов?!
— Угу, очередной Декрет об образовании, — пробормотал Гарри Поттер, вчитавшись.
— Ты там будешь отличником, — хмыкнул Уизли и хлопнул его по плечу, — ты же с магглами вырос! И Дин тоже, и Гермиона!
Слышавшая этот разговор Марина Николаевна только улыбнулась. В выходные она чуть ли не силой взяла Чарити Бербидж на буксир и отвела в обычный Лондон. Это был всего лишь девяносто пятый год, но Марина Николаевна никогда не бывала в современном себе Лондоне, поэтому судить о том, насколько он изменился за двадцать лет, могла только по телепередачам и фильмам. Однако Бербидж и того хватило…
— Я бы не смогла так жить, — с содроганием выговорила она, когда Марина Николаевна проводила ее обратно и отпаивала у себя в кабинете чаем с коньяком. — Это какой-то улей… кругом шум, гам, визг… И эти кошмары, которые вы мне продемонстрировали!
— Но это же были всего лишь фотографии, — успокаивающе сказала та.
Они зашли в книжный магазин полистать книги о Второй мировой войне, и снимки, пусть и не движущиеся, произвели на Бербидж неизгладимое впечатление: что Хиросима, что Дрезден, что концлагеря…
— Детям нельзя это показывать! — произнесла Бербидж.
— Им нужно это показывать, — твердо ответила Марина Николаевна. — Чтобы знали, во что выливаются чьи-то попытки захватить власть, как это делал Гриндевальд у нас и фашисты у магглов. Да-да, нужно. И лагеря, и расстрелы, и бомбардировки мирных городов… Я уже придумала, как организовать тут демонстрацию кинохроники, это не сложно. Пускай знают, к чему готовиться.
— Но это жестоко!
— А жизнь какая? Или вы предлагаете держать детей в вате до совершеннолетия, а потом выбрасывать в этот жуткий мир? Или предполагается, что они всю жизнь будут сидеть по домам, не высовывая носа дальше Хогсмида или там… Годриковой лощины? Навещать соседей, может быть, делать карьеру в Министерстве, по выходным кутить на Диагон-аллее или в закрытом клубе… — она фыркнула. — Прекрасная, насыщенная жизнь для человека девятнадцатого, но не двадцать первого века!
