— Придержите язык, мистер Томас, вы ведь только что уверяли, что не узнаете запаха марихуаны! — ответила Марина Николаевна, раскладывая карты. — Так, мисс Патил… ваш трефовый король вами заинтересован, но некая дама червей уже рядом, будьте бдительнее. Впрочем, не рекомендую вам сохранять эти отношения, судя по всему, король ваш в долгах, видите эту перевернутую карту? Однако рядом с вами я вижу еще бубнового валета, кто бы это мог быть, по-вашему?

Та захихикала и прикрыла лицо ладошкой.

«А это ведь всего лишь общая эрудиция», — грустно подумала Марина Николаевна, тасуя колоду.

На занятии профессора МакГонаггал придраться было вроде и не к чему, но Марина Николаевна все-таки постаралась.

— А могу я увидеть учебную программу и поурочные планы? — привычно спросила она после занятия и была вознаграждена выражением лица пожилой преподавательницы. Этот вопрос неизменно ввергал здешних учителей в ступор. — Я понимаю, профессор, что вы преподаете много лет, я сама училась у вас, но… неужели за это время не были привнесены никакие новшества? Вы не посещали курсы повышения квалификации? Не меняли схему подачи материала?

Молчание было ей ответом. Марина Николаевна поставила в блокноте галочку, улыбнулась и отправилась на урок ухода за магическими существами.

— Ну, как тут у вас? — спросила она, обменявшись рукопожатием с Граббли-Дёрг.

— Порядок, — ответила та. — В принципе, не так много осталось пройти. Я им еще для закрепления материала дам кое-что, из того, что обычно бывает на СОВ, и нормально. Остальное — это уже для энтузиастов, а я тут таких не вижу.

— Да уж, Помоне повезло, у нее Лонгботтом есть, — усмехнулась Марина Николаевна.

— Ага… А я вот на пенсию уйду, один Хагрид останется.

— А куда он делся-то?

— Понятия не имею. Дамблдор спросил, не соглашусь ли я поработать недельку-другую, ну так я и тряхнула стариной, — хмыкнула Граббли-Дёрг и тут же зычно окликнула: — Эй, не хватай так лукотруса, без глаз останешься, олух! Я кому объясняла, как с ними обращаться?! Ты зачем ему ноги откручиваешь?! В одно ухо влетело, в другое вылетело? А ну, марш отсюда! Ноль за урок и шесть часов отработки в теплицах!

— Вижу, — сказала Марина Николаевна, сделав пометку в блокноте, — у вас никаких проблем нет.

— Кроме учеников, — изрекла та.

— Увы! Ладно, пойду к профессору Вектор.

— А, у них с Синистрой точно все в порядке, можете не тратить времени понапрасну, — махнула рукой Граббли-Дёрг.

— Для галочки все равно нужно, Вильгельмина.

— Сходите лучше на маггловедение к Чарити, — сказала та, — думаю, будет интересно!

— Она у меня в последних рядах, сперва профессор Вектор, а потом Снейп, — вздохнула Марина Николаевна. — Можете сказать о нем что-нибудь?

— Ну, он мастер своего дела. И человек директора, хотя слухи ходят самые разные, — негромко произнесла Граббли-Дёрг. — Поосторожнее с ним. Хоть вы и ставленница министра, жизнь он вам запросто может отравить в прямом и переносном смысле слова…

— Я уже наслышана о его методах преподавания, и, на мой взгляд, они далеки от совершенства.

— Преподавание — абсолютно не его стезя, Долорес, — прямо сказала Граббли-Дёрг. — Такие люди должны сидеть в лабораториях, раз в полгода, а то и чаще блистать на турнире по зельям или международной конференции и снова исчезать в своих подземельях. К детям их на пушечный выстрел подпускать нельзя! Хотя, — добавила она справедливости ради, — СОВ у него еще никто не провалил.

— Что же он, в таком случае, делает в школе? — нахмурилась Марина Николаевна.

— Долорес, я знаю не больше вашего. Наверно, есть причина, — она принялась набивать трубку, не сводя при этом глаз с учеников. — Я ведь не так часто тут бываю, даже сплетен не знаю. Да и не имею привычки их коллекционировать.

— Ну и прекрасно. Предпочитаю увидеть всё своими глазами.

Что преподаватель из профессора Снейпа скверный, Марина Николаевна убедилась с первых же минут присутствия на занятии. Видно было, что ему жаль зря потраченного времени, испорченных ингредиентов, глупые ученики раздражают, но и махнуть рукой и понаставить всем криворуким олухам «удовлетворительно» вне зависимости от достигнутого результата он тоже не может. Одна из худших разновидностей преподавателя!

Причем он ведь вошел в замкнутый цикл, подумала Марина Николаевна: с детьми ему возиться совершенно не интересно, а на продвинутый курс он берет только лучших… Только откуда взяться этим лучшим, если сам не натаскаешь с нуля?

Очевидно, Граббли-Дёрг была права… Если верить прессе (а Марина Николаевна перелопатила в библиотеке подшивки за последние несколько лет, благо сортировочное заклятие работало отлично), профессор Снейп был самым молодым Мастером Зелий в последнем столетии, и звание это он получил не вчера. Можно представить, до какой степени ему было скучно в школе! Все равно, как если бы обладателя докторской степени по физмату отправили в начальную школу дроби объяснять…

Правда, на занятии — а зашла Марина Николаевна на урок первого курса Гриффиндор-Слизерин, — царила тишина и порядок. Ученики старательно пыхтели, нарезая и взвешивая ингредиенты, а Марина Николаевна с интересом наблюдала: вон та девочка явно боится открытого огня и кипящей воды, а тот мальчик ужасно неуклюже держит нож — похоже, он никогда даже хлеб самостоятельно не резал, что уж говорить о разнообразных корешках! Еще одна ученица брала рогатых слизняков двумя пальцами, чуть не плача, до того они были противными, а ее напарник ухитрился расколоть ступку, с таким старанием растирал змеиные зубы.

Ну и, конечно же…

— Сэр! — за дальней партой поднялась рука, и Снейп обернулся.

— Что вам, Аберкромби?

— Сэр, я перепутал рецепт, — честно сказал тот. — Я сперва насыпал змеиные зубы, а потом помешал, а не наоборот.

— Прекрасно, — Снейп подошел поближе, заглянул в котел, мановением руки погасил огонь под ним и уничтожил зелье. — Это уже не спасти. Вы читать умеете, Аберкромби?

— Да, сэр, но я перепутал… — опустил тот лопоухую голову.

— А ваш напарник почему вас не остановил?

Второй мальчик, Уотсон, невольно поёжился — видимо, уже наслушался о суровом нраве слизеринского декана.

— Эрик резал червяков… ой! То есть слизняков, сэр! — храбро ответил Аберкроми. — А они ужасно скользкие, и он весь ими увлекся!

— Перемазался по уши, вернее сказать, — мрачно произнес Снейп и взглянул на класс. — А вы чем заняты? Тоже хотите что-нибудь спутать?

Кто-то ойкнул, спохватился и принялся мешать зелье, кто-то судорожно начал дорезать нужные ингредиенты, словом, все занялись делом.

— Минус балл с Гриффиндора, — сказал Снейп наконец. — И не стойте столбом, до конца занятия еще много времени. Начинайте заново, сделаете, сколько успеете. В пятницу в восемь придете ко мне на отработку и закончите. Приступайте!

— Да, сэр! — радостно ответил Аберкромби, а Уотсон выдохнул с облегчением, но не тут-то было. — Сэр, а можно, мы придем во вторник на урок к Рэйвенкло? У нас полеты по расписанию, а их отменили! Так чего время зря терять?

Снейп глубоко вдохнул, выдохнул, но ответил достаточно ровным тоном:

— Приходите. И займитесь делом, наконец, Аберкромби, а не болтовней! Ваш язык и так уже можно в днище самопомешивающегося котла встраивать!

Класс захихикал, но моментально умолк, стоило Снейпу повернуться и окинуть весельчаков долгим взглядом.

Более эксцессов не последовало. Аберкромби, прикусив высунутый от усердия язык, старательно мешал в котле, поминутно сверяясь с инструкцией в учебнике, а Уотсон его проверял.

— Что ж, вижу, с дисциплиной учащихся у вас проблем нет, — сказала Марина Николаевна, когда занятие закончилось.

— Благодарю, — сухо ответил Снейп.

— Как долго вы преподаёте в Хогвартсе? — спросила она, раскрыв папку.

— Четырнадцать лет. Неужели вам это не известно, мадам?