— Глухотой я не страдаю, — отозвался тот. — Так в каком виде я вам представал, Поттер? Смею надеяться, это хотя бы не эротические кошмары были?
— Северус, я же просила! — прошипела Марина Николаевна. — Прекратите шутить!
— Мне снилось вот всё то, что я видел в думосбросе, — произнес Поттер, не отреагировав на последние слова. — И раньше… нечаянно…
Он бросил короткий взгляд на Снейпа, но тот промолчал.
— Самого меня там не было, сны с Волдемортом были другими, точно. Я как кино смотрел. Только когда Дамблдор говорил вам, что мне придется умереть, это… это…
— Мистер Поттер, — начала было Марина Николаевна, — послушайте…
— Почему он мне не сказал? Почему нельзя было объяснить, что… не знаю… такие вот законы у волшебного мира, что в пророчестве сказано, то должно сбыться, хочу я того или нет? — быстро проговорил он, будто боялся, что забудет пришедшую в голову мысль. — Вот как госпожа Ингибьёрг говорит: делай, что должно, и будь, что будет! Как у них воспитывают… Да я пошел бы сейчас и попытался башку Волдеморту оторвать, за родителей, за всех! Может, и умер бы, он сильнее, но я хотя бы знал, зачем и почему это делаю!
— Ух ты… — восторженно выдохнул Снейп, получил пинок по лодыжке от Марины Николаевны и умолк, не завершив фразы.
— А я ведь даже не знал, в чем дело, почему я такой… ценный, — продолжал Поттер. — Ну выжил, и что? Не я же Волдеморта победил, когда мне был год, а мама меня защитила! Я-то сам при чем? Меня всё время заставляли делать что-то, ну или я сам в это влезал, но…
— Влезали в эти приключения вы не от большого ума, — не удержался все-таки Снейп. — Но это наследственное, бывает.
— Северус, еще одно слово, и Силенцио вы не отделаетесь! — прошипела Марина Николаевна. — Летти…
— Не надо, мадам Амбридж, — перебил Поттер. — Пускай… пускай профессор говорит. Он всегда это говорил, только…
— Только вам нужно было, чтобы тончайшее дуновение ветерка донесло эти слова через замочную скважину, и тогда наконец-то вы не просто услышали, а задумались над моими словами? — приятно удивился Снейп. — Ну надо же, я полагал, что так и стану до смерти зазря сотрясать воздух!
— Чьей смерти?
— А какая разница? Так или иначе, один из нас умолкнет. А может, и оба.
Воцарилось молчание.
— Я, наверно, не особенно умный, — сказал вдруг Поттер.
— Вы не дурак, просто недоразвитый, — сделал ему комплимент Снейп. — Это вам в вину поставить нельзя, расти в ваших условиях врагу не пожелаешь…
— Ага! А Волдеморт вообще в приюте рос, и вон чего сумел натворить!
— Мистер Поттер, вы думаете, если бы вас отдали в приют, а не тёте с дядей, вы смогли бы затмить Волдеморта? — поинтересовалась Марина Николаевна.
Он помотал головой.
— Нет. Там, в воспоминаниях… Столько всего, не разберешь толком! Но я так понял, он был очень… очень…
— Амбициозным?
— Да! А меня бы только не трогали и дали жить спокойно… и всё.
— Это вы сейчас так говорите, — вздохнул Снейп. — А жили б с самого начала в приюте, еще неизвестно, какой монстр мог бы из вас вырасти.
— Ингибьёрг всегда говорит, что нет смысла гадать о несбывшемся, — напомнила Марина Николаевна. — Мистер Поттер, я понимаю, вам трудно сформулировать свои мысли и облечь эмоции словами, но вы всё-таки постарайтесь. Времени у нас, боюсь, не так много.
— А я не знаю, что еще сказать, — помолчав, произнес он. — Всё… всё оказалось не таким, как я думал. Вы… Простите, мадам Амбридж, но я вас терпеть не могу! Не мог…
— Я не удивлен, — вставил Снейп, — редкой мерзости характер, не у каждой ведьмы такой встретишь.
— Вы б уж помолчали, Северус, с вашим-то собственным ангельским нравом, — вздохнула она. — И дайте уже мистеру Поттеру договорить, вы его с мысли сбиваете!
— Так повторяю, я не знаю, что еще говорить-то? — шмыгнул тот носом и уставился на свои руки, а потом поднял голову и посмотрел Снейпу в глаза. — Всё было неправильно. Вы меня спасти хотели, а не угробить, только всё равно зазря. Вы ведь тоже не знали, что… что мне придется умереть, да, сэр?
— Не знал, — после долгой паузы ответил тот, не отводя взгляда. — Иначе никогда не дал бы подобной клятвы. Но, Поттер, у совершенной мною фатальной ошибки хотя бы есть оправдание, и это не возраст.
— Вы… вы…
— Я был идиотом, — с огромным удовольствием произнес Снейп. — Не в смысле уровня интеллекта, отнюдь. Просто я позволил эмоциям взять верх над разумом, и вот результат!
— Северус, вы любили Лили Эванс, разве нет? — напомнила Марина Николаевна.
— В прошедшем времени, Долорес, — серьезно сказал он. — В прошедшем. Да, наверно, любил. А если взаправду, хотел, чтобы она была моей и только моей, как тогда, до Хогвартса и, возможно, в первое лето. Чтобы ходила за мной по пятам, заглядывала в рот и просила научить еще чему-нибудь этакому… А потом наши дороги разошлись, только я не понял этого вовремя. Да и она не поняла, наверно. Нам же было тогда столько же, сколько этому вот юноше, — Снейп кивнул на Поттера. — Любая обида — смертельна, любая ссора — навсегда…
Марина Николаевна на всякий случай проверила чай — нет, никаких неожиданных добавок, вызывающих на откровенность.
— А я вылитый отец, да? — подал голос Поттер. — И поэтому вы на мне отыгрывались?
— Конечно, — серьезно ответил Снейп. — К сожалению, набить ему морду я уже никак не мог. А жаль. И вам тоже, слишком малы. Я же вас и сейчас с одного удара перешибу безо всякой палочки, Поттер.
— Ждали, пока я вырасту… сэр?
— Да толку-то? Ваш папаша хоть и задирал нос, но в драке был хорош, а от вас вовсе не было бы толку, если б не занятия у мадам Амбридж. Хотя еще неизвестно, справился бы он со мной без волшебства: там, где я вырос, практиковались… гм… бои без правил.
— Джентльмены, вы отвлеклись, — напомнила она. — Быть может, вы обсудите родителей мистера Поттера и всё, с ними связанное, в другое время?
— Да, мадам, — сказал Поттер. — Простите, я не удержался, потому что… потому что профессор Снейп…
— Может вывести из себя даже каменную статую, — завершила Марина Николаевна. — Смиритесь с этим, его уже не переделать, староват.
— Неправда, я еще в самом расцвете сил, вы сами так сказали, — снова не выдержал тот. — Гхм… Поттер, мне глубоко противно это говорить, но я сожалею о том, что принимал участие во всем этом. Я действительно не знал, что вы уготованы на роль жертвенного агнца. Не поклянись я защищать вас… — Снейп подумал. — Да, наверно, вы свернули бы себе шею на первом же квиддичном матче, когда Квиррел стряхнул вас с метлы. Впрочем, и после того у вас было множество шансов угробиться…
— Я помню, сэр, — криво усмехнулся тот. — Но тогда еще время не пришло, верно? Феникс поэтому прилетел?
— Понятия не имею.
— Убить Волдеморта я не смогу, — серьезно сказал Поттер. — Он… не знаю, сильнее ли, но уж точно умеет больше. Еще раз мне может и не повезти, верно? Как с фениксом, как на том кладбище…
— Поттер скромен и самокритичен, как всегда, — заметил Снейп. — Да прекратите вы меня пинать, Долорес!
— Еще одна реплика, и я попрошу Летти воткнуть вам кляп, — сказала Марина Николаевна.
— Чего ради? Думаете, от того, что я превращаю пафосное самопожертвование Поттера в фарс, каковым он и является, что-то изменится?
— Фарс? — переспросил тот.
— Да, Поттер, фарс! Кто-то из вас должен умереть, это вы поняли, надеюсь? Но он не умрет, пока живы вы, потому что вы — крестраж… Ингибьёрг вам обьяснила, в чем тут штука, или нет?
— Объяснила. Волдеморта нельзя убить, пока я жив. Но если меня… вернее, крестраж, который во мне, уничтожить, тогда всё получится. Но я… — Поттер зажмурился. — Я боюсь… Дамблдор хотел, чтобы я сам пошел, это я понял, но я… я не смогу. И пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, если вы знаете, как вытащить это из меня так, чтоб я выжил, сделайте это!
— А если не выйдет? — тихо спросила Марина Николаевна, обняв его за плечи.
— Ну я хотя бы буду знать, что не зря умер! — Поттер уткнулся лицом в колени. — И что вы потом… закончите… От меня все равно прока нет, я не умею ничего, а все, что было… мне помогали!
