Секретарь почтительно потупился. Однако он явно не выдерживал своего подобострастного образа и каждые несколько секунд поглядывал на Бару. В такие моменты взгляд его становился острым, испытующим, откровенно любопытным.

— Да, ваше превосходительство. Я покинул Ордвинн в тринадцать лет. После Дурацкого Бунта. Был избран службой милосердия.

Не дождавшись от Бару дальнейших расспросов (даже мимолетный разговор о бунтах всегда внушал опасения), он сел на табурет и продолжил:

— Окончил Фалькрестскую школу имперской службы. Два года работал на Тараноке в должности ассистента при бюро учета трудовых и природных ресурсов.

Обучался в Фалькресте… Бару ощутила укол обиды и ревности. Вдобавок он оказался четырьмя годами старше. Ничего, это не важно — и даже к лучшему. В Ордвинне ей как раз предстоит командовать старшими, получившими образование в Фалькресте. Если Мер Ло или кто–нибудь другой усомнится в ее авторитете, она всегда сможет напомнить им чудесное слово «савант».

— Мер Ло — ту майянское имя, не так ли?

Вопрос был задан в качестве приманки. Бару знала, что в древности майя, возникнув на западе, столетиями правили половиной побережья Пепельного моря. Легенды и исследования лингвистов гласили, что давным–давно потомки древних майя заселили и Тараноке.

— Да, ваше превосходительство. Большинство ордвиннских семей происходят от майя или от стахечи. — Последовала пауза, слишком короткая, чтобы быть намеренной. — Если вы желаете ознакомиться с взглядами ордвиннских туземцев, я смею порекомендовать вам краткий обзор, который я подготовил лично для вас. Таким образом, вы будете в курсе обстановки в провинции. На ваше усмотрение, конечно.

Едва заметным — в отличие от облегчения, которое она почувствовала, — жестом Бару велела продолжать. Как удобно иметь знающего подчиненного — все равно что запасной разум! Но держаться с ним следует осторожно — ведь выбирала секретаря не она.

Развернув карту, они принялись заполнять зияющие лакуны в ее географических познаниях. Склонившись над пергаментом, Мер Ло утратил изрядную долю самоуверенности.

— Ордвинн простирается к северу до Зимних Гребней, — затараторил он, обводя границы провинции длинным, перепачканным чернилами пальцем. — На востоке он ограничен рекой Инирейн, через которую можно переправиться только в двух местах. На западе простирается древняя ту майянская цитадель Унане Найу, за которой лежит пустыня. А на юге находится…

— …Пепельное море.

— Совершенно верно, ваше превосходительство.

Воды и скалы стиснули Ордвинн со всех сторон, сделали желанным, неприступным, но и не дающим возможности выбраться. Он напоминал арену, клетку или трибуну. Империи бились за Ордвинн и гибли на его пороге.

Бару понимала: тот, кто завладеет Ордвинном, станет хозяином северной части Пепельного моря, а значит, и удержит морские пути к самому Фалькресту.

Именно Маскарад правил миром из Фалькреста, и власть его — вкрадчивая, гибкая, хитрая — опутала щупальцами уже половину Пепельного моря, словно осьминог. Правда, щупальца эти были слишком мягки и уязвимы. Осьминогу требовался панцирь, способный защитить мягкую плоть от Ориати и прочих соперников. С запада — Тараноке, база военного флота, нацеленная на Ориати. С севера — бастион Ордвинна…

— Ты был совсем мал, когда пришел Маскарад, — вымолвила Бару, скользя пальцем по угодьям княжества Эребог, богатыми глиной, известными на весь Ордвинн горшечным товаром и… старейшей из княгинь.

Мер Ло оторвался от карты. Его темные волосы, смазанные ароматическим маслом, блеснули в свете лампы.

— Ордвинн является федеративной провинцией двадцать лет. Зате Ява — нынешний правоблюститель — убила старого князя Лахту и организовала формальную капитуляцию Ордвинна, когда мне исполнилось два года.

— Но ведь имел место… — Как ни глупо было вспоминать о бунте, замалчивать его было совсем нелепо. — Имел место бунт. Ты пережил его.

— Когда был подавлен Дурацкий Бунт, я достиг двенадцатилетнего возраста. Я был еще мальчишкой. И всегда сохранял лояльность.

«Еще бы, — подумала Бару. — Конечно, те годы не оставили ни песчинки смятения ни в Ордвинне, ни в твоем сердце».

Сомнений в том, что Мер Ло приставлен наблюдать за ней, не было. Каждый — орудие в чьих–то руках. Однако ей придется довериться ему и использовать как надежный инструмент. Она позволит себе частично раскрыться перед Фарьером или его людьми. Прятаться от Фарьера, не оставив ни малейшей иллюзии контроля, гораздо опаснее.

— Они хотят получить контроль над Ордвинном, поскольку он защищает Фалькрест, самое сердце государства, — сказала Бару, указывая на Зимние Гребни. — Ограждает от вторжения стахечи отсюда, с севера и, разумеется, с востока, через Инирейн. А также от любого иного врага в Пепельном море. А чтобы достичь Фалькреста, надо плыть по часовой стрелке с торговыми ветрами и пройти мимо побережья Ордвинна.

— Не «им», а «нам», ваше превосходительство, — вежливо поправил ее Мер Ло.

— Благодарю.

Бару забарабанила кончиками пальцев но карте, размышляя над ней, а заодно и над лояльностью Мер Ло. Ее охватило приятное возбуждение. Похоже, что прямо перед ней лежит не карта, а проблема власти, загадка имперского масштаба! Вот она, возможность проявить себя перед Кердином Фарьером, кто бы он ни был и на какие бы великие планы ни намекал.

— Вот котел… а тут западня…

Альпийский лес, крутая гора, прибрежная равнина, холодные и изобильные рыбные промыслы… Богатейшие залежи минералов, обилие дичи. Мечта для промышленника, кошмар для полководца — страна долин, разделенных опаснейшими природными преградами. Кавалерия станет царицей войны на равнинах, ключом к власти над заливными лугами Зироха и стольным городом Пактимонтом. Но на севере охотники-лесовики, кочующие под сенью сосновых чащоб, могут перекрыть дороги на целое лето. Значит, зимой не будет провианта для армии, способной совладать с ними.

А ведь географические неурядицы — ничто в сравнении с неурядицами политическими.

— Сколько раз в ваши земли пытались вторгнуться? — спросила Бару, листая доклад секретаря.

— Думаю, люди давно сбились со счета.

Пятьсот лет назад Ордвинн захлестывало волнами армий стахечи и ту майя — двух великих империй на пике могущества, соперничавших друг с другом. От рухнувших империй (причины их падения не входили в школьную программу и остались тайной, хотя одну из империй часто упрекали в негигиеничных брачных обычаях) сохранились лишь военные вожди и князья. Они более или менее уживались между собой, хотя в последующие века Ордвинн пытались завоевать не меньше десяти раз. Но князья, объединившись, пресекали мечты очередного претендента на трон.

Надвратный камень Северных ворот Лахты, древнего аванпоста стахечи, ныне называемого всеми «Пактимонт», украшала древняя надпись…

— «Ордвинн не подчинить»… — пробормотала Бару.

— …никому, кроме Маскарада, — добавил Мер Ло, почтительно склонив голову. — Надпись на надвратном камне Северных ворот необходимо дополнить.

Зачем было устраивать так, чтобы экзамен на государственный чин определил ее именно сюда? Зачем Кердину Фарьеру потребовалось швырнуть на съедение волкам своего смышленого саванта?

— Подай «Пакт о федерации», — велела Бару.

Порывшись в папках, Мер Ло подал ей вощеную копию пакта, заключенного Империей с Ордвинном. Поджав губы, Бару пробежалась взглядом по пергаменту и хмыкнула при виде стайки иолинских подписей, сгрудившихся на последней странице. Что ж, все кньязья и княгини, от Отров до Вультъягов, собрались, дабы подписать общую капитуляцию… Но когда она добралась до раздела, внезапно разбередившего душу, ей стало не до смеха.

«Ордвинном управляет назначаемый Императором в Фалькресте губернатор, коему подчинены все законные вооруженные формирования Империи на территории провинции, все гарнизоны Империи…» (Бару мрачно кивнула и пробежала глазами список.) «Губернатор также является сеньором для князей и княгинь Ордвиннских, кои приносят ему присягу».