- Что-то не так, - послышался откуда-то (совсем рядом) низкий, раскатистый бас.
Косте на миг даже почудилось, что это произнес один небезызвестный супергерой в черном, ищущий сокрытое взрывное устройство, однако к нему вовремя пришло осознание невозможности, а главное внезапности услышанного звука. Кто это сказал? Он - Костя - молчал, Мгогоро вообще говорить не умеет, поблизости никого нет: откуда звук?
- Вы слышали? - обратился он к спутнику.
- Конечно, это же мои слова, - ответил мужчина, не разжимая губ.
То, что Костя не подпрыгнул в самой невероятной позе и не крикнул шестиэтажное удивленное ругательство - можно считать просто чудом из чудес и проявлением недюжинной выдержки. Одна внезапность хлеще другой: сперва раскрывается тайна, что у этого исполина самая могущественная способность в Гиладе (что в какой-то степени даже ожидаемо), затем выясняется, что и зашитый рот не преграда для разговора. Что дальше? Окажется, что не Боунз Избранный, а этот лысый перекаченный притворщик-верзила?!
- У меня есть несколько вопросов, - пришел в себя Костя. - Первый: ВЫ ГОВОРИТЕ?! Второй: КАК?! Третий: ПОЧЕМУ МОЛЧАЛИ ДО ЭТОГО?! И четвертый: а что не так-то?
Мгогоро улыбнулся - то была улыбка, выдавливаемая из себя человеком с некоей долей грусти, когда в который раз ему задают один и тот же вопрос о не самых приятных событиях прошлого.
- Я не говорю по многим причинам. Слова - это пустое. Мишура, отвлекающая от сути, но способная навредить много больше, нежели действия. Мой дар - это практически спор со Вселенной: одно неверное слово - и произойдет катастрофа. Поэтому я и молчу: только, когда соглашение уже заключено, я позволяю себе немного человеческого общения. Ты получил желаемые ответы, землянин?
- Ну, я все еще не знаю, как вы это делаете, но думаю - дело в споре, или какой иной волшбе... - удовлетворенно предположил Костя. - Но мы отвлеклись - из-за чего вы вдруг заговорили?
- Сложно объяснить... Я чувствую, как надвигается нечто плохое: боюсь, сегодняшний спор больше не действует. Мой долг - предупредить.
- И что это означает? - индифферентно спросил Костя.
- Много чего, но результат будет един - один из нас (или же все) сегодня могут погибнуть. Как и всегда, впрочем.
- Но Кадд'ар ведь никогда не ошибается! - своевременно прибегнул к постулату Гилады парень (умирать ему совсем не хотелось).
- Вот именно. Вспомни, как звучало пари с его стороны.
- Не-не-не-не-не-не, - запротестовал Костя. - Я выживу, и знаете почему? Я - Избранный. Это я должен предотвратить угрозу Жизни, Вселенной и Вообще! Это я всех спасу...
- Возможно, ценой своего существования, - вставил Мгогоро.
- НИ ХРЕНА ПОДОБНОГО!!! - закричал Боунз. - Я - главный герой в этом романе, и в итоге буду жить долго и счастливо, триумфально одолев под конец всех злодеев. Вот клянусь, завтра еще и поспорю с вами на это!
Мгогоро доброжелательно ухмыльнулся - ох уж эта молодежь, которой еще неведома главная загадка мироздания: чем дальше убегаешь от своей судьбы, тем ближе к ней приближаешься. Когда-то и он был таким же... Д'аку махнул Косте и двинулся к главным воротам Агартхи - в конце-концов, все разрешится именно там.
К одной из причин отмены спора, Мгогоро относил самого Бога Иллюзии. И, в какой-то степени, это было верным подозрением. Ведь что делал Танцор во время геноцидной атаки Культа Матери на Палаты Смеха? Ничего. Хотя, конечно, он немного и переживал за своих вассалов - но то было скорее отеческое беспокойство за ребенка, выступающего на городских соревнованиях, нежели страх, что его слуги все как один превратятся в человеческие поленья для разжигания священного костра Матери. Как-никак, не зря он заранее даровал им силу сопротивления Огню и обезопасил от столь ожидаемого нападения.
Однако настал все же тот долгожданный момент, когда и Его Сиятельство соизволило действовать собственнолично: произошло это за несколько секунд до взрыва Палат Смеха. Танцор заботливо окутал своих служителей колдовской завесой и переместил их в самое надежное (по его представлению) место в Агартхе - Бастионы Здоровья Целительницы. Уж альтруистичные монахи и признанный Богиней Жизни лучший лекарь (Фураха) в городе, можно сказать, столице Самагры, не отвернутся от обездоленных и лишенных крова творцов Иллюзии. Они помогут обиженным страдальцам, излечат их раны и укроют от огненной напасти. И, поскольку Танцор был в большей степени добрым (и еще в большей сочувствующим) Богом (пускай и любящим немного поозорничать и подурачиться, что иногда переходило допустимые рамки "хорошего поведения"), он спас и Культ Матери (чему, вне всякого сомнения, в будущем воспротивится их гневливая Госпожа Солнца). Они ведь тоже были жертвами обстоятельств - злиться на них за разрушенный храм, который он мог заново воздвигнуть в любой миг, лишь стоило пожелать; или допустить их самоотверженное массовое самоубийство, кое вообще никого не обрадовало (даже Мать, хоть она и бесконечно отрицала бы это) - явилось бы апогеем бездушия и черствости. Если уж помогать - так всем.
Собрав бунтовщиком разом, словно божественной сетью, Танцор поместил их на специальную площадку, что летала в белой бескрайной пустоши. Она представляла собой широкий манеж с прозрачными стенами, покрывавшимися золотисто-оранжевой зыбью, когда кто-либо до них дотрагивался. Выжившие из Культа Матери, обнаружив себя запертым во вражеском стане, еще больше озлобились (должно быть, из-за провальной попытки суицида) и начали повально проверять на прочность сдерживавшие их оковы. Глядя на них со своей обители, Танцор едва сдержал нервный смешок - глупые, глупые, глупые и еще раз глупые фанатики Огня. Не жалеют ни других, ни себя.
И Бог спустился к ним. Дабы не принялись они калечить и убивать друг друга, наводнил он залу тысячей миниатюрных созданий, от одного вида которых можно было захлебнуться в потоках умиления.
- Что это за шутки?! - голосила Фашива, стараясь не приближаться к существам.
- Оооо, какие славные котятки, - растаял Яу, подобрав парочку. - Ну-ка, где ваша шейка? Давайте почешем.
- Фррр, ффррр, мррр, - ластясь, отвечали создания.
- НЕ СМЕТЬ ИХ ТРОГАТЬ! Яу, мерзкий предатель, поставь их обратно - это все происки Плута! Никому к ним не прикасаться! - командовала Фашива, но к ее сожалению, Культ не смог противиться волшебству очарования пушистых зверьков. - Прекратите все немедленно! Я пока еще ваша Настоятельница и не потерплю непослушания!!!
Вот же ненормальная баба, - воскликнул про себя Танцор и показался перед ней в своем классическом образе - светловолосого юноши с флейтой и игривым взглядом.
- Мир тебе, пылкая женщина, - приветствовал ее Бог. - Как в чудесном алом цветке, чей бутон - услада для взора, а стебель - пытка для рук, так и в тебе, ясноглазая гетера, смешались злоба шипов и красота юности. От чего ты переполнена ядом? Неужто, кто посмел обидеть тебя, о прелестная дева с кипящей кровью?
- Плут! Уйди прочь - иначе познаешь на себе силу истинной Владычицы Самагры!
- Фу, как грубо. Я к тебе обратился с душой, наполненной любовью и поэзией, а ты так жестоко и прозаично меня отвергаешь, - театрально встав в обиженную позу, промолвил Танцор. - Хочу напомнить, дорогая, что у нас вроде как "равновесие", и весьма опрометчиво говорить такое в присутствие не оберегающего тебя божества. К тому же, твоя На Ал'ада - взрыв металла. Я с недавних пор лишен тяги к золоту, а потому сейчас свободен от него, твои сестры также железом не покрытым, а в этом месте ты и подавно не отыщешь ничего металлического: вновь проигрышная ситуация. И в заключении: серьезно? Тягаться с Богом? Очень уж высокая у тебя самооценка, женщина, раз ты допускаешь мысль, что можешь сравниться со мной.
- Чего тебе от меня надо?! Не хватило смерти Рахаль, хочешь поживиться и моей плотью?! - уже менее агрессивно спросила Фашива.
- Нет, нет и еще раз нет! Не нужна мне ни ты, ни твоя преемница, ни ваш Культ, ни вообще вся эта Вселенная вместе взятая! - вскипел Танцор. - Меня вообще подставили. Клянусь, я не хотел в это ввязываться. Заставили. Свинья паршивая: "У меня нет воображения, у меня слишком ограниченное мировосприятие". А у меня его навалом! Пользуйся - не жалко. Расчетливая сволочь. Знал ведь, что не смогу отказаться. Уж не сердись на меня, - обратился он к Настоятельнице. - Я это так - слова в воздух бросаю. Не обращай внимания. А вам (тебе и всей Материнской рати, что стоит позади) я скажу следующее, и вы, пожалуйста, впустите мой совет в свои пламенные сердца, и да остудят они их жар своей с бесхитростной мудростью. Довольно нести хаос в этот и без того безумный мир. Довольно ненависти. Довольно смертей. Все мы дети одной весьма паршивой реальности. Не хватало еще грызть глотки друг друга, когда вокруг и так полно боли и желчи.
