За ту невероятно долгую секунду, что Инува замолчал, у Сварана родился миллион с лишним вопросов, возражений, ободрений и ругательств. С одной стороны, он не верил во всю эту чепуху с "плохим предчувствием" и "судьбой", а потому хотел накричать на глупенького мальчика, который доверял всяким старушечьим приметам и суевериям. С другой, он понимал, что посылает паренька практически на самоубийственную миссию: ибо Инува, хоть он и мастер теневого укрытия, выходил один на один против оравы опытных убийц, чье сознание превратилось в игрушку демонов сумасшествия, - а потому хотел ободрить и заверить мальца, что все будет хорошо - ведь он вовсе не желал его смерти. Ну, а еще одна часть очень жалела этого юношу, всегда глядящего на него золотыми глазами, в которых плясали искры обожания и печали.

- ...Я люблю тебя, - сказал Инува и поцеловал Сварана.

Почти сразу же он прыгнул в тень, всеми силами заставляя себя не смотреть на реакцию Сварана - этот миг должен был сохраниться в его памяти таким, каким он хотел, чтобы он был. Его сердце бешено колотилось, словно стремясь выбить реберную клетку, а на губах застыло молчаливое "Прощай".

- Хорошо, что конец, - думал Инува, пробираясь в тени через горящие обломки, - если и умру, то хотя бы счастливым.

Сваран, в свою очередь, находился в весьма обескураженном состоянии. Вот, значит, как в действительности обстояли дела - этот мелкий гаденыш помогал ему только из-за какой-то выдуманной влюбленности. Что за дурость - чего только не творит отбившаяся от рук молодежь! Совсем страх потерял. Мало того, ему ведь даже хватило смелости высказаться Сварану и...и совершить этот мерзкий поступок! Глупый ребенок. Теперь-то он уж точно не станет жалеть, если кто-нибудь из Воителей расчленит эту малявку. А ежели нет, ежели он посмеет выжить - то пускай начинает молиться Мурии, ибо Сваран воплотит его дурное предчувствие в реальность.

"Месть отравляет душу, но зато как радует сердце"

Выдержка из книги "Жизненные принципы современного общества"

Сваран знал эти коридоры лучше, чем самого себя: он вырос в Культе, вырос в его тряпичных стенах, в которых пахло карамелью, вырос среди людей, чьи улыбки и смех всегда вызывали у посетителей довольство и веселье. Ему не составило сложности вычислить местонахождение Настоятеля Хазо - старик как раз в спешке покинул свои покои для вступления в бой и помощи подопечным. К его великому разочарованию, у Сварана на тот счет были совершенно иные намерения. Применив дар, мужчина нарисовал вокруг Настоятеля узкий темный коридор, обходящий точки сражения и ведущий недалекого старца прямо в ловушку. Они пропетляли несколько минут, и, наконец, Сваран вывел Хазо на то самое место, где они виделись в последний раз - в обеденном зале, который сегодня должен был обратиться в обитель возмездия. Здесь, посреди полыхающих столов и тлеющих костей неизвестных страдальцев, он свершит свой долгожданный акт правосудия.

- Хмм... - протянул Хазо, задумчиво потирая подбородок. - Занятно. Кто бы меня сюда не привел, он явно сделал мне огромную услугу, избавив от необходимости сталкиваться с Фашивой и ее верными подручными...

- А вот и ошибаешься, старый дурак! - воскликнул Сваран, снимая с себя покров невидимости и наставив на Настоятеля белый кольт. - Не ожидал увидеть меня?! Не ожидал, что после всего того унижения, который ты заставил меня испытать, я вернусь?! Презренный старикашка, трепещи же, ведь стрелка на твоих часах оборачивает свой последний круг!

Не сказать, что после внезапного появления Сварана, Хазо резко изменился в лице: скорее, он был похож на обыкновенного дряхлого деда, чью память уже давно сточили воды склероза, и который безо всякого воодушевления и заинтересованности смотрел на своих внуков как на посторонних людей.

- Вы вообще кто, простите? Мы знакомы? - растерянно спросил Настоятель, прищуриваясь.

- Смейся, сколько твоей поганой душе угодно, глупец! - невозмутимо продолжил Сваран. - Я тот, кого ты прилюдно унизил и заставил покинуть родной дом; тот, чьи рвения и безукоризненная служба всегда вызывали у тебя зависть; тот, кто подстроил это нападение во имя собственной выгоды; тот, кто станет новым Главой Культа - Сваран Премар!

- Ах да, ты, - без особой заинтересованности произнес Хазо. - Что-то припоминаю...Самый честный парень на Самагре, верно? Так и не разобрался с полученной силой?

Последние слова уже звучали с довольно угрожающей интонацией - хотя, возможно, все дело было во внезапно появившихся туманных созданиях, злобно взирающих на Сварана.

- Ха! Ты думаешь одолеть меня этим?! - крикнул Сваран, исчезая. - Второй раз со мной эта шутка не пройдет.

Комнату окутала густая дымка - результат магии цвета; Настоятель принялся пугливо оглядываться по сторонам, выкрикивая своим пропавшим во мгле питомцам команды поймать и обезвредить наглеца. Но монстры не двигались - они могли атаковать лишь того, кого находился в поле зрения хозяина, а потому спокойно стояли (или кружили) на месте.

Раздался выстрел. Хазо незамедлительно обернулся на звук, приказав животным искать в том направлении - те нехотя послушались и кинулись разыскивать добычу.

- Вот ты и остался без защиты, жалкий дуралей. Думаешь, я эти семнадцать лет потратил впустую? Как бы не так! Я знаю твою слабость, а потому смерть твоя будет особенно мучительной, ибо это я - ее причина. Так узри же свой конец!

Из ниоткуда, около Хазо показался двойник Сварана, полностью окрашенный в серый цвет: он просто подошел к старику, который в ужасе упал на колени, накрыв голову изрезанными сетью морщин руками. За ним явились еще пара двойников, а за ними еще десяток - небольшая армия Сваранов окружила Настоятеля, забившегося на полу в почти что эпилептическом припадке. Ценой в На Ал'ада у Хазо была паническая боязнь серого. Страх был настолько силен, что мог вызывать рвоту, непроизвольную дефекацию или паралич - поэтому всю жизнь после сделки он избегал Культа Безликого, а на Совете Зё всегда отводил взгляд от мантии их Настоятеля. Доходило до смешного: он не выходил на улицу в дождливый день, не разговаривал со стариками, даже свои волосы перекрашивал в любой другой оттенок - все ради того, чтобы никто не догадался о его слабости. Но, как видно, плохо ее скрывал. Несколько секунд спустя Хазо начал судорожно хватать ртом воздух, с каждым новым вздохом теряя контроль над телом, а вскоре скончался в луже собственных испражнений.

- Ха-ха-ха! - возликовал Сваран, пиная труп. - Вот мы и выяснили, кто из нас более достойный! Что? Не нравится проигрывать?! Презренный подлец, надеюсь, что Безликий будет терзать твою душу до скончания времен!

По Палатам пронесся подозрительный гул: то служители Матери, во главе с Настоятельницей Фашивой, решили пойти на крайнюю меру. Для них вдруг стало очевидно, что в этом сражении они феерически быстро и глупо проигрывали, а потому им не оставалось ничего другого, как заживо похоронить себя (ибо гордая душа не выдержала позора), а заодно и весь Культ Танцора под обломками Палат. Фашива довольно быстро взорвала все металлические крепления, столбы и каркасы, на что дочери и сыновья Матери ликующе закричали молитвы во славу Повелительницы Света и перекрыли все выходы, не позволяя никому сбежать.

Сваран, заметив, что потолок вот-вот обвалится, в спешке обратился в невидимку и помчался по коридору, наводя на попадающихся монахов (и своих в том числе) иллюзию дымовой завесы. Он едва успел выбраться наружу - за его спиной огненным цветком расцвел мощнейший взрыв, низвергнувший Палаты Смеха в пепельное небытие. Как истинный герой (коим он себя мнил без всякого сомнения), мужчина даже не обернулся посмотреть на сотворенное своими стараниями детище - ему было достаточно лицезреть отсутствие выживших пред храмом Культа.