- СОТРИСЬ из моего мира ничтожное гнездилище порока! - голосил Сваран, выпуская торжественные залпы из кольта. - Ты больше не будешь осквернять своим поганым враньем чистые, наивные сердца молодых умов! В прошлое уйдет все лицемерие, которое прикрывалось невинными шутками и ребяческим озорством, ибо отныне Я стою во главе и не позволю подобному повториться! Мы отречемся от Лживого Бога, и сами станет ему подобным - ведь что это за Бог, обманывающий своих почитателей?! Нам не нужны его красивые слова и эгоцентричные эскапады, ведь мы сами отныне и есть Танцор!

А тем временем Инува несся на всех парах к Дому: чем ближе он приближался, тем больше его гнело предчувствие неизбежного. Добравшись до грузового моста, через который в мирное время переправлялись товары на рыночную площадь, юноша в страхе резко остановился. На его глазах происходила жестокая (даже для него) бойня: когда-то его друг Сил и многорукий демон Хофу беспощадно расправлялись с остервеневшими слугами Воителя. Д'аку, вооружившись где-то перчатками Карии, только им подворачивался шанс, мастерски направляли электрические разряды в головы бунтующих, надолго выводя их из строя.

Когда (довольно скоро) на мосту были усмирены все восставшие, Сил подскочил к Хофу, что-то шепнув ему на ухо - мечник в ответ зло улыбнулся и сказал юноше продолжать путь без него, на что Сил едва заметно кивнул головой и побежал к осаждаемому храму Бродяги. Хофу медленно, словно окружающих беспорядков и вовсе не существовало, шагнул в направлении южного берега, как раз в ту сторону, где притаился Инува, завороженный зрелищной картиной расправы. Дойдя до бортика, мужчина выглянул за край, весьма увлеченно принявшись разглядывать что-то вдали. Инува не мог не податься искушению и не проверить, что же заставило такого сурового мужа отвлечься от любимого военного дела.

В тот самый момент, когда парень перебрался в близлежащую тень, Хофу резко переменился в лице и с невероятной силой ударил кулаком (который был одет в электрическую длань) по земле. Инуве, хоть и сокрытого иным измерением, пришлось несладко - в конце концов, оружие Карии создавалось специально для обезвреживания любого вида противников: как материальных, так и призрачных. Он вылез из теневого мира, с трудом передвигаясь на четвереньках.

- Ну что, мальчик, пора тебе ответить за свои поступки, - обратился к нему Хофу, обнажая весь арсенал оружия.

- О, не сомневайся, моя цена в этой сделке уже уплачена, - заговорил Инува, подымаясь. - Только у меня к тебе одна просьба, ужасный демон-убийца Хофу: когда лишишь меня жизни, не забудь как можно чувственнее написать обо мне в своей драгоценной книжке.

После произнесенной фразы, Самагра впервые узрела взбешенного Хофу.

"Да как он может знать все?!"

Единодушный вопрос всех знакомых Кадд'ара.

Наверное, еще не придумали того слова, которое с предельной точностью описало бы душевное состояние Х'асира. Стыд, жалость (как к себе, так и тем несчастным, кто пострадал от его ненавистного дара), разочарование в своих силах, разочарование в соратниках из Культа Матери, разочарование в жизни, ярость, паника и еще целый набор противоречивых чувств, кипящим горьким отваром в человеческом чане по имени Х'асир. Уже когда Настоятельница Фашива приказала ему отправиться к Калию и его людям, юноша знал, что в недалеком будущем будет очень сожалеть об этом - и так оно и произошло. Он вдруг понял, что события в Маг Мелле - лишь постановочная игра, чьей целью как раз и являлось разжигание религиозной розни - однако для сего просветления было уже поздно. Х'асир пытался отменить наложенное заклятье или хотя бы урезонить кровожадных детей Воителя, но все без толку: вторая На Ал'ада не знала понятия "Возврат".

Его единственной надеждой оставался Кадд'ар: Х'асир всем сердцем верил, что лидер, который никогда не ошибается, который всегда готов подсказать отверженным Д'аку правильное решение, поможет исправить содеянное. И он бросился искать его, тайком пробираясь через горячие точки - что было довольно тяжелым мероприятием, потому как на этой стороне города стояла Арена Воителя с ее безбашенными (не без помощи Х'асира) солдатами. Каждый раз при виде очередной кровопролитной сцены, где какой-то сподвижник Бога Войны потрошил еще одного мирного жителя, юноша, давясь слезами, проскальзывал мимо, одинаково скорбя как по жертве, так и по палачу.

Х'асир выбежал на главную площадь: удивительно, но вероятно, это было единственное место, которое избежало всепоглотившего урагана разрушения. Здание Совета Зё, где собирались Настоятели для совещаний и непосредственного общения с Мурией, нетронутой святыней виднелось впереди. Ко входу вела целая дорожка, устланная телами в лиловой форме - в ее конце стоял Кадд'ар, вооруженный остроконечным металлическим посохом, и задумчиво вглядывался вдаль.

- Лидер! - завопил Х'асир, ускорившись. - Хвала Свету, лидер!

Подойдя как можно ближе к Кадд'ару, он бросился на колени, стыдясь поднять голову и посмотреть в глаза главе Гилады - вторая цена в На Ал'ада уже начинала напоминать о себе.

- Простите меня, умоляю, простите меня за все. Я не знал, что оно все так обернется. Вернее знал, но хорошенько не подумал. Мне казалось, что я поступаю по справедливости - ведь вы их обманули, а я не хотел, чтобы о ее смерти умалчивали - Рахаль была самой непорочной и доброй душой. Я должен был сделать так, чтобы этих ублюдков наказали - теперь же, я понимаю, что сглупил и сам поддался чужому влиянию. Культ Матери никогда по-настоящему не был моей семьей: они отвергали меня, мою сущность Луны, мой слабый дар - для них я всегда был чужаком. Вы же приняли меня как родного, дали кров и осознание, что хоть кому-то я нужен. Простите, лидер, что подвел вас! - высказался Х'асир.

Парень почувствовал, как чьи-то сильные руки подняли его с колен.

- Можешь не извиняться, Х'асир - я прекрасно понимаю, почему ты сделал то, что сделал, - тихо заговорил Кадд'ар. - Это я тот, кто должен у всех просить прощения. Это я допустил ее смерть, допустил, чтобы Агартху захлестнула волна насилия. Если кого и стоит винить во всем, так только меня.

- Но лидер, - поразился Х'асир, - разве вы не должны негодовать? Я ведь вас предал - из-за меня погибла куча людей! Почему вы так просто прощаете меня - без криков, без ударов, без презрения? Разве вы не заставите меня почувствовать, какое я на самом деле ничтожество? Разве я не заслужил наказания?

- А то, что ты меня вот так умоляешь, уже не есть высшая степень унижения?

Х'асир обомлел. Получается, лидер в курсе о его второй плате?

- Конечно, - ответил на немой вопрос Кадд'ар. - Неужели это так странно? Я думал, вы уже привыкли, что мне все известно ...

Разумеется, Гилада уже не обращала внимания на всеосведомленность Кадд'ара - все списывали это на издержки профессии и просто хорошую эрудированность. Однако Х'асир даже мысли не допускал, что фразу "Лидер знает все" следовало воспринимать буквально: без исключений или недомолвок.

- Так что, юный брат Гилады, поможешь ли ты мне вернуть мир в это царство Раздора? - обратился к нему с воодушевляющим вопросом мужчина.

- Лидер, честное слово, я пытался: это отвратительное зомби-проклятие, как назвал его Боунз, не снимается!

- Всему свое время, - проговорил Кадд'ар. - А сейчас, вперед! Наши друзья в смертельной опасности.

И они помчались на подмогу...которая могла бы оказаться очень полезной, если бы подоспела на полчаса раньше. Когда Х'асир явился на утреннюю тренировку в Культе и наложил свои чары, Калий под их действием инстинктивно вспомнил о недавней ссоре с Настоятелем Бараво и повел большую часть своих подчиненных штурмовать Дом. Первый этап: добраться до самого Культа - они преодолели без труда, не встретив на пути никаких серьезных препятствий (не беря в расчет случайно попадавшихся простолюдинов и молодцов из Карии).