― Вижу, вижу, ― хитро прищурился Ростоцкий, неверно расценив интерес со стороны своего знакомого к Гале. ― Товарищи офицеры, прошу любить и жаловать. Азаров Аслан Алексеевич, сын моего старинного друга. Аслан Алексеевич занимает должность начальника схожего по специфике отдела. Вот приехал обменяться опытом.

         ― Это мы уже поняли, ― язвительно бросила Виктория Аркадьевна.

          Ростоцкий изумлённо выгнул бровь.

          ― Я что-то пропустил?

          Окинув внимательным взглядом своих офицеров, оценил застывшие физиономии и повисшее в воздухе напряжение, сделал логичный вывод и, слегка прищурившись, уставился на Азарова.

          Тот с самым невозмутимым видом пожал плечами:

          ― Полковник Зарубин, по результатам проверки, не поленился посетить наш отдел, ― сказал он, многозначительно хмыкнув, ― Много… кхм… рассказал, на многое… кхм,… так сказать, раскрыл глаза. Особое внимание, он уделил такому высококлассному специалисту, как лейтенант Королёва. Я тут не мог не выразить персональное «восхищение» товарищу лейтенанту. Моё и моих сотрудников.

          Ростоцкий разом растеряв всю приветливость сухо спросил:

          ― Надеюсь, Аслан Алексеевич, вы не перегнули палку?

          ― Ну, что вы, ― вместо подполковника, не сдержавшись, вдруг процедила Виктория Аркадьевна, ― не перегнул… Товарищ подполковник, отхлестал ею лейтенанта. А за что?! Я вас спрашиваю, за что? ― вскочила из-за стола и гневно уставилась она на Азарова. ― За то, что она решила задачу, которую ваши «умники» сочли невыполнимой? Что задела больное самолюбие? Так мы не в салочки играем.

          ― Товарищ майор, ― негромко одёрнул её Ростоцкий. Виктория Аркадьевна недовольно поморщилась, но рот закрыла и села на свой стул.

          ― М-да, дисциплинка у вас явно хромает и с субординацией проблемы. Впрочем, пока не об этом. Извините, Иван Васильевич, но когда мы с вами говорили по телефону, я умолчал о некоторых деталях моего визита.

          ― Хм, оказывается, в жизни бывает ещё более страшно, чем в самой жуткой сказке, ― печально брякнул Колобков.

          ― Тебе, Колобок, виднее, ― прохрипел Асадян голосом мультяшного волка.

          Офицеры переглянулись и нервно рассмеялись.

          ― Отставить! Асадян…

          ― Прошу прощения, товарищ полковник, ― покаялся вытянувшийся в струнку капитан, на лице которого не было ни грамма раскаяния.

          Московский гость хмыкнул и покосился на Ростоцкого, но от комментариев воздержался.

          ― Итак, результаты проверки вашего отдела были признаны,… ― Азаров на мгновение замолчал, подыскивая наиболее подходящее слово, ― неоднозначными.

          ― Что?! Неоднозначными! ― дружно возмутились офицеры и зашумели.

          Ростоцкий одним жестом заставил всех заткнуться, но дружелюбия во взглядах, бросаемых на московского гостя, не прибавилось. Азаров с самым невозмутимым видом продолжил:

          ― Я был откомандирован провести с вами ряд дополнительных тестов. Заранее могу сказать, ваш отдел расформировывать не будут.

          ― Фух, ― дружно выдохнули ребята и заулыбались. Это главное. А дополнительная проверка… так им не привыкать.

          ― Но для того, чтобы вы не расслаблялись, поясняю, ― подполковник в упор уставился на Королёву и ехидно ухмыльнулся, ― тот, кто не справится, отдел покинет.

          Вот так и познакомились. С тех пор, Азаров стал частым гостем в их отдела и постепенно сумел со всеми наладить дружеские отношения. На поверку, подполковник оказался очень харизматичным мужчиной. Только Галя, как бы он не старался, держалась с ним сухо и строго официально.

***

     Девушка тихо застонала. Ну, почему сегодня, почему, леший его возьми! Именно сегодня, когда мозг буквально кипит, изо-всех сил бьётся в череп с требованием «свободу попугаям!», отчего по лбу и затылку растекается тупая, ноющая, как воспалённый зуб, боль. Вдруг в памяти всплыл анекдот:

Идут два мужика. «Плюх», на одного ворона насрала.

- У тебя бумажки не будет?

- А зачем тебе? Жопа все равно улетела...

          При виде Азарова, лейтенант поняла, что её… кхм… ворона осталась.

         ― Доброе утро, товарищи офицеры. Прошу садиться. Товарищ лейтенант, а я по вашу душу, ― ухмыльнулся подполковник.

          «Кто бы сомневался». Галя окатила подполковника таким взглядом, что его улыбка тут же куда-то улетучилась. Мужчина поставил на стол небольшой металлический кейс, который принёс с собой, быстро набрал код, достал папку с документами и положил перед Галей. Потом протянул флешку и сухо бросил:

          ― Ваши данные, ― Полковник кинул взгляд на свои часы. ― Я всё заберу, независимо от того, успели вы или нет, ровно через два часа. Самолёт, увы, ждать не будет. Галина Григорьевна, разрешите личный вопрос, ― попросил он вдруг.

          Девушка оторвала взгляд от уже открытой папки и вопросительно посмотрела на подполковника.

        ― Разрешаю,… ― немного поколебавшись, согласилась она и тут же добавила, ― но не обещаю, что отвечу.

        ― Вы никому не прощаете ошибок?

         ― Смотря каких. Могу я приступить к работе?

          Мужчина несколько минут пристально её разглядывал, кивнул, холодно бросил, ― приступайте, ― и отошёл.

          Подлковник явно обиделся, но сегодня лейтенанту было наплевать на ранимую душу офицера, у неё совершенно не было сил для политесов. Как говориться: «Кушайте, или освободите стул». Галя быстро просмотрела папку с данными, сунула флешку в разъём. Когда на экране поползли первые вводные, девушка тихо зашипела. Задачка была не из лёгких, а тут, как назло, желудок закручивает, словно на американских горках, мозг норовит сбежать в самоволку, а в глаза, будто песка сыпанули, но делать нечего, приказ есть приказ…

          Спустя полтора часа, Галя всё ещё возилась с данными, не замечая встревоженных взглядов коллег. У девушки над губой выступила испарина, а лицо, казалось, стало бледнее обычного. Сквозь тональный крем проступили синяки под глазами. Наконец, закончив, она сохранила данные, и, закрыв глаза, с облегчённым вздохом откинулась на спинку стула.

          ― Товарищ лейтенант, вы плохо выглядите. Вам надо обратиться в санчасть, ― выдернул её из долгожданного отдыха, озабоченный голос подполковника.

          ― Обязательно последую вашему совету, ― хрипловато с еле уловимой насмешкой в голосе ответила девушка. Тяжело вздохнув, она открыла глаза и вернулась к работе. Галя распечатала полученные данные. Ещё раз пробежала их глазами. Подчеркнула в нескольких местах, делая акцент на те цифры, что по её мнению заслуживали особого внимания. ― Всё готово. Вот ваши данные, ― протянула она документы офицеру и холодно обронила, ― счастливой дороги.

           Азаров недовольно поморщился, положил всё в свой кейс, ни на кого не глядя, попрощался и ушёл, громко хлопнув дверью, прихватив с собой особиста.

          Как только дверь за ними закрылась, Галя закрыла глаза и положила голову на лежащие на столе руки и еле слышно застонала, пытаясь справиться с накатившей слабостью, звоном в ушах и проклятыми молоточками, бодро взламывающими её черепную коробку изнутри.

Глава 52

Это был не мой день. Думала, вечер всё поправит….

Оказалось, ― это вообще не моя неделя, даже, не мой месяц и, вероятно, не мой год.

Автор

Глава 52

          ― Кхм, кхм, ― разорвало напряжённую тишину лёгкое покашливание Виктории Аркадьевны. ― Я понимаю, что ещё немного рановато, но, мальчики, может, вы сходите пообедать, а? Говорят сегодня в столовке чудный рассольник, а запах булочек витает над всей частью.

          ― Но,… ― начал было Колобков.

         ― Заткнись, ― тихо осадил его Граждиеру.