«Но до чего же хороша, чертовка», — невольно восхитился он своей спутницей. Видел, как на неё то и дело бросают заинтересованные взгляды, проходившие мимо мужики. «Шиш вам», — язвительно подумал про себя Борис, — «эта барышня моя».

Ему очень хотелось прижаться к пухлым губам и вновь почувствовать упоительную сладость её рта. Но он сдерживал себя, не желая раньше времени спугнуть малышку. Сейчас она была похожа на нервную лань, готовую от малейшего шороха броситься прочь, от выслеживающего её охотника. И в нём снова вспыхнул азарт. Борис не удержался, протянул руку и хотел погладить девушку по бархатной щёчке. К его изумлению, она не только уклонилась от его ласки, но и, оттолкнув, отступила на несколько шагов.

— Борис, послушайте, почему вы всё время пытаетесь меня обмануть?

— С чего вы взяли? — растерялся мужчина.

— Мне интересно, вы патологический лжец, или это я на вас так действую?

— О чём вы толкуете, объясните, ради бога.

— О вашей странной склонности назначать свидания и не являться, непозволительно опаздывать, а главное, всё время лгать. Не могу понять, зачем вы это делаете? Я ведь вам не жена и не любовница.

— Галочка, вы глубоко ошибаетесь во мне… это просто такое стечение обстоятельств. Буквально через пару дней после Нового года нас подняли по тревоге. Мы проторчали у чёрта на куличках, бог знает сколько времени. Как только я вернулся, тут же вам позвонил.

— Борис, надеюсь, вы не забыли, в каком именно отделе я работаю? — насмешливо улыбнулась Галя.

— Мой наряд вы тоже проверяли? — почти зло бросил мужчина.

— Я видела вас в ресторане.

— Следили?

— Делать мне больше нечего. Нет, всё получилось случайно, зашла выпить чашечку кофе. Кстати, я вспомнила, где видела вашу рыжеволосую подругу. Пару недель назад мы столкнулись с ней в парикмахерской. Она с упоением рассказывала маникюрше о великолепно проведённых рождественских каникулах с неким Борисом и намечающейся свадьбе. Тогда я, разумеется, не обратила на это внимание, а теперь вдруг вспомнилось.

— Галя…

— Нет, не надо, пожалуйста, хватит лжи. Я ошиблась в вас, прощайте, Борис.

— Подождите, но разве мы не можем остаться хотя бы просто друзьями? Я не прошу вас о большем.

— Среди моих друзей нет лжецов.

Девушка холодно кивнула на прощание и ушла, оставив Бориса слегка оглушённым. Он понял, что добыча на сей раз обхитрила и ускользнула от охотника, оставив его в дураках.

Глава 19

Раздражает, когда мяукаешь кошке, а она не мяукает в ответ. Так грубо с ее стороны.

Автор неизвестен

Глава 19

Глеб недовольно смотрел на друга, лежащего на кровати лицом вниз. Он уже полчаса не мог добиться ни одного вразумительного ответа на свои вопросы.

— Ты можешь толком объяснить, что с тобой происходит? Послушай, из-за твоих выкрутасов попадает ребятам, которые пытаются тебя прикрыть. Что, в конце концов, случилось?

Но Борис, даже не пошевелился. Он уткнулся лицом в подушку и делал вид, будто оглох.

— Капитан Смолин, встать! — рявкнул Твердохлебов.

Борис на автомате вскочил, выпрямился, но когда сообразил, в чём дело, скривился, и хотел было уже снова рухнуть на кровать.

— Команды вольно не было.

— Слушай, Глеб, отвали. Без тебя тошно.

— Молчать! Как вы смеете подобным образом разговаривать со старшим по званию.

— Знаете что, майор Твердохлебов, а не шли бы вы…

Глеб сделал молниеносное движение. Борис, не успевший среагировать и сгруппироваться, перелетел через всю комнату, со всей дури шмякнулся о стену и сполз на пол.

— Встать! Смирно! — снова проорал Глеб.

Смолин, тряхнув головой, опираясь рукой о стенку встал. Его слегка пошатывало, но он вытянулся согласно приказу.

— Десять минут на то, чтобы привести себя в порядок! Выполнять!

Глаза майора полыхнули холодной яростью, а в голосе прозвучал такой металл, что ослушаться приказа, было невозможно. Смолин понял, что на этот раз, перегнул палку и довёл Глеба до бешенства. Таким он его ещё не видел и немного струхнул.

Борис, метнулся к ванной комнате, не вписавшись в проём, задел плечом по пути косяк, зашипел от боли, но не остановился. Спустя десять минут, молодой офицер чисто вымытый, выбритый, одетый в тщательно выглаженную форму в струнку вытянулся перед майором. Бравый вид немного портили глубоко запавшие, как после тяжёлой болезни, глаза и рот, искривлённый в презрительной усмешке.

— Ваше приказание выполнено, какие будут дальнейшие распоряжения? ― громко отрапортовал он, с лёгкой издёвкой в голосе.

Майор сделал вид, что не заметил.

— Отправляйтесь на кухню завтракать, как только закончите, жду вас здесь для разбора полётов. Одна нога здесь, другая там.

— Впервые жалею, что не одноногий, — буркнул Смолин.

— Закрыл варежку. Бегом, марш!

Борис, будто робот послушный приказу хозяина, ломанулся на кухню. Он мгновенно проглотил тарелку холодной картошки, запил чашкой крепкого чая и вернулся в комнату.

— Разрешите сесть? — обратился он к майору.

— Садитесь. И теперь ясно, чётко и понятно излагаете, какого чёрта вы вытворяете… Ты что, капитан, совсем офонарел, или все свои мозги протрахал?

— Глеб, зачем ты так….

— А по-другому ты не понимаешь. Я с тобой и так и этак, а ты ломаешься, как примадонна, а не офицер. Ребята устали прикрывать твоё раздолбайство. Что, твою мать, происходит?! Хочешь вылететь из армии? Так это легко можно устроить. Пиши рапорт и скатертью дорога.

— Я не знаю…

— Что не знаю?

— Обрыдло всё, всех на хрен послать хочется…. Может мне и вправду уволиться…

— Борис, ты что серьёзно? — оторопел Глеб.

У Смолина нервно дёрнулась щека.

— Спать не могу, есть не могу, она меня с ума сводит. Со мной такого никогда не было. Ты понимаешь, закрою глаза и сразу её вижу презрение в её глазах. Оно прямо убивает меня!

— Так это всё из-за бабы?! Ты окончательно охренел!

Борис дёрнулся, как от пощёчины.

— Глеб, я сам не понимаю, что со мной творится. Сначала, думал, подумаешь, взбрыкнула, мир полон дурёх. А нет, всё, как отрезало.

— Смолин влюбился… Надо же, не подозревал, что ты на такое способен.

— Иди к чёрту, ― отмахнулся Борис и передёрнул плечами. ― Любовь, … хм, ― это больше на какую-то болезнь похоже. Понимаешь, она мне каждую ночь снится. Стоит мне с женщиной заговорить, с любой женщиной, даже моей столетней соседкой, тут же её лицо вижу и от презрения, горящего в её глазах, у меня горло перехватывает, удавиться хочется от омерзения к самому себе.

— М-да, скрутило же тебя, однако.

— Глеб, я забыл, когда нормально спал. Только закрою глаза и она тут как тут. Смеётся надо мной… Прямо наваждение какое-то.

— Чушь собачья. Просто, она первая женщина, которая оказалась тебе не по зубам.

— Думал, лань беззащитная…

— Угу, а лань возьми и окажись тигром.

— Одного не могу понять, почему зная, что обманываю, она всё равно пришла…

— Любой обманывать бы рад, но обманув, ― бывает тошно… Ладно, что ты дальше делать собираешься? Может, отпуск возьмёшь? Съездишь к родителям, отдохнёшь, глядишь, и всё потихоньку забудется.

— Не работает. Я брал уже неделю за свой счёт.

— Поговорить с ней, рассказать всё, как есть, и извиниться не пробовал?

— Галя не подпускает меня к себе. Что я ни делал — слушать меня не хочет. Не будет мне больше покоя. Представляешь, пару дней назад пришёл с докладом к Лисницкому, он поднимает голову, а я её перед собой вижу. Чуть не рухнул.

— Во Вселенной не бывает ничего просто так, и ничего просто так не проходит. Это тебе возмездие, за всех тех, кого обманул и обидел.

— Чья бы мычала…

— Я не завлекаю женщин, чтобы попользоваться и бросить, наоборот, всегда стараюсь быть предельно честным. Давно наблюдаю, как ты «охотишься» и иногда удивляюсь, почему ты ещё жив. Удивительно, что после всех твоих фокусов, ни одна из жертв не достала ружьё и не пристрелила тебя, как бешеную собаку.