— Пап, он уже не мой.

— И, слава Богу, давно надо было пинка ему под рыхлый зад дать, чтоб катился куда подальше.

— Ты прав, папа, абсолютно прав, — вздохнула Галя и ушла к себе.

— Эээ, старый болтун, — укоризненно покачала головой Мария Васильевна. — Ну, никакого в тебе нет такта.

— А чего я такого сказал,… ― удивился Григорий Иванович, не донеся вилку до рта, ― или ты хочешь сказать, что она ещё не знала?

— Теперь знает.

— Вот едрёна-батона, ― расстроился мужчина, ― а какого лешего вы тут весь вечер шушукались?

— Да, ну тебя, Королёв, — отмахнулась Мария Васильевна, открыла воду и стала мыть посуду.

Отец отодвинул тарелку, разом потеряв интерес к аппетитно поджаренной картошечке с хрустящей корочкой, одуряюще пахнущей зелёным лучком и несколько минут напряжённо о чём-то раздумывал.

— Слышь, мать, ты сходи к дочке, — вдруг попросил Григорий Иванович, — глянь, как она там. Да, брось ты эти черепки, я сам помою. Иди, душа моя, лучше тебя с ней никто не поговорит.

― А кто тебя за язык тянул? Вот иди сам и успокаивай.

― Машуня, кнопка ты моя ненаглядная, ты же знаешь, из меня утешитель, как из соплей клей. Ты иди, иди к Галчонку, а то прямо сердце не на месте. Я ж не со зла. Не дай бог дочку до слёз довёл. Удушить этого поганца, Шурика мало. Вроде уполз давно, а так нагадил, что не скоро ещё разгребём.

Глава 23

- А ты умеешь танцевать сальсу?

- Нет, я только немного танцую вальсу и немного таскаю рельсу..

Из анекдотов на каждый день

Королёва встала, потянулась до хруста в костях и застонала от облегчения и неохотно хлопнулась обратно в кресло. Целый день просидела у компьютера, не разгибая спины. В глаза как будто кто-то сыпанул песка, а тело ломило так, будто она целый день мешки грузила.

― Наша кошечка устала, ― добродушно подколол капитан Граждиеру.

― Не стесняйся, лапушка, разомнись чуток, ― хихикнул вредный Колобков. ― Может и нам немного полегчает, на тебя глядючи.

― Ага, ― хмыкнул Асадян, ― а лучше вы с Викторией Аркадьевной фитнес минутку проведите.

― Точно станцуйте, девочки, ― оживился Колобков, ― ламбаду там или…

― Для тебя, Блинов…

― Я не Блинов, я Колобков…

― Ещё слово и будешь Лепёшкиным! Я вам сейчас такой канкан устрою. Вы мальчики совсем страх потеряли. Чтобы майор,… ― открывшаяся дверь, мгновенно прервала тираду Виктории Аркадьевны и тихий смех офицеров.

Сотрудники отдела военной разведки и аналитики, или сокращённо ОВРА, дружно уткнулись в мониторы. Ссор из избы никто выносить не хотел. Коллектив их был сложившимся и довольно дружным. Не смотря на огромный перевес мужчин, что, в общем-то, понятно, отдел ведь военный, к работающим здесь двум женщинам относились очень хорошо. Никто не позволял себе заигрываний или скабрезных шуточек, несмотря на ослепительную внешность сотрудниц. Их уважали и ценили за несомненный талант и высокий профессионализм, готовность поддержать и прийти на помощь в трудную минуту. А что касается, внешних данных, то их признавали и даже гордились, тем, что такие красотки работают именно у них. Новички в отделе появлялись редко и старожилы быстро объясняли им, что к чему.

«Эта проклятая проверка, точно скоро всех доконает», ― устало подумала Галя. Она на секунду отвела глаза от монитора и глянула на хмурого начальника. Вон Ростоцкий, который день ходит мрачный и злой, готовый изрыгнуть пламя на любого, кто попадётся под руку. Видно его окончательно достали. Отдел уже вторую неделю лихорадит, как погоду за окном. Кто бы мог подумать, что после недельной оттепели с плюсовой температурой и пригревающим, по-весеннему солнцу, вдруг резко завьюжит и ударят морозы.

Виктория Аркадьевна, глядя на снег, сыплющий за окном, проворчала:

— Ну, нигде нет порядка, ни у нас, ни в небесной канцелярии. Они там, совсем рехнулись, на календарь не смотрят. Апрель на носу, а у нас за окном сплошное Рождество. Достал это снег! На море хочу: белый песочек, пальмы, шелест прибоя, крики чаек,… — женщина закрыла глаза и мечтательно улыбнулась.

— Устали? Замёрзли? — тихо, почти нежно пробормотал у неё над ухом Ростоцкий, словно из воздуха материализовавшийся рядом с её столом, словно из воздуха.

— Дааа…

— Так я вам устрою… горячую баню! — загремел Ростоцкий. — Нашли время прохлаждаться! Мальчики и девочки, мы тут с вами не в игрушки играем, кто устал, не справляется… с вещами на выход!

— Ах, боже мой, Иван Васильевич, так инфаркт схлопотать недолго, — проворковала Виктория Аркадьевна низким контральто и притворно схватилась за сердце. Женщина прижала руку к своим верхним девяносто и кокетливо тряхнула густыми белокурыми локонами. Глядя на её безупречно гадкое, с очаровательными ямочками лицо, шикарную фигуру настоящей Валькирии, трудно было поверить, что она уже два года, как бабушка. Во всяком случае, мужчины в их отделе частенько об этом забывали, особенно когда она так улыбалась. Вот и сейчас вся мужская половина отдела завороженно уставилась на шикарную блондинку.

— Займитесь лучше делом, — сердито рявкнул Ростоцкий, который сегодня был явно не в себе. — Лейтенант Ковалиев, сколько можно тянуть с решением элементарной задачи? Вас рекомендовали, как человека с неординарным аналитическим мышлением и только поэтому вы попали в мой отдел, но судя по вашей работе, меня нагло надули. Капитан Воротилин, если вы мне к концу дня не закончите сводку, я вас пешком к пальмам отправлю. Это всех касается!

Ростоцкий ещё что-то хотел сказать, но вдруг наткнулся на взгляд янтарных глаз и смутился.

— Простите, — тихо извинился полковник, — сорвался. Нервы совсем ни к чёрту. Бессонница замучила. ― Полковник нервно потёр лицо ладонями. Он прошёлся несколько раз по проходу между столами о чём-то напряжённо размышляя, обвёл взглядом всех сотрудников отдела и устало вздохнул. ― Что ж, ребятки, не хотел я вас тревожить раньше времени, но, как говорится, кто предупреждён,… тот на коне.

― Тогда уж лучше в танке, ― брякнул кто-то из молодых, но тут же стушевался и замолчал.

― Мы с вами все сейчас в одном танке, точнее, под его гусеницами.

― Иван Васильевич, ну, не томите уже, ― недовольно фыркнула Виктория Аркадьевна. ― Мне от одного вашего вступления, уже не по себе.

― На самом верху подписан приказ о прекращении деятельности военных отделов и подразделений, чья работа признана не удовлетворительной, в целях экономии и более эффективного перераспределения финансовых потоков, направленных поддержание боеспособности армии и флота. Так вот, господа офицеры, ходят упорные слухи, что какой-то… ммм… чиновник, выдвинул предложение о расформировании некоторых подразделений и сокращении нескольких отделов, в том числе и нашего, мол, не справляемся с поставленными задачами. Мы должны доказать этим…, что это полнейшая чушь, но срываться на вас, я не имел права.

После такого неожиданного признания, все, разумеется, работали, как сумасшедшие. Никому не хотелось искать новую работу.

Галя потёрла уставшие глаза и потянулась, чтобы выключить компьютер. Вдруг её телефон ожил и тихо блимкнул, возвещая, что пришло послание.

Девушка удивилась, номер ей был совершенно незнаком, но сердце ухнуло и затрепетало от надежды.

«Нужно срочно поговорить. Буду ждать в шесть возле КПП».

Галина вскочила и заметалась. Торопливо натянула пальто, схватила сумку и побежала, в спешке, совершенно забыв про перчатки. Они так и остались лежать на столе, возле выключенного компьютера.

Глава 24

Одной иллюзией меньше — одной морщиной больше.

К. Форнере

Галя уже пятнадцать минут топталась возле КПП, но Глеб всё не шёл. Она понимала, что он, возможно, уже и не придёт, мало ли что могло задержать офицера, но и заставить себя уйти не могла. Набрав номер, с которого пришло сообщение, услышала вежливый голос сообщивший, что абонент вне зоны доступа. Тяжело вздохнув, положила телефон в сумочку, засунула озябшие руки поглубже в карманы пальто и потопала ногами, пытаясь немного согреться.