– Готов завтра лететь домой? – произнёс Тим, не скрывая беспокойства в голосе.

Бен посмотрел на него.

– Боишься, что я приду в чувства, как только мы приземлимся в Остине? – подмигнул он. –Прекрати переживать. Против всей логики и разума, я безнадёжно влюблён в тебя с шестнадцати лет. Если я не отделался от этого до сих пор, то надежды для меня не осталось.

Тим усмехнулся.

– Рад это слышать.

– Кроме того, – сказал Бен. – В конце концов, прошлое нас догонит. Когда это произойдёт, мы встретимся с ним вместе.

Прошлое было забавной штукой. Они с Беном стояли на вершине пирамиды, их окружала зелёная поляна – Долина Мексики. На горизонте холмы и горы синели, исчезая в далёком небе. Они были здесь, на Пирамиде Солнца, части древнего города, построенного цивилизацией, которая возвысилась и разрушилась за века до империи ацтеков. Теотикуанцы никогда не думали, что их время подойдёт к концу, что через века туристы будут бродить по их городу с мобильными телефонами и камерами, намеренные заснять всё это на видео. Или что два парня-гея будут стоять на верхушке их самой высокой пирамиды и обдумывать совместное будущее.

– Я не хочу забывать, через что мы прошли, – сказал Бен. – Ничего из этого. Даже болезненные воспоминания принадлежат нам. – Он пожал плечами. – Это то, кто мы есть. Поездка сюда была просто помощью, чтобы встать на ноги.

– Правда? Я думал, мы сбегаем вместе. – Тим подразумевал это как шутку, но так не прозвучало.

– Неа. Нам не от чего бежать. Больше нет, хотя в этой идее определённо есть романтика. – Бен толкнул его локтем. – Кроме того, как же Шиншилла?

– Она может поехать с нами.

– А Самсон?

– Непременно!

– И Эллисон тоже?

– Конечно, почему нет? – усмехнулся Тим. – И её муж. Чёрт, мы возьмём с собой весь Остин.

Бен сморщил нос.

– Это вроде как обнуляет весь смысл.

– Может быть. Мне просто тяжело представить, какой будет жизнь, когда мы вернёмся обратно в Остин. Я устал жить один.

– Оу. – Мгновение Бен смотрел на долину в тишине. – Да. Это немного странно. Мы с Джейсом собирали каждый пенни, который могли, чтобы купить тот дом. Там так много произошло. Хорошее или плохое, каждое воспоминание для меня особенное.

– Я понимаю, – мягко произнёс Тим. – В каком-то смысле я чувствую то же самое к дому, в котором живу. Мне не легко говорить об этом, но я был с Эриком в его последние моменты.

– Да?

Он кивнул.

– Мы были дома вместе, вместо какой-нибудь ужасной больницы... – Тим покачал головой. – Люди говорят о домах с приведениями так, будто это плохо, но не всегда это так. Не тогда, когда это привидение того, кого ты любишь.

Бен выглядел облегчённым.

– Я точно знаю, что ты имеешь в виду.

– Я рад. Так что идея того, чтобы я жил с тобой, кажется какой-то неуважительной к памяти Джейса, но также я не могу ожидать, что ты продашь свой дом и переедешь ко мне.

– Нет, – вздохнул Бен. – Мне не нравится ни один из вариантов.

Тим сглотнул.

– Если бы ничто из этого не было проблемой, ты бы хотел жить со мной?

Бен притворился, что раздумывает над этим.

– Да, но только если я не буду постоянно подавать тебе замороженную пиццу и колу, пока ты валяешься на диване.

– Эй, в старшей школе это работало!

– Тогда, может быть, по особым случаям. – Бен посмотрел ему в глаза. – Мы могли бы остаться там, где мы есть. Ты иногда будешь приходить ко мне в гости, или я буду ходить к тебе. Это сохранит отношения свежими.

– Я не хочу свежести, – сказал Тим. – Я хочу стать с тобой старым и пахучим. В конце концов, ты захочешь, чтобы я сыграл в ящик первым, просто потому, что тебе надоест быть рядом со мной.

Бен рассмеялся.

– Поверь мне, этого никогда не произойдёт.

– Как насчёт чего-нибудь нового? – произнёс Тим. – По-прежнему в Остине, но в месте, которое принадлежит только нам. Мы можем не спешить, выставить свои дома на продажу и посмотреть, что будет. Если их купят, мы оба принесём жертвы, оставляя что-то позади.

Бен пожевал губу.

– Этот дом – не Джейс. Я могу взять воспоминания с собой. Как и у тебя с Эриком, верно?

– Верно. – Тим подвинулся ближе, обвивая Бена рукой. – Итак, ты начнёшь со мной новую жизнь?

Бен украл у него поцелуй.

– Уже начал.

Двенадцать сезонов. Начиная с лета – как, казалось, всегда – но сейчас они оставляли очередное позади и вступали в осень. Три года совместной жизни в этом маленьком доме, окружённом деревьями, землёй и надеждой. Бен нашёл список недвижимости. Фотографии выглядели не особо хорошо, потому что дом был спрятан глубоко на участке. Как оказалось, это и заставило их влюбиться в это место.

Бен и Тим по-прежнему жили в Остине, но на окраине. У них была земля, достаточно, чтобы они редко слышали другие машины или видели какие-либо признаки цивилизации, не считая случайных самолётов над головой. Когда они были дома, мир существовал только для них, как однажды было в логове в доме его родителей или в подростковой спальне Бена. Их маленький мир после всех этих времён снова воссоединился. Остин по-прежнему оставался рядом, когда они нуждались в нём – галерея, театр, Эллисон и Марчелло. Но заканчивая, они возвращались домой, в уединение.

Конечно, они не были полностью одни. В самом начале их было четверо. Когда Шиншилла впервые встретилась с Самсоном, глупая собака побежала прямо за котом. Самсон стоял на месте, терпеливо ожидая, пока Шиншилла не приблизилась достаточно. Затем он набросился – выставив когти – ударив Шиншиллу прямо по носу. Тиму болезненно припомнился первый раз, когда Джейс накинулся на него. Несмотря на это, закончилось всё спором о том, кто главный. Следующие два года главенствовал Самсон, в конце концов быстро подружившись с собакой.

Когда Самсон умер, это произошло тихо. Свернувшись в ногах Бена однажды ночью, он просто ускользнул. Бен плакал днями, Тим несколько раз присоединялся к нему. В каком-то смысле Самсон был последней частичкой Джейса, задержавшейся достаточно долго, чтобы убедиться, что Бен в норме. И теперь это было так. Бен больше никогда не будет один, ему никогда не придётся искать кого-то, кто его любит, потому что Тим делал это всем своим существом. Но терять часть их семьи всё равно было больно.

– Он всегда был котом Джейса, – сказал после этого Бен. – Теперь снова будет так.

Они похоронили Самсона в одном углу двора, высадив на его могиле цветы. Спустя год, цветы всё ещё были на месте – розовые, белые и жёлтые. Сейчас Тим поливал их, Шиншилла угрюмо стояла рядом с ним. Когда он закончил, она побежала через двор в поисках новой игры.

Тим вернулся к задней части дома, чтобы убрать лейку. Он прошёл мимо Бена, который растянулся на шезлонге с закрытыми глазами, впитывая солнце, с забытой книгой на коленях. Сердце Тима заколотилось. Почему он так боялся? После всего этого времени, после совместных лет, это должно было быть самой простой вещью в мире. Он ставил под сомнение свои мысли, медленно сматывая садовый шланг, а затем вернулся туда, где отдыхал Бен. Солнце закрыла туча, на его тело легла тень.

– Ты не спишь? – произнёс Тим так тихо, что подумал, что Бен мог не услышать.

Бен повернул голову, улыбаясь ему карими, как растопленный шоколад, глазами. От них Тим слабел, даже сейчас.

– Нет. Чуть не задремал.

– Хорошо. – Тим неловко стоял на месте. Может быть, это было неправильное место. Неправильное время. Но конечно, всё было правильно. Где ещё это могло произойти, кроме как в их собственном маленьком мире. – Эм, ты не мог бы сесть на секунду?

Бен выглядел озадаченным, но сел, свесив ноги с шезлонга.

– Ты в порядке?

Тим безумно хохотнул.

– Спроси меня об этом ещё раз через секунду. 

Затем он потянулся в карман, достал кольцо и опустился на одно колено. Слова, которые он планировал, потерялись в горле. Он просто поднял кольцо и посмотрел на Бена с такой надеждой, что этого было достаточно.