– Мне жаль. – Тим вскочил на ноги и подошёл к Эрику, в его груди всё болело. История была слишком уж знакомой. Разве он причинил Бену не точно такую же боль? – Мне жаль, – повторил он, теперь обращаясь к прошлому. Эрик был в его объятиях, хлопал его по спине и утверждал, что всё нормально, но это было не так. Сдаваться страху и отворачиваться от любви никогда не было нормально.

Снег приносит тишину. Тим так и не привык к тёплым зимам Техаса. Кроме мороза время от времени или причудливой россыпи снега, они были только тенью зим Канзаса, где он вырос. Каждый год он скучал по спокойствию, которое приносил снег. Большинство людей оставались дома, чтобы сохранить тепло и уют, и не высовывались, но морозный сезон хранил в себе умиротворённость, которой Тим никогда не чувствовал, когда жил в Техасе.

Приближались праздники в кампусе. Даже до официального первого дня зимних каникул многие студенты уже совершали паломничество домой. Некоторые задерживались, пытаясь продолжать вечеринки, но большинство думало о семье, переживая воспоминания более невинного времени, когда Рождество было волшебным.

Для Тима это волшебство вернулось в полной силе. К утру кануна Рождества дом братства был практически пустым. Даже Квентин оставил своё университетское королевство ради удобства дома. Тим проснулся пораньше и принял быстрый душ, стараясь создать достаточно шума, пока одевался, чтобы разбудить Трэвиса. Затем Тим толкнул его в сторону ванной и спустился вниз, чтобы проверить машину и их припасы. Конечно, он уже проверил это прошлым вечером, трижды проверил после того, как упаковал в первый раз, но он хотел, чтобы всё было идеально.

Когда он вернулся обратно наверх, Трэвис был чист, одет и тихонько сидел на краю своей кровати. Тим потащил его вниз и в машину. Затем они оказались на дороге, как только они добрались до шоссе, Трэвис снова уснул. Это нормально. У них впереди пятнадцатичасовая поездка, если они собирались добраться до Колорадо-Спрингс сегодня, и ему понадобится, чтобы позже Трэвис сел за руль.

И они ехали. Пока Трэвис бездействовал, Тим проехал практически до полудня без перерыва, глотая энергетики, чтобы продержаться. Конечно, его мочевой пузырь чуть ли не взрывался, но он сдерживался, пока они не заехали в «Бургер Кинг». Наконец приготовившись встретиться лицом к лицу с остатком дня, Трэвис заказал себе три воппера, уничтожив каждый за несколько укусов.

– Голодный? – попрекнул Тим.

– Всегда. – Трэвис допил остатки своей колы. Затем, с более преувеличенным акцентом, чем обычно, произнёс, – На ферме мы привыкли к большим завтракам!

Тим рассмеялся.

– Ты действительно вырос на ферме?

– Нет, но ты будешь удивлён, как много людей считают так из-за того, как я говорю.

Виновен по всем пунктам. Тиму нравилась фантазия о деревенском мальчишке.

– Моя мама действительно готовит лучшие завтраки, – продолжил Трэвис. – Она знает, как накормить парня.

– Я постараюсь сделать так, чтобы ты не голодал в этой поездке, – сказал Тим. Им придётся много есть вне дома, потому что Тим не умел готовить. Хотя Эрик помог. Переносной холодильник, полный еды, лежал в багажнике, включая завёрнутую в фольгу лазанью, которую Тим должен был поставить в духовку. Он был почти уверен, что справится с этим.

– Конечно, из-за моих размеров, – произнёс Трэвис, – люди ещё думают, что я тупой качок.

– Хочешь сказать, это не так?

Трэвис шутливо ударил его по руке.

– Нет, не так. Поэтому я хотел приехать сюда. В Остине одна из лучших школ фармацевтики, а я хочу быть самым лучшим.

– В подсчете таблеток?

– Смейся, если хочешь, – сказал Трэвис. – Но в этом есть гарантия занятости и нормальных денег. Чем собираешься заниматься ты?

– Не знаю, – сказал Тим. – Полагаю, одалживать деньги у тебя.

– Серьёзно.

– Архитектурой. По крайней мере, я так думал. Гарантию занятости я не учитывал. Архитектурных фирм на каждом углу нет, в отличие от аптек. 

Он думал только о том, как объединить свою любовь к искусству с практичной профессией, но до сих пор к своим занятиям относился с холодом.

– Всё равно, хорошие деньги, – с одобрением кивнул Трэвис.

– Я не знал, что ты такой материалист.

– Скорее, дело в том, чтобы быть способным обеспечить мою семью, дать им хорошую жизнь.

Трэвис говорил так, будто у него уже была жена и дети, которые ждали за белым заборчиком. В каком-то смысле это было мило, что он так настроен на семью. Но это вгоняло в депрессию, так как Тим не мог исполнить для него эту мечту. Не часть с женой точно. По крайней мере, он надеялся, что сможет показать Трэвису новую версию этой мечты. У него было четыре дня в Колорадо-Спрингс, чтобы сделать это.

Как бы Тим ни хотел, чтобы семья омрачала эту поездку, это была единственная тема разговора, гарантирующая, что Трэвис будет продолжать говорить. Иначе он скатится на долгое молчание, без сомнений размышляя о том, что они будут делать в коттедже. Но это было хорошо. Вдали от семьи, давления школы и всех этих предполагаемых рисков, Трэвис будет сосредоточен на позитиве. Это произойдет при содействии пары напитков, смеха и, конечно же, тонн секса.

Тим уже заметил, что Трэвис смотрит на него, время от времени ёрзая на сидении и оттягивая свои джинсы. После воздержания от секса большую часть месяца, они оба были готовы к действиям, но Тим собирался потянуть чуть дольше, убеждаясь, что Трэвис в правильном настроении, чтобы увидеть в этом больше, чем просто облегчение.

Днём Тим поменялся местами с Трэвисом и позволил себе задремать до вечера. Остаток поездки они менялись обязанностями водителя каждый раз, когда останавливались. Когда дороги забрались в горы, земли покрылись настоящим снегом, их путь замедлился ещё больше. Поездка, казалось, не закончится никогда. Было практически четыре утра, когда они свернули на дорожку к коттеджу. Их долгие часы в машине оправдались. Двухэтажный коттедж был окружён каменной стеной, снег лежал на крыше и на ветках сосен, возвышающихся над ней. Свет на переднем крыльце был одиноким маяком цивилизации на мили вокруг.

– Ты не шутил, когда сказал, что место уединённое, – произнёс Трэвис, зевая после сна.

– Самый край Колорадо-Спрингс ещё в восьми километрах отсюда, и Эрик говорит, что там только автозаправка и круглосуточный магазин. – Он потянулся, чтобы коснуться шеи Трэвиса сзади, заставив его вздрогнуть, поэтому Тим заявил очевидное. – Здесь только ты и я.

Трэвис сделал глубокий вдох и кивнул.

– Хорошо.

– Давай всё заценим.

Тим нашёл ключ в выдолбленной нише с одной стороны коттеджа, как и обещал хозяин. Тим возился с ключом, в то время как Трэвис начал разгружать машину, и был рад, что пошёл за ключом один, потому что ещё там были две накрытые брезентом формы. Трэвис всё ещё не знал о снегоходах. Это будет завтрашним сюрпризом. На сегодня главной прелестью был коттедж.

Они обошли его вместе. Коттедж выглядел простым и домашним снаружи, но внутри был произведением искусства. Три спальни, в каждой из которых по камину. Кухня была полностью оборудована, внизу располагалась сауна, в ванной ждала джакузи, и – будто этого было недостаточно – ещё одна джакузи стояла на заднем дворе. Каждое из этих удобств грозило утопить их в романтике.

Но сейчас они потащили свои уставшие тела в спальню, раздевшись друг перед другом, нервно смеясь, как неопытные молодожёны на медовом месяце, и легли под одеяло. Их кожа соприкасалась, тепло придавало уверенности. Тим целовал Трэвиса, впервые не чувствуя вкуса алкоголя, и несмотря на чертовское возбуждение, он ещё был и уставшим. Он перекатился на свою сторону, обвивая вокруг себя руку Трэвиса. Их тела прижались друг к другу, он чувствовал, что у Трэвиса стояк. Может быть, со сном можно было подождать ещё чуть дольше. Но хоть он и думал об этом, сил двигаться Тим найти не мог. Трэвис тоже не шевелился, и вскоре их дыхания замедлились, каждый вдох становился длиннее, пока они уплывали в сон.