— Ничего более странного мне еще не рассказывали, — отозвался Альтвиг. — Включая лекции о нежити пустынь и историю Безмирья.
— Да ладно тебе, перестань. Для носителей дара это — нормальная информация. Все мы имеем предрасположенность к изменениям. У тебя она тоже должна быть. Поищи, обычно она сама откуда-то выбирается.
— Хорошо.
Рикартиат перевернулся на бок и накрыл голову подушкой. Спать хотелось сильнее, чем терпеть укоризну Илаурэн.
— Он пошевелился, — заметила девушка.
— Я вижу, — согласился Альтвиг. — Скажи, у него действительно хрупкое здоровье? Если я ему врежу, он умрет?
— Не знаю. — Эльфийка засомневалась. — Эй, Рик!
— Отстаньте, — простонал тот. — И дайте мне умереть.
— Тогда я врежу, — решился Альтвиг. — Подними его, пожалуйста.
Илаурэн гнусно захихикала и схватила менестреля за ребра.
— Я смотрю, вы подружились, — обреченно сказал он.
Комнату Мреть видел расплывчато и в серых тонах. Силуэт друга был сутулым и высоким, силуэт девушки — стройным и аккуратным. Зрение возвращалось на круги своя добрых пятнадцать минут, и за это время эльфийка успела возвестить:
— Ну, поначалу он мне не очень нравился… ой, Ал, как будто для тебя это новость… но, пока мы были заняты поисками тебя, все… э-э-э… само по себе наладилось. Выяснилось, что он — вовсе не плохой парень.
— А я говорил, — попробовал улыбнуться Рикартиат. Сдавшись перед плачевным результатом, он прижался щекой к подушке и попросил: — Заткнитесь, пожалуйста. Я устал.
— Мы все равно обедать собирались, — не расстроилась Илаурэн. А Альтвиг полюбопытствовал:
— Принести тебе что-нибудь?
— Спасибо, не стоит.
Парень кивнул и покинул комнату, оставив менестреля наедине с эльфийкой. Та мгновенно нахмурилась:
— А скажи, как так получилось, что твои внешние повреждения в воде регенерируют, а внутренние — нет?
— Полагаю, как раз потому, что они внутренние, — сонно ответил Мреть. — И еще полагаю, что я не должен был владеть даром. И вообще задумывался женщиной. Ты на меня взгляни.
— Не смешно, — поморщилась девушка.
— Ни капли, — согласился Рикартиат. — Извини, Рэн, я действительно плохо себя чувствую.
— Это ты меня извини.
Она встала, поправила платье и пошла догонять Альтвига. Менестрель проводил ее долгим взглядом.
Обед в алаторском особняке представлял собой подлинное произведение искусства — как, в общем, и все остальные трапезы. Здесь у господ Кольтэ и Эльтари были слуги, и они из кожи вон лезли, чтобы угодить хозяевам. Отец часто жаловался Илаурэн, что хотел бы их всех уволить и зажить в одиночестве. Но ему не позволяли не жена, ни собственно слуги — никто из них, особенно поварята, не видел смысла в жизни без эльфов. Девушку это напрягало. Она терпеть не могла, когда остроухих превозносили и считали равными Богам.
Альтвига она нашла за столом. Парень сидел, подперев щеку кулаком, и смотрел в открытое окно. Снаружи все еще царила зима, но времени у нее осталось немного. Пару недель — и придет следующий Сезон. На улицах потеплеет, народу станет больше, откроются летние рынки, воскреснет торговля травами из-под полы. Храмовник с удовольствием отметил, что следить за ней ему уже не нужно.
— Радуемся весне? Солнышку? — ехидно поинтересовалась Илаурэн.
— Не очень, — разочаровал ее парень. И, подумав, добавил: — Просто радуемся. Шейн сегодня придет?
— Обещал. Подождем, у него еще есть… — эльфийка покосилась на дорогие механические часы — последнее изобретение горцев, — пятнадцать минут.
Альтвиг тоже покосился на три железных стрелки. Самая маленькая указывала на цифру «11», высеченную в ободке, самая большая — на цифру «1», а самая узкая непрерывно двигалась по кругу, отсчитывая минуты. И секунды, хотя смысла в них парень не уловил. Горец, продавший им часы, утверждал, что одна секунда равна мгновению, и таких мгновений в минуте шестьдесят. Нечто подобное Альтвиг слышал от Гитака, когда был ребенком. Помнится, он отнесся к этому равнодушно, и заклинатель вместо отсчетов секунд научил его считать паузы. Они вместе замирали и начинали двигаться, лишь когда проходила одна минута.
— Всем привет, — прозвучало от дверей.
Парень обернулся и увидел Шейна, закутанного в плащ. Рядом с ним стоял господин Кайонг.
Первая встреча с ним была сама по себе странной, но вторая с блеском ее превзошла. Каратрим надел куртку, покрытую серебряными шипами, и простые черные штаны. Но, как и в прошлый раз, он был абсолютно босым. По его словам, это требовалось, чтобы удерживать облик человека. Альтвиг не особо верил — ведь другие каратримы носили обувь, в том числе и на высокой подошве.
Основной особенностью расы полулюдей-полудраконов было, пожалуй, то, что они рождались мужчинами. Ни одной женщины-каратрима не существовало. Историки писали, что осознавать себя сразу в двух телах — человеческом и драконьем, — чересчур сложно, и поэтому приходящие из Безмирья души выбирают именно мальчиков. Они кажутся им более стойкими.
— Добрый день, — поздоровался Кайонг.
— Здравствуйте, — радостно отозвалась Илаурэн. Ей понравился этот насмешливый, по-своему красивый парень. — Проходите, присаживайтесь.
Каратрим сел напротив нее, сцепил пальцы под подбородком и огляделся. Эдак оценивающе, невозмутимо.
— Шейн рассказывал, будто вы живете в лесу, — полувопросительно произнесла девушка. — Со своей… э-э-э…
— Невестой, — подтвердил господин Кайонг. — Ее зовут Лина. Она — принцесса.
— Ого! Получается, слухи о том, что драконы любят принцесс — не выдумка? — удивилась Илаурэн.
— Это зависит не так от дракона, как от обстоятельств, — пожал плечами каратрим. — Я случайно пролетал над городом в день знакомства принцессы Лины с ее женихом. Было заметно, что замуж за него она не хочет. Я развеселился, немного напугал народ… но…
Он почесал нос, размышляя.
— Знаете, я и представить себе не мог, что она приедет в мой лес и вызовет на честный бой. Обычно отпрыски королей нервозны и уверены, что все вокруг им должны. Лина другая. Она честна, справедлива и, к тому же, очень несчастна. Родителей не выбирают, и ей пришлось тяжело. Жить под тысячами запретов, постоянно принимать советы от тех, кто выше тебя по рангу, а не по разуму — это большая глупость… и я рад, что в моем замке она нашла приют.
— Вы избегаете названий, — попенял ему Альтвиг.
— А вы весьма наблюдательны, — вернул шпильку господин Кайонг. — Я ошибочно счел, что вам известна эта история. Побег принцессы Хасатинии в свое время наделал много шума. Его Величество щедро платил любому, кто брался за ее поиски. К нам приезжало немало рыцарей, наемников и вообще всякого сброда. Было тяжело их отвадить, но Лина справилась.
В дверь постучали, и на пороге появилась четверка слуг. Они сноровисто накрыли на стол, водрузили с краю коробку дорогих вин и убрались. Невысокая девушка — вероятно, чья-то дочь, — споткнулась и дрожащим голосом попросила прощения.
— Ничего страшного, — заверила ее Илаурэн. И обратилась к гостям: — Что ж, господа. Давайте обедать.
Шейн открыл бутылку эетолиты, налил вина в тут же подставленные кубки. Эльфийка соблазняла господина Кайонга диковинным салатом, а Альтвиг вывалил на свою тарелку целую гору мяса.
— Я счастлив, — со слезами на глазах признался он. — В резиденции меня не кормили.
— Час пробил, — рассмеялась девушка. И подняла кубок: — Выпьем за успешное окончание дела!
— И за начало нового, — ввернул повелитель.
Они выпили. Альтвиг с чувством выполненного долга принялся жевать.
— А что за новое дело? — спросил господин Кайонг.
— Полномасштабная, — начал Шейн, — жестокая и, несомненно, праведная война с инквизицией. Мы собираемся объединиться с Орденом Черноты… им управляет господин Сулшерат… и к чертям уничтожить всех, кто уверен, будто дар — проклятие, мы — еретики, а сожжение на костре и убийство невинных людей — не преступления.
— Смерть за смерть? — Каратрим хищно улыбнулся. — Я могу помочь.
