— Вот как. — Рикартиат устало отвернулся. — Я все понял. Спасибо.

— Ты чувствуешь отвращение, — заметил Амоильрэ. И поднялся, отряхивая куртку. — Хочу тебя попросить.

— О чем?

— Дождаться Альтвига. Рано или поздно он придет, и мой сюжет обретет свое завершение.

Менестрель промолчал.

Военачальник шагнул в потоки чернильной тьмы. Щит под зеленоватым небом исчез, и уцелевшие серафимы ринулись к пленнику — убедиться, что не сбежал, и выместить свою ярость за бесцеремонный визит демона.

— …таким образом, — заключил Виктор и похлопал Альтвига по плечу, — мы не можем отправиться в Нижние Земли ни прямо сейчас, ни когда-нибудь потом. Точной схемы тамошних порталов нет. И неясно, как войти хотя бы на первый ярус. Если ты туда пойдешь…

— Я хотя бы пытаюсь что-то сделать, — сердито пропыхтел храмовник. Он хватался за биденхандер, как за последнюю свою надежду. И смотрел на демонолога с яростью. — А вы сидите и… и ухо чешете!

Виктор вздрогнул и опустил руку.

— Вы передали мне карту! Вы годами изучали демонов! Вы…

— Я изучал демонов, призывая их в наш мир, — возразил демонолог. — И все их способности мне известны поверхностно. Я понятия не имею, как они изменяются, когда шэльрэ попадает домой.

Но Альтвиг по-прежнему был слишком зол, чтобы услышать голос здравого смысла.

— Вы прислали мне письмо! — закричал он. — Вы написали, что Рикартиата убьет отец Еннете! И я наблюдал за этим чертовым инквизитором, следил, чтобы он ни на шаг не приблизился к Алаторе! А теперь выходит, что мой друг умрет в Нельноте, среди серафимов, всеми брошенный и забытый?!

— Пресвятая конопля! — Виктор возвел очи горе. — Господин Нэльтеклет, помимо всего перечисленного вами я оставил в письме предупреждение, что сюжет можно легко сломать. И Амоильрэ, видимо, этим воспользовался. Выяснил, что вы в курсе о концовке, и решил переписать ее заново…

— ЗАТКНИТЕСЬ!

Альтвиг замер возле окна, тяжело дыша и разглядывая стекло. По нему ползли капли, крупные и серебристые, словно металл.

— Счастливо оставаться, — пожелал парень и выскочил из кухни.

Илаурэн, сидевшая за столом с опущенной головой, проводила его полным надежды взглядом.

— Полагаю, мы видим его в последний раз, — тоскливо протянул Ишет.

Виктор покосился на друга.

— Ничего страшного, он мне все равно не нравился. Самоуверенный, взбалмошный, упрямый… и к тому же выскочка.

— Вы не правы, — возразила эльфийка. — Абсолютно не правы. Он намного лучше вас.

— Может быть, и так, — согласился демонолог. — Просто мы лишены всей этой тяги к самопожертвованию. Мы очень хотим жить. В мире еще столько интересного, неизведанного и странного…

Илаурэн встала, оборвав его монолог, и пошла по лестнице вверх. Виктор посмотрел на нее с сочувствием.

— Мы действительно ничего не можем сделать! — воскликнул он. — Даже если мы найдем вход…

Девушка хлопнула дверью своей комнаты и, судя по звуку, рухнула на кровать. Демонолог поморщился и велел:

— Пошли, Ишет.

Альтвиг тем временем несся по улице, пиная камни и наводя на прохожих страх. Его трясло от обиды и раздражения, от осознания того, что никто не рвется на помощь Рикартиату так, как рвался на помощь ему самому — тогда, когда он сидел в Аль-Нейтской резиденции инквизиции. Нижние Земли, конечно, в разы опаснее, но ведь и менестрель куда дороже храмовника! Черт, черт, ЧЕРТ!

Очередной камень вылетел из-под ноги парня и попал в чье-то распахнутое окно. Раздался звон разбитой посуды, многоголосая ругань и кошачье мяуканье. Альтвиг вспомнил, что с утра не видел ни Мряшки, ни Плошки, ни Крошки, ни Вышки, и забеспокоился. Животные, вроде, чувствуют смерть хозяина. Может, Рикартиат уже давно умер. Может, бесполезно соваться в…

— Привет, — мягко произнес кто-то за спиной храмовника.

Он обернулся.

— Привет, Шейн. Что-то случилось?

— У меня — нет, — возразил седой повелитель. На его щеках выступил нездоровый румянец, а радужки прятались за мутной серо-голубой пленкой. — Но я слышал о твоей проблеме.

— Полагаю, от Адатальрэ? — насторожился Альтвиг.

— Да, от него, — спокойно подтвердил Шейн. — Мы… немного поссорились… он сказал, что Рикартиат должен остаться в Нельноте, остаться один, без надежды на спасение — ради того, чтобы ты выжил. Якобы на это рассчитывает Амоильрэ. Хочет проявить милосердие. Избавиться от одного скитальца вместо двух.

— Бред собачий, — с иронией сказал храмовник. — Хотя, конечно, большего милосердия я себе и представить не мог. Особенно в его исполнении.

— Мне тоже это показалось несправедливым, — кивнул седой. — Поэтому я счел, что на сюжет господина Амоильрэ можно не обращать внимания.

— То есть?..

— Я тебя проведу, — объяснил Шейн. — В Ад. Я знаю дорогу. Знаю основные рисунки. Умею строить порталы. Без меня тебе туда не попасть, а со мной… если не боишься, мы будем в Нельноте уже к концу дня.

— Но не быстрее? — уточнил Альтвиг.

— Нет. — Повелитель покачал головой. — Перемещаться между ярусами спонтанно могут только демоны. Нам придется пройти через первые двенадцать. В крепости Сиаль-Нар у меня есть знакомые, да и в других местах, думаю, все наслышаны об Адатальрэ. Никто не пойдет мне наперекор, потому что я — медиум военачальника принца.

— Я бы на твоем месте не был так уверен, — усомнился храмовник.

Шейн пожал плечами:

— Выбора нет. Либо так, либо никак. Я не демонолог, но договариваться с шэльрэ умею.

— Что ж… — Альтвиг переступил с ноги на ногу. — Что ж. Давай попробуем.

Седой повелитель улыбнулся, ухватил его за локоть и потащил по боковой улице. Редкие алаторцы, шагавшие им навстречу, удивленно таращились на двух сосредоточенных путников, таких мрачных, что, кажется, по их воле на мир может рухнуть не только огненный дождь, но и сама бездна. Им было невдомек, что как раз в бездну эти двое и собираются.

Вместе парни покинули город, вышли за основные врата и свернули в лес. Шейн с энтузиазмом медведя принялся лезть сквозь голые ветки. Те были против и хлестали его по всем открытым участкам тела — да и по закрытым тоже. Те ветки, которые повелитель отводил в сторону и не вовремя отпускал, доставались Альтвигу. Он кривился и тихо проклинал все на свете, но терпел и седому перечить не решался.

Наконец Шейн выбрался на поляну — достаточно просторную, чтобы вывести на земле сложный, полный неизвестных храмовнику символов рисунок. Он напоминал цветок и нож одновременно, а еще неуловимо смахивал на ту диаграмму, что создал Рикартиат для изгнания Эстеля.

— Я уже все приготовил, — сообщил повелитель, вытащив из ножен, прикрепленных к изнанке куртки, черный с синими трещинами агшел. — Демоны позволяют смертным заходить в Ад, но берут за это небольшую плату. Плату кровью, как ты понимаешь, — добавил он и полоснул себя лезвием по предплечью.

Алая жидкость полилась на грани рисунка, и каждая вспыхнула темно-красным сиянием. Лес сделался пустым и страшным, деревья стали живыми, и Альтвигу привиделось, будто еще чуть-чуть — и все окружающее прыгнет вперед, атакует наглых людей, сунувших любопытные носы куда не следует.

— Как бы ты поступил, если бы я отказался идти с тобой? — прокричал он.

— Пошел бы сам, — равнодушно ответил Шейн. — Уже пора. Вставай на вон ту розу.

Роза, по мнению храмовника, больше походила на рваную рану. Он осторожно коснулся ее подошвой, ощутил легкое жжение, но не отступил. И почти сразу же все померкло, утонуло в густых чернилах, а где-то очень далеко прозвенел отчаянный, преисполненный боли крик. Из-за него волосы встали дыбом, а сердце сжалось, будто схваченное стальной ладонью господина страха.

— Мы на месте, — негромко произнес Шейн.

Альтвиг разомкнул веки.

Впереди, окруженная рвом и обнесенная высокими стенами, возвышалась крепость из серого шероховатого камня. Ее короной обступали восемь башен, и отовсюду на пришельцев с угрозой таращились зрачки бойниц и скалились пасти решеток.