— Да, — с достоинством подтвердил тот. — Был один темный. Он пришел и ушел, так мне и не попавшись.
— Ого! Ты выяснил, кто это?
— Еще бы. Два месяца за ним следил. Оказалось — эльф. Очень сильный, среди людей едва ли найдешь подобного.
— Как его звали? — поинтересовался парень.
Макахит развел руками:
— Не скажу. Я обещал сохранить это в секрете.
— Тайны, тайны, — вздохнул Рикартиат. — Повсюду тайны. А я, между прочим, твой лучший друг. Разве ты не должен со мной делиться? — и, не дождавшись от помрачневшего существа ответа, посерьезнел: — Давай к делу, Хит. Мне нужен хороший яд.
— Мой? — оскалился лесовик. — Не много ли ты просишь?
Менестрель рассмеялся:
— Ну сцеди! Жалко тебе, что ли?!
Макахит недовольно свел брови. Темные, густые, они сделали его лицо угрожающим. Длинные лапы с восемью пальцами существо скрестило на груди, а затем заявило:
— У меня почти ничего не осталось.
— Вот как? — неприятно удивился Мреть. — Что-то случилось?
— Нет. Я продал большую часть одному травнику. Ты можешь купить у него. Приятный малый. Но тоже, как и ты, проиграл.
— Ладно, — расслабился Рикартиат. — Где мне его найти?
— В лесу у Шьенэта. Нимтайори — отшельник, вы друг другу понравитесь, — сказал Макахит. И, помявшись, предложил: — Хочешь брусничного чая?
* * *
После того, как менестрель отправился решать свои, еретические, дела, Альтвиг вернулся в храм. Устроился у дорогого цветочного горшка, помолился, полистал Святую Книгу. Он ни разу не читал ее полностью — только отрывками, разбирая на мудрые советы. Кто бы ни был автором рукописи — Боги или их слуга, — он имел гениальный взгляд на вещи. Простой и непринужденный стиль легко сочетался со строгими законами, при этом не уменьшая их значимости.
Вечером, когда парень уже собирался закрывать храм, явилось странное существо неопределенного пола. У него были спокойные голубые глаза и такого же цвета бант в темных волосах. Невысокое и неуклюжее, оно мужским голосом сказало:
— Привет. Ты — Альтвиг?
— Я предпочитаю, чтобы ко мне обращались на «вы».
— Извиняюсь. Неловко вышло. Пройдемся? — предложил странный парень. И, поняв, что именно смущает храмовника, улыбнулся: — Да, я колдун. Демонолог и стихийник. Это проблема?
Инквизитор задумался. Ненадолго.
— Нет. Но я не заинтересован в общении с вами.
— Я — лидер Братства Отверженных, — лукаво сощурился голубоглазый.
— Вот как? — Альтвиг по-прежнему не видел смысла в прогулке.
— Святая конопля, за что мне это? — расстроился незнакомец. — Ладно, молодой человек. Решим проблему проще. Возьмите.
Он протянул храмовнику конверт. Белый, изготовленный из дорогой бумаги, он был исчеркан корявыми буквами. Под именем отправителя — очень странным: Виктор Андреевич Соколов — красовалась синяя сургучная печать, под именем получателя — Альтвиг Нэльтеклет — пристроилась желтая.
— Кто этот Виктор? — спросил инквизитор.
— Я, — ответил голубоглазый. — Если разговаривать так вы не хотите, ознакомьтесь с моим посланием. Там есть несколько кусочков, посвященных неким инкубам-близнецам. Я, знаете, долго за ними охотился и изучал. Счастливо оставаться.
Виктор в шутку отсалютовал и вышел, накинув капюшон. Альтвиг проводил его растерянным взглядом. Этот тип желает помочь? Тогда почему он принес письмо сюда, а не отдал Рикартиату? Нахмурившись, парень запер дверь изнутри и снова присел в тени цветка.
Открыть конверт острием креста не вышло: — бумага почернела, стала плотнее дерева и выпустила из себя мелкого крылатого духа. Образовав собой семь колец, он прошипел:
— Тх-хы адх-х-хрес-схат? Нэльтек-х-хлет?
— Да, — подтвердил Альтвиг.
— Скх-хажи пхароль, — деловито приказал дух.
— Что? Какой еще пароль?
— Чх-херез пхятнадцать секхунд я сожгху пхисьмо. Одхин… дхва… тхви…
— Постой! — напрягся инквизитор. — Что за пароль? Виктор меня ни о чем не предупреждал!
— Четхыре… пхять…
Ключ без посторонней помощи повернулся в замке, створка приоткрылась. В проеме возникла знакомая физиономия. Лидер Братства Отверженных виновато улыбнулся:
— Да, совсем забыл — конверт зачарован. Надо сказать: «Orteahlleaearrtea».
Альтвиг попробовал повторить и сбился. Дух неумолимо продолжал:
— Вхосемь… дехвять… дхесять…
— Можно просто «Ортэхлеарта», — смилостивился Виктор.
— Ортэхлеарта, спаси меня Боги! — выдохнул инквизитор.
— Четхырнахдхать… мхолодец, — грустно признал дух и растаял.
— У-у-у! — протянул парень. — Что за?.. Эй!
Еретика на пороге уже не было. Храмовник скривился, сообразив, что всю эту ситуацию он наверняка спланировал сразу. Хотел проверить друга Мрети на вшивость — и повеселиться заодно. Еще и выбрал слово потруднее. Проще сломать себе язык, чем с лету произнести.
Конверт призывно открылся, явив два дорогих листа бумаги. Все тот же корявый почерк сильно съезжал влево, но читался легко. Для начала Альтвиг выругался, избавляясь от лишних чувств, а потом прочел:
«Уважаемый господин Нэльтеклет!
Как вам должно быть известно, я — талантливый демонолог, и любопытства мне не занимать. Я появился раньше, чем была основана Гильдия Печатей, и имел в своем распоряжении время. Время достаточно долгое, чтобы как следует изучить демонов и нарисовать первые в истории карты Нижних Земель. Однако, как человек скрытный, я никогда никому их не показывал. Прошу, берегите их и ни с кем не делитесь. Даже с Рикартиатом».
На этом письмо не заканчивалось, но парень прервался ради тоненького клочка пергамента. Откуда он выпал, инквизитор не заметил. Подхваченный за углы, клочок быстро вырос и заполнился густыми чернилами: они складывались в линии, лестницы, болота, леса, дворцы и овальные города. Обозначения границ были не вполне ясны, и Альтвигу пришлось приложить немало усилий, отыскивая их. На самом верхнем участке карты горела надпись: «1 ярус. Крепость Сиаль-Нар», а на самом нижнем — «98 ярус. Искусственная пустошь». Не стоило и сомневаться, что в руки к парню попало настоящее сокровище. Потратив немного времени, с трудом ориентируясь в хаосе демонических чисел — шэльрэ, как правило, проставляли их вразброс, он наткнулся и на «16 ярус. Замок Энэтэрье», и на «36 ярус. Крепость Нот-Этэ», и на «2 ярус. Болота Отчаяния». Но самой волнующей для храмовника стала кривая подпись: «24 ярус. Сердце Нижних Земель». Неужели там обитает Сатана? Инквизиция знала о нем мало. Единственная деталь, которая могла помочь отличить хозяина Ада от обычных жителей, это радужки его глаз. Отец Еннете говорил, будто они в точности копируют цвет радужек того, на кого смотрит верховный демон.
Помедлив, Альтвиг вернулся к письму.
«Я потратил несколько лет, — писал Виктор, — чтобы приблизиться к разгадке вашего с Рикартиатом появления. Согласитесь: два духа, решивших покинуть Безмирье и очеловечиться, в глазах магов выглядят крайне странно. Однако толчком к моему поиску послужило не это, а то, что один знакомый нароверт сказал: вы обречены, потому что связаны с шэльрэ.
Полагаю, вы, господин Альтвиг, не раз слышали о крепости Нот-Этэ. Она принадлежит второму принцу Ада, очень милому созданию по имени Атанаульрэ. Когда-то очень давно он охотился за нашим Создателем, но потерпел поражение и был вынужден поменять стратегию. Сейчас его больше беспокоят окраинные войны, чем Врата Верности, однако в крепости Нот-Этэ живет не только Атанаульрэ.
У него трое военачальников, указанных во всех гримуарах с демонической иерархией: господа Атонольрэ, Адатальрэ и Амоильрэ. Они — падшие ангелы. Господин Амоильрэ (он же Дитя Песней и Повелитель Зеркал), помимо восьми отрядов войска и многочисленных слуг, имеет в своем распоряжении двух демонов четвертого ранга — бастардов семьи Элот, господ Эстеларго и Эстеля. Оба участвуют в сюжете, написанном военачальником. Дальше читайте очень внимательно.
Господин Амоильрэ — песнопевец; такой же, как Рикартиат. Будучи захвачен идеей четырех песен, он написал сюжет о скитальцах — существах, бывших духами Безмирья и ставших людьми. Как вы понимаете, этот сюжет о вас. В нем подробно описана ваша смерть на границе сущего, странствия Мрети, ваше возрождение и путь к инквизиции. И еще очень много чего; я дал слово, что расскажу вам лишь малую часть. Вот она: в первый день весны, точное место не указано, отец Еннете убьет Рикартиата. Якобы наш менестрель отправится гулять один — и назад уже не вернется.
Прошу вас, проследите за ним. Исполнения сюжета можно избежать, если нарушить ход его событий. Как ключевых, так и второстепенных.
С уважением и надеждой на ваше благоразумие,
Господин Виктор Соколов».
