— Аберфорс, что ты сказал мальчику?! Что именно ты ему сказал, дурья башка?!!

— Правду, — старый маг поднялся, обошёл стол и встал напротив брата. — Правду, которую ты должен был рассказать, едва он только переступил порог школы. А ты пытался замолчать эту историю — всё надеялся сохранить доброе имя давно умершей девчонки, искалечившей жизнь себе и другим!

— Замолчи! — глаза Дамблдора метали синие молнии. — Не смей говорить о ней плохо! Что ты вообще знаешь?! Ты почти не виделся с Вероникой при жизни, и никогда не расспрашивал о ней после смерти… Откуда тебе знать какая она была?.. — голос директора спустился до шёпота, — …маленькая одинокая девочка, так похожая на моего сына… очень рано оставшаяся сиротой… всегда искавшая любви… любви и тепла — и ничего больше… Что ты знаешь о жизни — сумасшедший учёный?! У тебя никогда не было семьи и детей — даже возлюбленной у тебя не было! Только чертежи и схемы, твои машины и изобретения, твои опыты и открытия… Разве ты можешь понять… — быстро сняв очки, Дамблдор отвернулся к окну. Аберфорс неловко переминался с ноги на ногу:

— Ну, прости меня… Ведь ты сам всегда говоришь: нет ничего лучше правды…

— Да… Но иногда правда может оказаться совершенно убийственной, а иногда она оказывается не совсем правдой…

— Альбус, не пугай меня, дорогой! Ты говоришь, словно бредишь! Хватит об этом! Рано или поздно сказать бы всё равно пришлось — мальчик нашёл фото, я и рассказал — благо был удачный повод. Радовался бы, что всё так сложилось и тебе не пришлось делать это самому — ты бы всё равно никогда не решился. — Аберфорс хлопнул сгорбившегося Дамблдора по плечу. — Глянь-ка, какую штуку я придумал! С этим, если его хорошенько начинить магией, тебе никакой Волдеморт не будет страшен!

Гарри ссыпался по лестнице и выскочил в коридор, минуя икающую горгулью, привалившуюся к стене рядом с проходом. Глаза щипало, в горле стоял ком, грудь раздирало бешенство, рука сама собой тянулась за волшебной палочкой — хотелось что-то разбить, кого-то заколдовать… он, словно, нёсся сквозь ядовитый туман. И вдруг мир обрёл чёткость — Гарри увидел Снейпа. Юноша затормозил в двух шагах от профессора, и замер, сверля его взглядом. Снейп молча смотрел в ответ. Непроницаемые чёрные глаза ничего не выражали, на лице не дрогнул ни один мускул. Большая белая рука раскрылась ладонью вверх:

— Мистер Поттер, соблаговолите вернуть взятое вами без спроса и без разрешения, — голос звучал ровно и спокойно. У Гарри шумело в ушах, а от стука собственного сердца он просто глох, мысли путались:

"О чём это?"

— Побыстрее, мистер Поттер, не то я сочту вас вором — со всеми вытекающими последствиями, — Гарри вытаращил глаза. — Вы взяли дорогую мне вещь без моего согласия. Немедленно верните! — брови Снейпа сурово сдвинулись. — Вы что — оглохли? Или совсем поглупели?

— Я ничего не брал! — выкрикнул юноша. — Мне ничего от вас не нужно!

— Вы держите в руке то, что принадлежит мне, и что я прошу вернуть, — Снейп указал на зажатую в потном кулаке фотографию. Гарри взглянул на собственные руки — он совсем позабыл об этом злополучном фото, сделанном маггловским фотоаппаратом.

— Ах это… — юноша, прищурившись, взглянул на Снейпа. — Пожалуй, мне лучше её порвать! — профессор едва заметно моргнул.

— Не советую, Поттер, — прозвучал холодный вкрадчивый полушёпот. — Не стоит распоряжаться чужими вещами…

— Это имеет отношение к моему отцу!

— Да… К вашему отцу и ко мне — больше это никого не касается.

— Ошибаетесь, профессор! Это касается меня!! — Гарри почти кричал.

— Отдайте. И следуйте за мной…

— Зачем это?

— Узнаете. Ну же! — Снейп резко выбросил руку вперёд. Гарри колебался… всё же в глубине души он понимал, что эта старая фотография действительно касается только Снейпа и Джеймса Поттера… Великий Мерлин! Кто бы мог подумать! С перекошенным от отвращения лицом Гарри впихнул фото в руки Снейпа. Тот мгновенно спрятал его в карман мантии и круто развернулся:

— Следуйте за мной, Поттер.

— И не подумаю! — буркнул Гарри, однако, почувствовал вдруг непреодолимое любопытство — он будто впервые увидел Снейпа… Это был уже совсем другой профессор зельеделия: профессор Снейп — брат Джеймса Поттера. Дядя… Гарри зажмурился и встряхнул головой, в следующий миг с удивлением обнаружив, что резво поспешает за Снейпом, мчащимся по коридорам молчаливой чёрной молнией.

Они вернулись в кабинет алхимика. Судя по всему, Невилл уже прибрал явные последствия своего неудачного опыта и поплёлся готовиться к следующему взысканию. Снейп прошёл к чёрному бюро, стоявшему около письменного стола и открыл один из ящичков, — положив туда фотографию, он одновременно что-то достал:

— Полагаю, вы уже всё знаете, мистер Поттер, — Гарри кивнул, — значит, моя задача облегчается до предела — сейчас я вручаю вам ключ, а завтра передам вещь, открываемую этим ключом. Она хранится в Гринготтсе. Вот, собственно, и всё, — профессор протянул юноше резной металлический ключ на длинном кожаном ремешке.

— А что… что именно вы отдадите мне завтра?

— Джеймс оставил это для вас — там большая деревянная шкатулка… Он передал её мне на хранение незадолго до… до 31 октября… ну вы понимаете, Поттер… — Гарри с удивлением вынужден был признать, что Снейп не смог сказать "незадолго до своей смерти". В душе боролись ненависть и любопытство… следовало поблагодарить и уйти, как можно быстрее… Гарри расправил плетёную кожаную веревочку и надел ключ на шею.

— Вы знаете о содержимом шкатулки?

— Нет. Я не лезу в чужие тайны.

— А почему мой отец оставил шкатулку именно вам? И почему вы до сих пор мне ничего не сказали?!

— Джеймс хотел, чтобы вы получили эту вещь в год окончания школы, поэтому время ещё не пришло. Но раз вы узнали тайну, я считаю себя обязанным отдать её сейчас. А почему поручил именно мне… — Снейп пожал плечами, — полагаю, он был совершенно уверен в своей неразлучности с Блэком в смерти так же, как в жизни — а шкатулку требовалось хранить долго. Это Блэк был настоящим братом вашему отцу, а не я.

— А вы? — Гарри вскинул глаза.

— Я был сводным… — сухо отрезал Снейп. — Не смею вас больше задерживать, мистер Поттер, — едва заметный кивок. Гарри пошёл к двери и остановился:

— Профессор… Расскажите мне об отце…

— Вряд ли я смогу это сделать, — алхимик втянул голову в плечи и глубоко засунул руки в карманы мантии, — я не слишком хорошо его знал. Спросите Блэка.

— Сириус ушёл, а вы здесь… И вы, как выяснилось, были его братом… — даже произнося эти слова вслух, Гарри сам себе не верил, в голове по-прежнему не укладывалось.

— Я не смогу рассказать о вашем отце то, что вы хотите услышать… у нас были не самые тесные и не всегда тёплые отношения…

— Расскажите о тех, какие были… Расскажите, как появилась эта фотография… пожалуйста! — Снейп внимательно глянул на Гарри, словно видел его впервые, и прищурился:

— Уверены? Вы действительно хотите этого?

— Я хочу знать… — прошептал Гарри, зажав ключ в кулаке и ощущая, как металл врезается в ладонь. Профессор зельеделия медленно опустился в кресло, оставляя письменный стол между собой и собеседником. После долгой паузы он заговорил, не отрывая глаз от сцепленных пальцев рук:

— До того, как пошёл в Хогвартс, я ни разу не видел моего сводного брата, хотя уже знал о его существовании — перед смертью мать рассказала мне…

…Мама долго болела, но я никогда не думал, что она может просто взять и умереть. Мама… Я тогда не понял и половины из её сбивчивого рассказа, осознание пришло позже… Отец… мой строгий и серьёзный, обожаемый отец, который воспитывал меня с пелёнок, оказался не родным… В день смерти матери он перестал называть меня сыном — счёл, будто по моей вине она умерла, из-за самого факта моего существования, не позволявшего ей забыть прошлое…

— В Хогвартсе я оказался на год раньше, чем остальные дети моего возраста — так вышло, что прадед вынужден был взять меня к себе.