Крышечки нет, однако содержимое в целости и сохранности. Мишель запускает внутрь руку и достает слипшийся комок желто-зеленого вещества, разбухшего и липкого от долгого пребывания в воде. Уже нельзя определить его природу, однако это явно не чаинки обычной заварки. Мишель заворачивает комок в промасленную тряпочку.

Они кладут в сумку еще несколько найденных в воде предметов: сломанный черепаховый гребень, маленькое медное зеркальце, женский нож — его ручка из слоновой кости набухла и расслоилась, однако лезвие даже не заржавело и по-прежнему острое.

— Странно найти такую вещь в женской бане. — Камиль заворачивает нож и кладет его в сумку. — Давай теперь заглянем в помещение.

Сгорбившись, Камиль шагает по каменистому песку вокруг бани. На минуту останавливается и прислушивается. Нюхает воздух. Затем уверенно идет вперед, раздвигая спускающиеся вниз сосновые ветви. Рой мух налетает на него, он уклоняется от них, отворачивается и зовет Мишеля. У его ног лежат останки собаки.

На следующий день Камиль наблюдает за тем, как Мишель режет листья, опускает их в смесь спирта и серной кислоты, а потом подогревает состав на медленном огне.

— Придется немного подождать. Смесь должна нагреваться полчаса, а затем какое-то время охлаждаться.

Мишель сидит за столом в захламленной комнате, служащей одновременно его лабораторией и кабинетом в полицейском управлении. Большое каменное здание расположено на маленькой улочке рядом с Гран рю де Пера. Привязанный веревочкой к ножке шкафа черно-белый котенок лакает из блюдца молоко.

— Позови меня, когда закончишь. — Камиль возвращается в прихожую, садится на диван и упирается коленями в письменный стол. Вынимает из кармана папку. Завтра он выступит в качестве обвинителя по делу одного грека, который зарезал брата своей жены, когда тот попытался вмешаться в семейный спор по поводу раздела имущества. Другие члены семьи отказываются давать свидетельские показания, однако несколько соседей слышали шум и перебранку.

Убийства всегда случаются из-за собственности, думает Камиль, а не по причине страсти, как уверяют нас поэты. Страсть лишь стремление обладать кем-то или чем-то. Родители хотят владеть своими детьми, мужья — женами, наниматели — работниками, молящиеся — Богом. Самые страстные уничтожают свою собственность, таким способом оставляя ее за собой навсегда. Мир политики и торговли живет страхом потери контроля над людьми, землей, вещами. Люди верят в то, что судьба сильнее воли. Однако Камиль ставит на волю.

«Чего я боюсь? — размышляет он. — Существует ли что-то на свете, ради чего я пошел бы на убийство?» Ничего толкового не приходит ему в голову, и Камилю становится грустно. Он вспоминает тот миг, когда увидел редкую черную орхидею в своей оранжерее и какое наслаждение испытал, понюхав ее в первый раз. Перед ним возникают фиалковые глаза Сибил. Он ощущает, как обостряются чувства, как напрягаются мышцы. Дыхание учащается, паша думает: «Я не такой уж бесчувственный человек». Как будто страсть является добродетелью.

Молодой служащий кланяется и возвращает Камиля к реальности.

— Доктор-эфенди ожидает вас.

Конфузясь, судья начинает усердно собирать свои письменные принадлежности и укладывать их в узкий ящичек, который потом засовывает за кушак. К тому времени, когда служащий оставляет его у дверей кабинета Мишеля, Камиль уже полностью избавляется от мыслей о Сибил. Теперь его тело вновь чистый храм, приют воли и разума.

Мишель уже процедил листья и теперь пропускает жидкость через увлажненный фильтр. Потом переливает процеженный раствор в пробирку и добавляет туда эфир, затем взбалтывает и вновь фильтрует. Добавляет углекислый калий и хлороформ, который выделяет жидкость из раствора. В комнате стоит сильный неприятный запах химикатов, однако приятели не замечают его. Мишель выливает оставшееся вещество в колбу и ждет, пока хлороформ начнет испаряться. Счищает остаток в пробирку и разбавляет водой и каплей серной кислоты.

— А теперь исследуем полученное.

Он берет каплю раствора и помещает ее на стекло. Добавляет брома и ждет. Жидкость не меняет цвет.

— Должно быть, осадок, — бормочет Мишель.

Он пробует различные реактивы, однако жидкость не кристаллизуется. Рабочий стол уставлен пробирками и колбами. Врач поворачивается к влажной массе разрезанных листьев.

— Это не дурман. Извини. И не какой-то необычный чай. Во всяком случае, не ядовитое растение.

Камиль вздыхает. Очень жаль. Поворачивается, чтобы идти к двери, и останавливается. На полу лежит перевернутое блюдце, а рядом с ним белеет разлитое молоко. Он сгибает колени, чтобы заглянуть под стул. Котенка там нет.

— Что случилось с котенком? — спрашивает он.

Мишель резко поворачивается и смотрит на блюдце. В этот миг, прежде чем врач успевает придать лицу бесстрастный вид, Камиль видит на нем выражение вины и страха.

«Дорогая Мейтлин!

Не знаю, много ли новостей отсюда доходит к вам в Эссекс. Убийство Мэри Диксон стало большой трагедией, а тут еще прокатилась волна арестов. Султан Абдул-Хамид вбил себе в голову, что члены организации «Младотурки» плетут против него коварный заговор при содействии иностранных государств, и решил пресечь их деятельность в корне. Они издают литературный журнал, в котором развивают идеи свободы и демократии, что, понятно, вызывает тревогу во дворце. В своем большинстве это прекрасно образованные молодые люди из хороших семей. Они обучались во Франции, некоторые работают переводчиками в министерстве иностранных дел и имеют доступ к зарубежным печатным изданиям. Причастность к администрации, разумеется, делает их еще более опасными для режима. Мне же весьма по душе компания молодых людей, и я приглашаю кое-кого из них на званые вечера в посольство. Мы ведем такие веселые и оживленные беседы, что даже отец забывает о своих недугах. Хотя, принимая во внимание тот факт, что молодые люди не в чести у султана, наше знакомство с ними может быть превратно понято. Тем не менее ради отца я охотно пренебрегаю недовольством дворца. Наши встречи приносят ему истинное удовольствие.

Мне самой кажется, что султану нечего бояться этих милых, умных юношей. Многие из них просто хотят, чтобы он сдержал свое обещание и даровал народу конституцию, а также возобновил деятельность парламента, который был распущен семь лет назад. Опасаться же ему надо тех, кто уже дважды пытался устроить дворцовый переворот с целью сместить падишаха и посадить на трон его старшего брата Мюрада. Законный наследник правил страной лишь несколько месяцев и был смещен по причине болезни нервов. Радикалы считают, что теперь он уже вполне здоров и склонен поддерживать демократию или по крайней мере более податлив. В любом случае султан Абдул-Хамид начал охоту как на преданных ему людей, так и на оппонентов. Он постоянно меняет членов кабинета и, по слухам, никому не доверяет. Несколько наших постоянных гостей недавно отправились в изгнание. Я просто боюсь думать о последствиях.

В довершение всех бед в город нахлынули беженцы. Теперь, когда некоторые колонии на Балканах получили автономию, до нас доходят ужасные сообщения о том, что мусульман убивают их соседи-христиане в отместку за жестокое подавление султаном мятежей. Несчастные бегут в Стамбул, центр мусульманского мира, где, как им кажется, они будут в безопасности. Теперь на улицах просто вавилонское столпотворение, слышны различные языки, видны разнообразные национальные одежды.

В городе начались беспорядки. Не волнуйся, дорогая, нас они не коснулись. Люди выступают против запрещения деятельности парламента. Нехватка продуктов и высокие цены также способствуют росту недовольства. Мы-то окружены посольствами других держав и находимся в полной безопасности. Нечему удивляться, что падишах натянул поводья, хотя трудно представить себе, от чего может пасть султанат, правящий страной уже полтысячи лет. Британская империя, разумеется, могла бы осчастливить местных жителей, как она поступила с народами Индии и Азии. Отец говорит, что такое не исключено. Я очень надеюсь на благополучный исход во имя мира. В любом случае султан не является врагом Европы. Я слышала, он очень любит театр и оперу, а также детективные романы. Только представь себе такое. Мне рассказывали, что Абдул-Хамид страдает бессонницей, так что его камердинер вечером садится за ширму и читает ему вслух всю ночь напролет. Книги переводятся для двора немедленно после их выхода в Европе. Он также занимается резьбой по дереву. Необычное хобби для правителя, не так ли? По моему убеждению, человек, любящий книги и владеющий мастерством краснодеревщика, способен навести порядок в империи. Мама находила его очаровательным, однако он более не принимает посетителей, так что у меня нет никаких шансов составить о нем свое мнение.