Понятно, что подобные «обоснования» абсолютно ненаучны, но они почему-то не просто концептуальны для ученых МГУ, но вообще главные, составляют некую «призму», сквозь которую они на все смотрят — и, конечно, все видят в искаженном свете.

В комментарии о Брацлаве:

«После захвата Подолья Ольгердом в 1362 г...»

У КОГО «захвата»? Ольгерд освободил Подолье от ига Орды. Как видим, в данном случае ученые освобождение от Орды считают «захватом», так как свое древнее Отечество видят именно в Орде, а не в Руси.

Кто-то может подумать, что я напрасно критикую историков МГУ — мол, они не придавали слову «захват» никакого значения. Нет? У них сия терминология — часть «научной методологии». На с. 131:

«Вязьма и Дорогобуж были захвачены ВКЛ только при Витовте ... а Великие Луки, в 1486 году присоединенные к Русскому государству...»

«Методология» понятна: все земли, которые присоединялись к ВКЛ (в большинстве добровольно) — были «захвачены», а все земли, которые в абсолютном большинстве кроваво захватывал Московский Улус Орды или выкупал на них ярлык у Орды (причем на собранную с самих этих земель дань, так как половину дани Орда оставляла Москве «за труды»), — «присоединялись». Про захват Твери, Новгорода, Пскова и Полоцка (последний был освобожден ВКЛ через 17 лет) Иваном IV ученые используют термин «присоединение», который НЕНАУЧЕН, так как было истреблено почти все городское население (на 100

% —

все духовенство). Это геноцид, а не «присоединение».

И опять-таки: «присоединение» К ЧЕМУ? К Астраханской, Сибирской, Казанской и Большой Ордам — и Москве во главе их. Это именуется историками «Русским государством». А у Михалона Литвина — это только «Tartarorum et Moschorum». Так кто более точен — автор или его комментаторы из МГУ?

Великодержавие историков МГУ ощущается везде. Пример из многих на странице 124:

«На белорусских и украинских землях, входивших в состав ВКЛ...»

Почему «входивших в состав»? Такая лживая формулировка призвана отрицать тот факт, что ВКЛ являлось национальным государством беларусов и украинцев. При этом профессора МГУ никогда не пишут про жамойтов и Жамойтию, что та тоже «входила в состав ВКЛ», хотя такая формулировка как раз ИСТИННАЯ, так как Жмудь — это туземная провинция ВКЛ, которая к тому же почти полтора века в Литве не была — была под властью немцев, а в ВКЛ были в этот период — как раз экспансии ВКЛ — только беларусы (литвины) и украинцы (русины). Жмудь мы отвоевали у немцев, напомню, в 1410 году. Но историки МГУ и тут все ставят с ног на голову мол, беларусов и украинцев в ВКЛ «угнетали» жамойты и аукштайты, которые — вот «фокус»! — в это же самое время изнывали под тевтонским игом и ждали, когда мы их освободим.

А если бы мы их не освободили? Что тогда бы выдумывали историки МГУ, пытаясь титаническими усилиями показать ВКЛ как якобы не национальное государство беларусов и украинцев?

На странице 37:

«Литвин рассказывает

о

принятии христианства в Киеве, кото

рый,

по его мнению, был «владением князей России и Московии»... Михалон одновременно с негодованием сообщает о намерении «князя мосхов» вернуть Киев».

Далее ученые МГУ критикуют «невежество» Литвина, который «не понимал» по своей средневековой отсталости, что мосхи и Московия — это и есть «Россия», а то, что «Россией» называл Михалон, — это не Россия, а Украина. Конечно, сегодня можно сколько угодно потешаться над «невежеством» всех средневековых авторов, которые называли «Россией» нынешнюю Украину, а Московию «Россией» не считали, как равно и ее жителей московитов (мосхов) не считали русинами (украинцами ныне). Но с научной точки зрения средневековые авторы были абсолютно правы, так как в ту пору понятие «Русь-Россия» было закреплено за Киевом — и именно из-за него ВКЛ имело в названии слово «Русское» — то есть «Российское» на латыни. А не «Великое княжество Литовское, Украинское и Жамойтское».

На странице 50 выдумки из той же оперы:

«... причины восхищения Литвина русскими... Михалон прославляет умеренность в России, где якобы не едят пряностей, не пьют вина, но продают его в Литву».

Но для Литвина «русские» и «Россия» — это украинцы и Украина, и пишет он не о них, а о «мосхах» и Московии.

Следует возразить ученым МГУ, что Михалон как раз четко отличает русских ВКЛ (украинцев) от мосхов Московии. На стр. 72 он пишет:

«... новые невольники, простые, бесхитростные, только что пойманные, из королевского народа, не московского (Moscovilico). Ибо род московитян (Moschorum), как хитрый и лживый, весьма дешево ценится там на невольничьем рынке».

Обратим внимание, что переводчики и тут обманывают: слово «Moschorum» надо переводить не «московитян», а «мосхов». Это научная фальсификация, так как Литвин писал о

национальном характере мокшан

(то есть финнов) — а не московитов как якобы просто всех подданных страны, ведь тогда в Московии-Орде абсолютным большинством населении (то есть подданными страны) являлись татары бывшей Золотой Орды, а не сами мосхи-московиты.

На стр. 44 сказано, что один из первых гуманистов Польши Ян Остророг в XV веке прославлял Вильнюс. А почему бы равно не написать, что Демидов жил в Свердловске, а Петр I основал Ленинград?

Абсолютно лжива и та концепция ученых, в которой литвинов нынешние читатели должны понимать как «летувисов» (то есть жамойтов), а не как беларусов. Хотя сам Михалон неоднократно подчеркивает разницу между жамойтами и литвинами. Например (с. 93):

«... тогда как наша литовская и жамойтская (Litvana et Samogitana) молодежь...»

На странице 131 в комментариях авторы без всякой аргументации пишут:

«Аукштайтский князь Миндовг (Миндаугас)... объединил под своей властью Восточную и Западную Литву — Аукштайтию и Жемайтию, а также Черную Русь с городами Новогрудком, Слонимом и Волковыском».

Все это — выдумки. Аукштайтия и Жамойтия никогда не считались в ВКЛ административно Литвой — причем сами потребовали у нас не считать их Литвой при их освобождении в 1410 году — вытребовали себе отдельное свое княжество аукштайтов и жамойтов — княжество Жамойтское. Что касается Миндовга (а имени «Миндаугас» в истории не существовало), то это вовсе не «аукштайтский князь», а, как сказано в Великой Хронике Польской, король Пруссии (Погезании) Миндовг (Мендольф на латинском, сын короля Пруссии Рингольда). Он вместе с князем Помезания (Руси-Рисен) Святополком героически отражал агрессию поляков и немцев на Пруссию, а потом ушел в Новогрудок (Литву в Хронике), уже оттуда продолжая вести войну.

Причем Новогрудок стал Литвой еще задолго до прихода Миндовга, в Договоре 1219 года с Галицией он назван «Литвой», и Договор подписан литовскими князьями Булевичами и Рускевичами (очевидно, мигрантами с Поморья). Так что «аукштайтская версия Литвы» не выдерживает никакой критики и является только политизированным вымыслом, призванным отрицать ВКЛ как наше национальное государство.

То, что ученые МГУ называют «Черной Русью», на самом деле и есть у нас в ВКЛ первая исконная Литва (созданная с исходом сюда лютичей-литвинов Поморья), а до того это ЯТВА ятвягов — никакая не «Русь». Рядом, на стр. 130, ученые снова спекулируют: