Эти два примера еще раз показывают, что вопрос «славяне или балты» носит чисто политический характер и упирается в абсолютно ненаучный вопрос принадлежности к унизительному сообществу «младших братьев Москвы». Кстати, в XIX веке идеологи западнорусизма даже поляков причисляли к «восточным славянам» и к западной ветви «древнерусской народности». Якобы Карамзин и его коллеги счастливым образом одновременно с оккупацией Речи Посполитой нашли где-то ветхие документы, в которых сказано, что «ляхи Кракова — это суть русы и отпочкование от России».

В 1888 году был введен запрет на само слово «Польша», вместо него царские чиновники пытались ввести название «Привисленский край». Они утверждали с серьезным видом, что поляки — те же самые русские, но «испорченные католицизмом». А беларусы генетически ближе всего к мазурам — жителям Северо-Восточной Польши. Поэтому сегодня ангажированные ученые на основании данного факта доказывали бы, что поляки — тоже «по генам русские». Это не юмор, и не преувеличение. Именно таковы по своей сути нынешние спекуляции ряда генетиков из России.

Некоторые российские ученые разделили современный русский этнос на две группы (что уже странно): «московских русских» (славянизированных финно-угров) и «западных русских» (кривичей). Они утверждают, что гаплотипы кривичей из пограничных с Беларусью российских областей (Псковской, Новгородской, Смоленской, Брянской) — это «основа русского генофонда». Дескать, историко-генетическим эталоном русского этноса являются вовсе не жители Владимиро-Суздальского региона (то есть исторической Московии), а тех земель, которые Иван III и Василий III отвоевали у ВКЛ!

Дело в том, что эти потомки кривичей, во-первых, отличаются от русских из региона так называемого «Золотого кольца» отсутствием статистически значимой примеси финно-угорских генов и, во-вторых, похожи на беларусов и украинцев. Таким образом, политическое значение «эталона» заключается в якобы «научном» обосновании великодержавных претензий Москвы на территории Беларуси и Украины.

При этом заявления беларуских ученых о том, что кривичи — это и есть беларусы, а не русские — игнорируются. Более того, российские ученые, записав кривичей Псковщины, Смоленщины, Брянщины в «основу русского этноса», находят теперь саму Беларусь — этнически русской. Мол, раз кривичи — основа русской нации, то и никакой беларуской нации нет.

И вот мы видим сегодня, как российские генетики проводят сравнительные исследования, манипулируя тремя «субъектами».

Первый — «смежные западные русские», то есть кривичи. Сравнение их генофонда с генофондом беларусов и украинцев нужно для обоснования политического тезиса о «братской родственности» трех восточных славяноязычных народов.

Второй — «московские русские» (то есть исторические московиты). Они как отдельная общность обычно не афишируются в исследованиях, ибо по генам идентичны финно-уграм.

Третий «субъект» — усредненные показатели «смежных русских» и «московских русских», которые используются как картина «общего русского генофонда».

Такое «усреднение» генофонда кривичей и мордвы столь же абсурдно и ненаучно, как попытка найти «среднего американца» путем «усреднения» генетических особенностей англосаксов и негров в США (вспомните слова И. Саливон). Вроде они тоже 300 лет жили вместе в одной стране и являются одной нацией, только вот

слишком разные по генам, цвету кожи, курчавости волос. Это как в анекдоте о «средней температуре» по больнице.

Алексей Микулич комментирует эти ненаучные концепции следующим образом:

«Сначала кратко о том, как выглядит восточноевропейский генофонд с точки зрения московских антропологов. Юрий Рычков с коллегами на основе построенных ими карт предложили время формирования генофонда русских на протяжении 1000 - 1500 лет. Они утверждают, что на этой карте восточноевропейский генофонд выглядит как отклонение от «средних частот генов русского народа и тех других народов, чьи ареалы полностью или частично входят в прямоугольное окно со сторонами 28 и 56 градусов восточной долготы, 50 и 60 градусов северной широты (Восточные славяне. М., 1999, с. 129).

Однако генофонд беларусов существенно отличается от русских (по материалам сравнения 100 аллелей 34 локусов). К беларусам Придвинья генетически наиболее близки жители Псковской, Новгородской и Смоленской областей. Этому факту есть историческое объяснение — общие кривичские корни. Немного дальше от «кривичского» ареала находятся популяции Центральной Беларуси и Поднепровья вместе с жителями юго-западной Летувы и восточной Латвии. В третью шкалу генетическо-антропологических расстояний попадают западные беларусы Понемонья (вместе с жителями польского пограничья, западными летувисами, латышами) и южные популяции Беларуского Полесья.

Мы принимаем мнение московских коллег только как дополнительное свидетельство продвижения генных комплексов из Центральной Европы и с Балкан в эпоху славянизации автохтонов. Влияние балтских популяций на беларуский генофонд они, несмотря на неопровержимые археологические факты, к сожалению, не учитывают» (с. 147 - 148).

Причина понятна: стоит только московским ученым признать балтский субстрат беларусов, как автоматически встанет вопрос о финно-угорском и ордынском субстратах русского этноса. А этого в Москве категорически не хотят. Микулич продолжает:

 «Поэтому с тезисом, что «ядро русского генофонда находится на юго-западе русского этнического ареала» (то есть на захваченных Московией землях беларусов-кривичей. —

В. Д.),

с добавлением части беларуского ареала (т. е.. «кривичской части» уже территории Республики Беларусь. —

B. Д.),

мы согласиться не можем. В действительности на карте уровней близости к беларускому этносу эти два субареала объединяются и один — беларуский. Именно здесь отчетливо проявляется многовекторная дивергенция обобщенной генетической компоненты. К беларусам на северо-востоке и юго-востоке нашей страны приближаются жители смежных территорий, предки которых еще в первой четверти XX века идентифицировались как беларусы» (с. 148).

Нет сомнения в том, что жители тех районов Псковской, Смоленской, Новгородской и Брянской областей, что граничат с Беларусью, родственны коренным жителям нашей страны. Ведь все они потомки кривичей. Но этот факт не делает беларусов «родными братьями» русских. Тем более ненаучно изображать кривичей «ядром русского генофонда», так как вовсе не от кривичей произошли генетически 140 миллионов нынешних русских. Кривичи даже на территории Беларуси являются предками максимум 4-х миллионов беларусов.

С такой российской пропорцией «раздачи генов» беларуские кривичи должны были размножиться до 220 - 250 миллионов человек. Но у нас они почему-то плодились по законам демографии, тогда как в России неизвестно по каким законам: если кривичи Смоленщины и Брянщины породили русский этнос как его «генетическое ядро», то должны были иметь в семьях в 35 раз больше детей, чем потомки кривичей в нынешней Беларуси. То есть рожать не 7 - 8 детей, а 245 - 280 (! ).

Но абсурд не смущает: уж очень хочется российским ученым видеть свой этнос «рожденным от кривичей», а не от финно-угров и не от тюрков Орды. Это «идеологически не котируется».

Все сказанное выше проясняет вопрос, почему во времена СССР запрещалось считать кривичей — балтами, а беларусов — славяноязычным народом с балтским субстратом. Ведь правда о балтском происхождении беларусов на принципиальном уровне опровергает миф о том, что русский этнос — славянский.