Фурибонд, придя в бешенство, отчаянно бился о дверь, испуская пронзительные вопли. Услышав их, королева побежала освободить его, да и оторвала ему ухо напрочь; он обливался кровью и корчил такие ужасные гримасы, точно ему перерезали горло. Безутешная королева сажает его к себе на колени, целует оторванное ухо и прилаживает обратно. Тогда Принц-Дух берет те розги, какими стегают монарших собачек, и давай хлестать королеву — по руке, а сынка — по роже; та принялась вопить, что ее бьют-убивают; приходит король, сбегается народ, глядь — а никого и нет. Тут кругом зашептались, что королева сошла с ума, когда увидела оторванное ухо Фурибонда. А король-то этому верит пуще всех: она к нему, а он от нее: презабавная вышла сцена. Наконец добрый Дух, наградив Фурибонда еще тысячей ударов, покинул зал, вышел в сад и стал видимым: тут он принялся дерзко рвать вишни, абрикосы, клубнику и цветы в саду и на грядках королевы, подходить к которым было запрещено под страхом смерти, ибо она одна только их поливала. Удивленные садовники доложили Их Величествам, что принц Леандр обрывает фруктовые деревья и цветы в саду.
— Какая дерзость! — воскликнула королева. — Мой миленький Фурибонд, дорогой малыш, забудь на мгновенье о больном ухе и беги к этому злодею: возьми наших мушкетеров, солдат, придворных, возглавь их сам, поймай его и изруби на рагу.
Воодушевленный матерью, Фурибонд во главе тысячи вооруженных до зубов стражников входит в сад — и что же: Леандр, встав под деревом, бросает в него камень, поранив ему руку, а войско бомбардирует сотней апельсинов.
Фурибонд хотел было подбежать к Леандру — но вот того уже нигде и не заметно: невидимкою он прошмыгнул Фурибонду за спину, обмотал ему ноги веревкой да и дернул; растянулся Фурибонд, уткнувшись носом в землю: его подняли и отнесли в кровать, совсем ослабевшего.
Леандр, довольный местью, вернулся к лакеям, дал им денег и велел возвращаться в свой замок, не желая, чтоб его хоть кто-нибудь сопровождал — ведь тогда стал бы известен секрет красной шапочки и роз. Он еще не знал, куда хочет пойти; вскочил на славного своего Серебряного да и отпустил поводья; так он пересек леса, равнины, холмы и долины, без счета и без числа; иногда отдыхал, ел и спал, не встречая на пути ничего достойного упоминания. Наконец Леандр прибыл в один лес, и было там так жарко, что он спешился посидеть немного в тени.
Сидел он, сидел и вдруг услышал вздохи и рыдания; оглядевшись, заметил какого-то человека, который то бежал, то останавливался, кричал, рвал на себе волосы и сам себя бил; несомненно, то был несчастный безумец; однако он показался Леандру молодым и статным; его одежды, некогда великолепные, все были изорваны. Принц, тронутый состраданием, обратился к нему.
— Я вижу вас в состоянии, — сказал он, — столь плачевном, что не могу удержаться и не спросить вас о его причине и хочу предложить вам помощь.
— Ах, господин, — ответил этот молодой человек, — беде моей нельзя помочь: не далее как сегодня моя дорогая возлюбленная принесет себя в жертву старому ревнивцу, у которого много денег, но зато он сделает ее самым несчастным созданием на свете!
— Так она вас любит? — спросил Леандр.
— Смею надеяться, да, — промолвил он.
— И где она? — продолжил принц.
— В замке на краю этого леса.
— Ну что ж, подождите меня, — заключил Леандр, — я принесу вам оттуда добрые вести в мгновение ока.
Вмиг надел он красную шапочку и пожелал перенестись в замок. Не успел он еще там оказаться, как услышал приятные созвучия; а уж внутри-то повсюду пели скрипки и прочие музыкальные инструменты; он вошел в большую гостиную, где полным-полно было родных и друзей старика и юной барышни, прекрасней которой на свете и не сыщешь; но ее бледность, грустное лицо и слезы, часто выступавшие на глазах, ясно говорили о том, как она страдает.
Леандр, Дух-невидимка, притаился в уголке, чтобы присмотреться к присутствующим: он увидел, как отец и мать этой милой девушки вполголоса бранили ее за недовольный вид, а потом вернулись к гостям. Дух встал позади матери и шепнул ей на ухо:
— Почему ты заставляешь свою дочь отдать руку и сердце этому уроду, — уверяю тебя, не пройдет и недели, как ты будешь наказана за это смертью.
Придя в ужас от голоса, угрожавшего ей ниоткуда, женщина громко вскрикнула и упала. Муж спросил, что стряслось. Та воскликнула, что, если свершится бракосочетание ее дочери, ей придется умереть, и посему она не потерпит этого ни за что на свете. Муж принялся с насмешкой бранить ее пустою выдумщицей; тут Дух и ему сказал потихоньку:
— Недоверчивый старик, да ты и сам умрешь, коли не поверишь жене своей; разорви супружеские узы дочери и поскорее отдай ее любимому.
Эти слова произвели чудодейственный эффект: жениха тотчас же выпроводили, объяснив, что так велели высшие силы; он, будучи нормандцем[36], принялся было спорить и скандалить; но Дух прокричал такое ужасное «угу-гу» ему в ухо, что едва не оглушил, а в довершение всего еще и сплясал на его подагрических ногах, так что совсем их раздавил.
Тогда побежали в лес на поиски влюбленного, по-прежнему пребывавшего в отчаянии. Так хотелось Духу снова его увидеть, что с его нетерпением мог поспорить разве что пыл юной возлюбленной. Влюбленные чуть не умерли от радости; пиршество, приготовленное для бракосочетания со стариком, послужило для их счастливой свадьбы; Леандр же, оставив обличье духа, внезапно появился в дверях гостиной как незнакомец, привлеченный звуками праздника. Жених, едва заприметив, бросился к его ногам, выражая ему тысячу всевозможных благодарностей. Леандр провел в этом замке два дня и мог бы разорить хозяев, если б захотел: ведь они предлагали ему все свое добро. С глубоким сожалением он оставил столь славное общество.
Отправившись в путь, он пришел в один большой город, где жила королева, которой нравилось пополнять свой двор самыми красивыми людьми. Прибью, велел он сшить себе прекраснейшие наряды: ведь ему стоило лишь взмахнуть розой, чтоб денег появилось полным-полно. Легко догадаться, что красивого, умного, молодого, а главное, пышно одетого принца королева с принцессами приняли с превеликим почетом и уважением.
Этот двор был из самых галантных: кто противился любви, тот становился там посмешищем: Леандр захотел последовать обычаю, решив, что превратит любовь в забаву, а уезжая прочь, с легкостью покинет предмет своей страсти; понравилась же ему одна из фрейлин, красавица Блондина; та, само совершенство с виду, была при этом столь холодна и серьезна, что он не знал, с какой стороны к ней подступиться.
Каждый вечер он устраивал для нее восхитительные праздники, балы и комедии, доставлял ей диковины с четырех концов света, но все это ее не трогало; и чем равнодушней она казалась, тем сильней он ее добивался, а более всего подстегивало его то, что она, думалось ему, еще никогда никого не любила. Чтобы убедиться, он решил испытать свою розу: в шутку он коснулся ею груди Блондины — вмиг из свежей и цветущей стала она сухой и увядшей. Хватило этого Леандру, чтобы узнать о счастливом сопернике; это глубоко его уязвило, и, дабы все увидеть своими глазами, он пожелал очутиться вечером в покоях Блондины: и вот вошел туда музыкант с такой злобной рожею, что гаже на свете нет, и прорычал сочиненные для нее три-четыре преотвратительнейших куплета, а девушка обрадовалась им так, словно в жизни не слышала ничего прекраснее; потом урод принялся кривляться как умалишенный, а ей это нравилось, ибо она от него была совсем без ума; и наконец, она позволила, чтобы этот заморыш, себе на беду, поцеловал ей руку. Возмущенный Дух бросился на дерзкого музыканта и, грубо вытолкав его на балкон, выбросил в сад, где несчастный от падения лишился последних зубов.
Порази Блондину молния, она и то удивилась бы меньше; девушка подумала, что это был призрак. Дух покинул покои невидимкою и тут же возвратился к себе, где написал Блондине письмо, полное заслуженных ею упреков. Не дожидаясь ответа, он уехал, оставив свои туалеты оруженосцам и придворным; прочих слуг наградил и оседлал верного Серебряного, полный решимости после такой шутки больше не влюбляться.
