Герцог встал, поплотнее задернул шторы, так что библиотеку теперь освещала узкая ниточка света, лившаяся меж двух материй, загородивших окно.

Отрезав полосу ткани от ее же одеяния, Матей завязал рабыне глаза.

— Не отвлекайся, — еще раз повторил он ей, усаживаясь обратно за стол и раскладывая невесть откуда появившийся у него в руках пасьянс.

— Где же эта стерва-графиня… ты не заметила, что-то было общее у той девушки, с белыми полосами в волосах — и этой несносной графиней? Ах, да, ты же ее не видела, саму графиню… да и вообще, что ты сейчас можешь видеть…

Откинувшись на спинку кресла, Матей погрузился в пасьянс.

А вот кому было совсем не до пасьянсов — так это Гарду. Весь в мыле, запыхавшийся, он лакал холодную горную водицу из каменной чаши у подножья водопада Звенящая вода. Он не на охоте был вовсе, он наблюдал в своем человеческом обличье за Шерандом и Кантой в Совитабре, через который те возвращались обратно в лесную хижину. Стараясь не попасться на глаза Шеранду, он, однако, был замечен особой, следовавшей теперь за ними — синекожей крылатой демоницей. Что ж, сам виноват — подошел к этому трио слишком близко, пока Като уминала самую дешевую булочку в придорожном кафе. Очень уж ему хотелось услышать, что это была с ними за птица.

Филиала.

Так ее раз или два назвал Шеранд. Канта предпочитала не упоминать ее имени; он сразу заметил, что сестрица Като невзлюбила пополнение в их компании. А что это было — извечное женское соперничество или же нечто большее — этого ему узнать пока не удалось.

Звенящей воды он достиг, проделав большую часть пути бегом. Каждый раз теперь, меняя обличье, он замечал, как человеческое тело мало приспособлено для бега по сравнению с кошачьим, покоившемся не на двух, а на четырех пружинистых лапах.

Он видел, как Филиала взлетала с пристани Хиль-де-Винтера. И видел ее посадку в рощице неподалеку от города. Она также привычно опускалась на все четыре конечности, как и он сам, будучи котом. И еще она легко свернула голову галке, птица сама летела к ней в руки, там, в рощице. Может ли быть такое? Летела навстречу своей крылатой погибели — Филиала острыми зубками в два счета разорвала птичье тельце, и насытившись, полетела догонять нашу сладкую парочку, не обременив их созерцанием своей чудовищной трапезы.

Гард бежал к волшебному водопаду, чтобы быстрее предстать перед Като, рассказать ей о демонице, следующей за Шерандом и ее сестрой — все это в кошачьем теле, разумеется. Но когда он вбежал в хижину с криками «Като, Като, послушай меня» — то вдруг понял, что опоздал.

Мало того, что опоздал — он выдал себя. Като ведь просила его не открывать рта при Шеранде, который сидел сейчас за столом подле нее и прекрасно расслышал каждое его слово. А вместе с ним и — Канта, а в углу, возле очага — и синекожая демоница.

Рассерженный взгляд Като.

Удивленный — демоницы.

Ошарашенно-испуганный — Канты.

И задумчивый — шерандовский.

Сердце кота ухнуло в пятки всех его четырех лап. Сомнений быть не могло — старый друг узнал его голос даже в этом обличье.

— Гард? — Переспросил он, не веря собственным ушам.

Кот сжался в комок.

— Еще один демон?! — Истерично взвизгнула Канта, нечаянно опрокидывая стоявшую перед ней плошку с тушеными овощами — Като уже успела где-то разжиться провизией, за то время, пока их всех не было.

И Канта заплакала. Горько, навзрыд, как обиженный ребенок. Като кинула сердитый взгляд на виновника сестринских слез и поспешно прижала к себе плачущую сестру, намереваясь вывести ее из хижины, на свежий воздух, подальше от «демонов».

Всхлипы Канты слышались с торца хижины, где Като, гремя ушатами, колодезной водой умывала расстроенную сестру.

— Ты говорила, он не демон, он — кот! — Вперемешку с рыданиями высказала ей та.

Като потрудилась ответить сестре настолько тихо, что даже чуткие уши кота не смогли разобрать слов.

Гард тяжело вздохнул и лег у порога, не рискнув подойти ближе к очагу с нежившейся у него демоницей. Та с неподдельным интересом разглядывала внутреннее убранство хижины. Взгляд ее блуждал от стола к входной двери, и особенно долго задержался на висевшей на крюке огненной шубе Като.

— Гард, это ты? — Все еще не веря своим ушам, пораженно проговорил Шеранд, так и оставшись сидеть за столом.

И тут вдруг Филиала расхохоталась.

— Это ты следил за нами в Совитабре, да, котенок?

Гард подвелся, переминаясь с лапы на лапу, его ноздри тревожно раздувались.

— Или это был не ты, там, паренек один ошивался возле нас на Булочной. Скажи, как ты меняешь обличья, как перчатки?

— Вампирша.

Кот сказал это как минимум предостерегающе.

— О, — смеясь, протянула синекожая дева. — Кто ты такой, я разберусь, не смей меня запугивать.

— Хватит! — Неожиданно рявкнул Шеранд.

Филиала осеклась. В ее планы вовсе не входило злить единственного, благодаря кому она еще не была выставлена вон за дверь этой полуразвалившейся лесной хижины.

— Милый, я просто…

— Милый? — Передразнил ее кот. — Держи себя в руках, демон, не ты его девушка.

— Не твоего умишка дело, — выцедила крылатая женщина.

Она несколько раз развернула и снова сложила кожистые крылья, просушивая их у очага. Вздохнув, она направилась к выходу, старательно огибая кота в радиусе около полуметра.

— Я бесконечно благодарна тебе, Шеранд. Ты спас меня. Не знаю, что бы я делала без тебя? Но мне здесь не рады.

В этот момент кот хмыкнул.

— Ты и сам это видишь. Я принесу тебе деньги, которые ты потратил, чтобы выкупить меня из неволи. Если не все сразу, то не позже четверти лунного цикла, даю слово.

И с этими словами вышла из хижины, оставляя на притоптанной земле у порога следы неимоверно острых когтей. Расправив крылья за домом, чтобы не встречаться лишний раз с сестрами Камбрези, выкупленная из рабства демоница взлетела ввысь.

Гард ни капли не поверил ее последнему обещанию. Шеранда же ее прощальная реплика тронула, он сидел за столом, не притрагиваясь более к еде, нахмурившись, оперев голову о кисти рук.

— Ты лоханулся еще на том этапе, когда покупал ее. — Гард счел необходимым начать морализаторские увещевания старого друга, пока сестры Камбрези не вернулись в хижину. — Ты обязан был спросить у Канты, ибо это не твои деньги были, а деньги ее сестры. Как там Н-ск поживает? — Последнее он сказал, значительно понизив голос, от чего к нему примешалось легкое рычание — но что поделать, в кошачьем теле порой было трудно передавать человеческие интонации и эмоции.

— Плохо. — Тихо отозвался Шеранд. — Я загубил чужую лошадь.

— Продай квартиру, — все так же тихо ответил ему кот.

— У меня нет столько квартир. — Выдержав паузу, отозвался парень.

— Ну ты и лох, — резюмировал Гард. — И здесь лох, в первый же день.

Шеранд ничего не ответил, и кот предпочел удалиться из хижины. Во-первых, для того, чтобы Канта смогла морально оправиться в его отсутствие, ибо ее пугал говорящий кот, это было яснее ясного. А во-вторых, — Филиала. Есть ведь личности, которых не стоит оставлять без присмотра. И это не только Шеранд.

Крылатая дева интуитивно чувствовала, что кот отправится на ее поиски. Зверя будет нелегко заметить в лесу. Поэтому она предпочла удалиться из Ульмского леса — несколько часов перелета над Белой пустыней, как она считала, было как раз то, что нужно.

За песчаными барханами своим неимоверно острым, как по человеческим меркам, зрением, Филиала узрела спящего гула.

Ее шумное приземление на верхушку бархана — и неопасный днем демон предпочел убраться подальше от синекожей пришелицы, предоставив ей свое убежище в песке.

Можно выспаться.

Именно это она и сделала, стараясь спать чутко и пробудиться, как только палящее солнце склонится к закату.

С последними лучами дневного светила пустыня, казалось, зашевелилась и ожила — как только солнце на небосводе сменила малиновая планета войны, отовсюду начали выползать из своих дневных укрытий гулы-кровопийцы. То там, то здесь поблескивали в сумраке их молочно-сапфировые раскосые глаза.