Заседание получилось долгим и трудным. Солнце уже завершало свой «путь наверх» (т. е. к зениту, по определению самоанцев), бамбуковый шест Мауи на пляже отбрасывал самую короткую тень, а делегаты фоно ещё не приняли решение. Все аргументы были исчерпаны, и дело клонилось к драке, чем зачастую заканчивались такие собрания. Тогда встал старожил Симиле и сказал:

— Можно решить дело так, что обе стороны будут удовлетворены.

— Нет, это невозможно! Прав только я! Мне это сказали духи! — возразил жрец.

— Какие? Добрые или злые?

Жрец не нашел удовлетворительный ответ.

— Пусть Симиле скажет! — раздались голоса.

— Решение простое: Мауи назначаем главным вождем…

Противники Мауи запротестовали.

— Не торопитесь! Я не закончил. Итак, Мауи назначаем главным вождем, но… Пока он не достигнет возраста, чтобы быть мужем и воином, обязанности вождя будет исполнять….

— Таула-пангу! Таула-пангу! — закричали сторонники черного жреца.

Такое решение фоно одобрило. Кажется, и жрец был удовлетворен — недаром Симиле слыл самым мудрым в округе Алеипата.

Позвали Мауи и торжественно объявили о его назначении. Жрец настоял на том, чтобы Мауи показал ему, «действующему вождю», путь к месту обитания Сына Солнца и немедленно, до ночного праздника.

На жреце, как и на Мауи, кроме набедренной повязки ничего не было: при посещении Сына Солнца человек должен быть чистым, обнаженным, без оружия и с мирными помыслами. Каждый из них считал свою задачу священной… И у каждого был свой план….

Три вождя из соседних деревень проверили правильность «экипировки» и осмотрели лодку, на которой они должны были отплыть на остров табу. Кроме вёсел, в лодку разрешили взять только свежеиспеченные лепешки из плодов хлебного дерева для подарка Сыну Солнца.

Так в одной лодке оказались два непримиримых врага. Черный жрец, хозяин лодки, жаждущий власти и планирующий избавиться от непослушного, вольнолюбивого и чересчур умного мальчишку, и Мауи, потерявший своего друга из-за своеволия и жестокости жреца, наказанный им же за нужное жителям деревни измерение времени, и теперь решившийся на отчаянный акт возмездия.

Беспарусная пирога с одним балансиром-бревном была оснащена двумя веслами-гребками. Руля не было, и управление таким судном осуществлялось за счет согласованных движений ненавидящих друг друга гребцов. Мауи сидел впереди. Слабость не покидала его. Холодный пот скатывался со лба в глаза, и, смешиваясь с солеными брызгами океанских волн, мерно раскачивающих пирогу, мешал Мауи точно направлять лодку. Жрец ругался, и толкал его в спину веслом. При других обстоятельствах он мог бы утопить своего спутника, но сейчас будущий вождь был нужен ему, по крайней мере, до пещеры Сына Солнца. Мальчик же терпел и тычки веслом, и неприятную, терзающую слабость: ничего, скоро жрец получит то, что заслужил.

Мауи не запомнил свой вчерашний путь от южного мыса до колодца с лианой и потому в этот раз выбрал дорогу к Сыну Солнца через грот на северном мысу. Время было подходящее — начинался отлив.

К гроту подплыли в точке минимального уровня воды. Жрец попытался встать в лодке, но уперся головой в каменный потолок.

— Следующий отлив будет после ухода солнца! — закричал он. — Нам нельзя оставаться на острове табу ночью — бог Раа охраняет сон своего сына. Ты хочешь погубить меня, скверный мальчишка!

— Вернемся вовремя, — только и ответил «скверный мальчишка». — Я обещаю.

Любой разговор требовал от Мауи напряжения, а ему следовало экономить силы для главного дела.

— Ты что-то задумал, парень. — вновь заволновался жрец. — Лодку затопит во время прилива, и я не вернусь на Уполу!

«Да, ты на самом деле не вернешься, ни в лодке, ни вплавь», — подумал Мауи, а вслух ответил теми же словами:

— Вернемся вовремя…

Однако, ни жрец, ни Мауи не вернулись в деревню ни днем, ни ночью… Никогда…

Что же случилось на острове табу?

Лодка продвигалась медленно: грот перешел в узкую пещеру, ширина которой не позволяла работать двумя веслами. Мауи загребал с правой стороны, а жрец отталкивал руками лодку от туфовых стен. Вдруг Мауи резко обернулся:

— Жрец, не вздумай огреть меня веслом — до Сына Солнца путь сложен…

— Нет, парень, с тобой разберутся лесные духи без меня.

Мауи проглотил и эту угрозу. Он верил словам своего покойного дяди, верил в помощь Сына Солнца.

Лодка причалила к началу подъема в рощу летучих собак. В стене пещеры в расщелину была вбита рогатина — очевидно, использовавшаяся прежними вождями для стоянки лодок. Жрец привязал к рогатине пирогу и последовал за Мауи наверх, к свету. Там летучие собаки тут же затеяли с прибывшими игру, ударяя их кончиками длинных крыльев и с пронзительным криком, напоминающим злой смешок, улетали прочь, в ямки. Одна из них вырвала у жреца дарственную лепешку. Разозленный жрец запустил в собаку подвернувшийся под руку сук. Тотчас же над ним возникла темная тень от тучи мгновенно собравшихся гигантов. Теперь уже совсем не дружеские удары мощных крыльев и укусы острых зубов заставили «временно исполняющего» обязанности вождя удирать в лесную чащу. Там плотно, почти забором стоящие стволы деревья не давали летучим собакам совершать полеты. Но лепешки, все до одной, оказались их добычей.

Убежав в лес, жрец потерял Мауи:

— Эй, парень, ты где? Не вздумай угонять лодку! Сын Солнца тебя покарает за вероломство!

— Я здесь, здесь на просеке! Жду! — крикнул Мауи и уже тихо, для себя: «Он считает, что Сын Солнца на его стороне. Как бы не так, злой колдун! На тебя летучие собаки и те набросились за моего Палу. Постой же! Только бы мне хватило сил…». И Мауи присел на корточки немного отдохнуть.

Искусанный и исцарапанный, жрец, наконец, добрался до едва заметной, почти заросшей тропинки, которую Мауи назвал просекой.

— Всюду эти собаки…. Оставили без подарков Сыну Солнца, — бормотал пострадавший.

Быстро дошли до колодца с лианой. Мауи некоторое время бродил вокруг провала, будто искал чего-то. Жрец ждал:

— Ну, чего остановился?

— Здесь.

— Что здесь?

— Здесь, в колодце, Сын Солнца.

— Не ври, парень! Сын Солнца не живет под землей!

— Не хочешь — я один полезу.

Мауи обхватил лиану и исчез в провале.

— Куда ты?!

— Прыгай сюда, трусливый жрец! — донесся из колодца глухой голос Мауи, отраженный несколько раз от каменных стен. — Сын Солнца долго ждать не будет! Ведь ты даже и подарков не принес!

Жирный служитель культа неловко начал сползать по лиане, и в конце концов рухнул вниз, в воду.

— Где ты, паршивец? — захлёбываясь водой кричал он. — Хотел меня утопить? Сейчас я поймаю тебя и убью!

— Тише, жирная свинья… Сын Солнца всё слышит… Ползи вверх по лиане и залезай в боковой проход. — Голос Мауи шел откуда-то сверху — мальчик предусмотрительно укрылся от падения тяжелого тела в коридоре, ведущем к сияющему кругу, избежав участи оказаться невольной жертвой жреца Сыну Солнца.

Наконец, пыхтящий жрец на четвереньках вполз в низкий проход. Мокрый и на карачках, он был похож на тюленя, которого Мауи видел однажды, когда отец возил его и брата на далёкий южный остров для охоты на этих животных. Мауи жалел убитого тюленя. И теперь на миг он вновь почувствовал жалость к этому ничтожному существу, возомнившему себя посланцем Раа на Уполу. Сомнения в правильности избранного плана закрались в сердце мальчика. Но вот коридор расширился, жрец зашагал по ступенькам, выпрямившись во весь рост, с жестким взглядом, с руками, покрытыми кровью Палу (на самом деле, испачканными об отложения краснозема на стенах пещеры) — и Мауи-мститель победил Мауи-великодушного.

Мауи первым вышел на площадку, с которой открывался вид на поверхность сияющей воды.

— Талофа соифуа, Сын Солнца! — поздоровался Мауи.

Появился и жрец из-за поворота и сразу грохнулся на колени:

— Сын Солнца, благослови меня, нового главного вождя Алеипата на Уполу! Прости, что пришел без подарков — лесные дьяволы-летучие собаки учинили разбой на пути к тебе, великому!