– Подагра, – объяснил он. – Когда-нибудь страдали подагрой, мистер… э… Пуаро? Очень портит характер человека. И всё из-за моего отца. Он всю жизнь пил портвейн – как и мой дед. На мне это отразилось вдвойне. Хотите выпить? Позвоните в звонок, пожалуйста, вызовите моего парня.

Явился слуга в тюрбане. Генерал Грант назвал его Абдулом и приказал принести виски с содовой. Когда его принесли, он налил такую щедрую порцию, что Пуаро вынужден был запротестовать.

– Боюсь, я не смогу составить вам компанию, мистер Пуаро. – Глаза генерала смотрели страдальчески. – Мой доктор говорит, что это для меня яд и я не должен прикасаться к нему. Ни секунды не верю, что он в этом разбирается. Они невежды, эти врачи. Портят человеку жизнь. Им нравится лишать человека нормальной еды и питья и сажать его на какую-то диетическую пакость типа рыбы на пару́. Рыба на пару – фу!

В порыве негодования генерал неосторожно дернул больной ногой и издал вопль от вызванной этим движением боли. Но тут же извинился.

– Как медведь с больной головой, вот кто я сейчас. Мои девочки держатся от меня подальше, когда у меня приступ подагры. И я их не виню. Вы познакомились с одной из них, как я слышал…

– Я имел такое удовольствие. У вас несколько дочерей, не так ли?

– Четыре, – мрачно ответил генерал. – И среди них ни одного мальчика. Четыре девчонки, черт возьми… В наше время это большая забота.

– Они все очаровательны, я слышал?

– Да, довольно приятные. Имейте в виду, я никогда не знаю, что они затевают. В наше время невозможно контролировать девушек. Свободные времена, слишком много распущенности повсюду… Что может поделать мужчина? Не могу же я их запереть, правда?

– Они пользуются популярностью в этих краях, как я понял.

– Некоторые старые кошки их не любят, – сказал генерал Грант. – Здесь много молодящихся старух. Мужчина должен быть осторожным. Одна из этих голубоглазых вдовушек чуть не подцепила меня. Приходила сюда и мурлыкала, как котенок. «Бедный генерал Грант, вы, наверное, прожили такую интересную жизнь…» – Он подмигнул и прижал палец к носу. – Немного слишком очевидно, мистер Пуаро. О, ну в целом эта часть света не так уж плоха. Слишком много активности и шума, на мой вкус. Мне нравилась деревня, когда она была деревней, без всех этих автомобильных гонок и джаза и этого вечно гремящего радио. Я у себя такого не позволю, и девочки это знают. Мужчина имеет право на покой в своем собственном доме.

Пуаро мягко подвел разговор к Энтони Хокеру.

– Хокер? Хокер… Не знаю такого. Нет, знаю. Неприятный на вид парень, у него слишком близко посаженные глаза. Никогда не доверял человеку, который не смотрит тебе в лицо.

– Он друг вашей дочери Шилы, не так ли?

– Шилы? Я этого не знал. Девочки никогда мне ничего не рассказывают. – Кустистые брови сошлись на переносице, пронзительные голубые глаза на красном лице посмотрели прямо в глаза гостя. – Послушайте, мистер Пуаро, что все это значит? Не хотите рассказать мне, о чем вы хотели поговорить со мной?

Пуаро медленно произнес:

– Это сложно объяснить, я и сам почти ничего не знаю. Скажу только вот что: у вашей дочери Шилы – а может быть, у всех ваших дочерей – появились нежелательные друзья.

– Связались с дурной компанией, да? Я немного боялся этого. Время от времени я слышал кое-что об этом… – Он жалобно посмотрел на сыщика: – Но что мне делать, мистер Пуаро? Что мне делать?

Тот озадаченно покачал головой.

– Что плохого в компании, с которой они водятся? – продолжил хозяин дома.

Пуаро ответил вопросом на вопрос:

– Вы замечали, генерал Грант, что у одной из ваших дочерей легко меняется настроение: она то становится возбужденной, то впадает в депрессию, нервничает, у нее портится настроение…

– Будь я проклят, сэр, вы говорите, как медик. Нет, я не замечал ничего подобного.

– Это хорошо, – серьезно сказал Пуаро.

– Что все это значит, черт побери?

– Наркотики!

– ЧТО?!

Это слово было похоже на рык.

– Была предпринята попытка, – сказал Пуаро, – превратить вашу дочь Шилу в наркоманку. Привычка к кокаину формируется очень быстро, достаточно одной или двух недель. Когда возникает привычка, наркоман готов платить любые деньги, делать что угодно, лишь бы достать следующую порцию наркотика. Вы понимаете, какая богатая добыча ждет человека, торгующего наркотиками?

Он молча слушал гневные проклятия, слетающие с губ старика вместе с брызгами слюны. Затем, когда огонь утих, после очередного описания того, что именно он, генерал, сделает с этим сукиным сыном, когда доберется до него, Эркюль Пуаро сказал:

– Сначала, как говорит ваша восхитительная миссис Битон, нужно поймать зайца. Когда мы поймаем нашего торговца наркотиками, я отдам его вам – с величайшим удовольствием, генерал.

Он встал, наткнулся на покрытый резьбой маленький столик, удержал равновесие, ухватившись за хозяина дома, и тихо сказал:

– Тысяча извинений, и я умоляю вас, генерал, – понимаете, умоляю, – ничего не говорить обо всем этом вашим дочерям.

– Что? Я добуду у них правду, именно это я и сделаю!

– Это именно то, чего вы не добьетесь. Вы получите только ложь.

– Но, черт побери, сэр…

– Я уверяю вас, генерал Грант, вы должны держать язык за зубами. Это жизненно необходимо – понимаете? Необходимо!

– Ну тогда поступайте как знаете, – прорычал старый солдат.

Он уступил, но не был убежден.

Эркюль Пуаро осторожно пробрался среди медных бенаресских изделий и вышел.

Комната миссис Ларкин была полна народу.

Сама миссис Ларкин смешивала коктейли у приставного столика. Это была высокая женщина со светло-рыжими волосами, собранными в узел на затылке. У нее были зеленовато-серые глаза с большими черными зрачками. Двигалась она легко, с какой-то зловещей грацией. Только при ближайшем рассмотрении можно было заметить морщинки в уголках ее глаз и заподозрить, что она на десять лет старше, чем выглядит.

Эркюля Пуаро привела сюда энергичная пожилая женщина, подруга леди Кармайкл. Ему вручили коктейль и велели отнести его девушке, сидящей у окна. Эта девушка была маленькой и светловолосой, с розово-белым лицом, подозрительно похожая на ангела. Ее глаза, как сразу заметил Эркюль Пуаро, смотрели настороженно и подозрительно.

– За ваше доброе здравие, мадемуазель, – сказал он.

Она кивнула и выпила. Потом вдруг сказала:

– Вы знаете мою сестру.

– Вашу сестру?.. А, вы – одна из сестер Грант?

– Да, я Пэм Грант.

– А где сегодня ваша сестра?

– Уехала на охоту. Скоро должна вернуться.

– Я встречал вашу сестру в Лондоне.

– Я знаю.

– Она вам рассказала?

Пэм Грант, кивнув, резко спросила:

– Шила попала в беду?

– Значит, она вам не все рассказала?

Девушка покачала головой.

– Тони Хокер был там?

Не успел Пуаро ответить, как дверь открылась и вошли Хокер с Шилой Грант. Они были одеты в охотничьи костюмы, а у Шилы на щеке виднелась полоска грязи.

– Привет, люди, мы зашли выпить. Фляжка Тони пуста.

– Стоит только вспомнить об ангеле… – пробормотал Пуаро.

– О дьяволе, хотите вы сказать, – возразила Пэм Грант.

– Неужели это так? – резко спросил Пуаро.

Вперед вышла Берил Ларкин:

– Вот и вы, Тони. Расскажите мне об охоте. Вы прочесали рощу Гелерта?

Она ловко увела его к дивану у камина. Пуаро увидел, как он успел оглянуться на Шилу.

Последняя увидела сыщика. На мгновение она заколебалась, потом подошла к сидящей у окна паре и резко произнесла:

– Значит, это вы приезжали вчера к нам?

– Вам сказал отец?

Она покачала головой:

– Абдул вас описал. Я… догадалась.

– Вы приходили к отцу? – воскликнула Пэм.

– А, да, – ответил Пуаро. – У нас есть общие друзья.

– Я этому не верю.

– Чему вы не верите? Тому, что у нас с вашим отцом могут быть общие друзья?