Эркюль Пуаро озадаченно покачал головой:

– На первый взгляд, во всяком случае, он кажется безобидным общительным человеком – немного слишком общительным. Он может досаждать, но трудно рассматривать его как источник опасности. Однако здесь есть еще три постояльца…

Инспектор кивнул, его лицо вдруг оживилось.

– Да, и они принадлежат к тому типу, который мы ищем. Я готов поклясться, месье Пуаро, что эти три человека, по крайней мере, члены банды Марраско. Это ипподромные жулики, уж я-то их повидал! И один из этих трех может оказаться самим Марраско.

Эркюль Пуаро задумался, припоминая лица тех троих.

Одно лицо было широким, с нависающими бровями и толстым подбородком, – лицо зверя, кабана. Другое лицо – худым и вытянутым, с острыми чертами и холодными глазами. Третий человек имел одутловатое лицо и немного походил на денди.

Да, один из трех мог быть Марраско, но в этом случае напрашивался вопрос: зачем? Зачем Марраско и двум членам его банды путешествовать вместе и подниматься в эту мышеловку в горах? Встречу, несомненно, можно было организовать в более безопасном и менее фантастичном месте: в кафе, на железнодорожной станции, в многолюдном кинотеатре, в общественном парке – где-нибудь там, где много путей отхода, а не здесь, высоко над землей в заснеженной глуши.

Этими соображениями он поделился с инспектором Друэ, и тот с готовностью с ним согласился:

– Ну да, это фантастично, это противоречит здравому смыслу.

– Если это встреча, почему они путешествуют вместе? Нет, в самом деле, это противоречит здравому смыслу.

– В таком случае, – с тревогой сказал Друэ, – нам придется обдумать второе предположение. Эти три человека – члены банды Марраско, и они приехали сюда, чтобы встретиться с самим Марраско. Тогда кто же Марраско?

– А как насчет служащих гостиницы? – спросил Пуаро.

Друэ пожал плечами:

– Служащих так мало, что о них и говорить не стоит. Есть старая кухарка и ее старик супруг Жак; они работают здесь уже пятьдесят лет, по-моему. Есть официант, чье место я занял. Вот и всё.

– Управляющий – он, конечно, знает, кто вы такой? – спросил Пуаро.

– Естественно. Мне необходимо его сотрудничество.

– Вам не показалось, – спросил маленький бельгиец, – что у него встревоженный вид?

Это замечание, кажется, удивило Друэ.

– Да, это правда… – задумчиво ответил он.

– Возможно, что его просто тревожит то, что им заинтересовалась полиция.

– Но вы считаете, что дело не только в этом? Вы думаете, он может что-то знать?

– Мне приходила в голову такая мысль, вот и всё.

– Интересно… – мрачно произнес Друэ. Он помолчал, затем продолжил: – Вы думаете, можно выудить это из него?

Пуаро с сомнением покачал головой:

– Думаю, было бы лучше не позволить ему догадаться о наших подозрениях. Не спускайте с него глаз, вот и всё.

Друэ кивнул и повернулся к двери.

– У вас нет никаких предложений, месье Пуаро? Мне… мне известна ваша репутация. Мы слышали о вас здесь, в нашей стране.

Пуаро озадаченно сказал:

– В данный момент я ничего не могу предложить. Смысл всего этого ускользает от меня – смысл устроить встречу в этом месте. И даже смысл встречи вообще.

– Деньги, – кратко объяснил Друэ.

– Значит, его не только убили, но и ограбили, этого беднягу Салле?

– Да, у него была с собой очень большая сумма денег, и она исчезла.

– А встреча назначена, чтобы поделить эти деньги, считаете вы?

– Это самая очевидная мысль.

Пуаро покачал головой с недовольным видом.

– Да, но почему здесь? – Он медленно продолжил: – Самое худшее из всех возможных мест для встречи преступников. Однако это место, куда можно приехать на встречу с женщиной…

Друэ нетерпеливо шагнул вперед и взволнованно произнес:

– Вы думаете…

– Я думаю, – сказал Пуаро, – что мадам Грандье – очень красивая женщина. Я думаю, что любой мог бы подняться на высоту десять тысяч футов ради нее – то есть, если б она предложила сделать нечто подобное.

– Знаете, – произнес инспектор, – это интересно. Я никогда не связывал ее с этим делом. В конце концов, она приезжала сюда несколько лет подряд.

– Да, – мягко ответил Пуаро, – и поэтому ее присутствие не привлечет внимания. Это могло быть причиной того, почему выбрали именно Роше-Неж, не так ли?

– Вы подали мне идею, месье Пуаро, – взволнованно произнес Друэ. – Я посмотрю на дело с этой точки зрения.

День прошел без происшествий. К счастью, в гостинице было много провизии. Управляющий объяснил, что беспокоиться незачем, припасов хватит.

Эркюль Пуаро предпринял попытку завести разговор с доктором Карлом Лутцем и получил отпор. Доктор ясно дал понять, что психология – это его профессия и что он не собирается обсуждать ее с дилетантами. Лутц сидел в углу и читал толстый том на немецком языке, посвященный подсознанию, делая выписки и аннотации.

Эркюль Пуаро вышел наружу и забрел в помещение кухни, без определенной цели. Там он завел разговор со старым Жаком, который держал себя высокомерно и подозрительно. Его жена, кухарка, оказалась более приветливой. К счастью, объяснила она, у них имеется большой запас еды в консервах, но лично она невысокого мнения о еде в банках. Ужасно дорогая, а питательности никакой. Господь никогда не говорил людям, что те должны питаться из банок.

Разговор зашел о служащих гостиницы. В начале июля приехали горничные и новые официанты. Но в следующие три недели не приедет никто или почти никто. В основном люди, поднимающиеся наверх, обедают, а потом снова спускаются вниз. Они с Жаком и один официант легко с этим справятся.

– Здесь уже был официант до того, как приехал Гюстав, не так ли? – спросил Пуаро.

– Ну да, действительно, только плохой официант. Ни мастерства, ни опыта. Совсем никакого класса.

– Как долго он здесь пробыл до того, как его сменил Гюстав?

– Всего несколько дней – в середине недели. Естественно, его уволили. Мы не удивились. Это должно было случиться.

– Он не жаловался на несправедливость? – поинтересовался Пуаро.

– О нет, напротив, уехал очень тихо. В конце концов, чего он мог ожидать? Это гостиница высокого класса. Здесь должно быть соответствующее обслуживание.

Пуаро кивнул и спросил:

– Куда он уехал?

– Вы имеете в виду Робера? – Кухарка пожала плечами: – Наверняка вернулся в то неизвестное кафе, из которого приехал.

– Он спустился вниз на фуникулере?

Она с любопытством взглянула на него:

– Естественно, месье. Каким еще путем можно отсюда уехать?

– Кто-нибудь видел, как он уехал? – спросил Пуаро.

Оба, муж и жена, уставились на него.

– Ах! Неужели вы думаете, что кто-нибудь выходит проводить такого неумеху и что ему устраивают грандиозные проводы? Все заняты своими делами.

– Вот именно, – заметил сыщик.

Он медленно пошел прочь, глядя вверх, на здание над ним. Большая гостиница, и только одно ее крыло в настоящее время открыто. В других крыльях много комнат, запертых и с закрытыми ставнями, куда вряд ли кто-нибудь заходит…

Эркюль Пуаро свернул за угол гостиницы и чуть не столкнулся с одним из картежников – с тем, у которого было бледное лицо и светлые глаза. Эти глаза без всякого выражения смотрели на бельгийца. Только губы слегка изогнулись, показывая зубы, словно у злобного коня.

Пуаро прошел мимо него и пошел дальше. Впереди виднелась фигура – высокая грациозная фигура мадам Грандье.

Сыщик слегка ускорил шаг и догнал ее.

– Эта авария фуникулера, так неприятно, – сказал он. – Надеюсь, мадам, вам она не доставила неудобств?

– Мне это безразлично, – ответила она.

Ее голос был очень низким – звучное контральто. Не глядя на Пуаро, она свернула в сторону и вошла в гостиницу через маленькую боковую дверь.

Эркюль Пуаро рано лег спать и проснулся где-то после полуночи.