Я нанес ему горизонтальный удар с разворота. Он парировал и нанес удар сверху. Я этого ожидал, поэтому легко отбил атаку. Он начал быстро наносить удары, каждый из которых уходил мимо или натыкался на мой меч.

— Твой огонь бессилен против моей пустоты, — сказал я.

— Тогда отведай земли.

Атом подпрыгнул и нанес сокрушительный удар. Это его любимый прием. Я вошел в состояние воздуха и с легкостью увернулся от удара кувырком вбок. Атом рубанул мечом в мою сторону, но я откинулся назад, сделал "мостик", а когда его меч ушел в сторону, сделал стойку на руках и прыжком встал на ноги.

Атом снова нанес мощный секущий удар по диагонали право верх — лево низ. Я отпрыгнул назад и уперся спиной в стену.

— Теперь тебе не уйти, — крикнул Атом и нанес удар сверху. Я активировал правую ногу и прыгнул вверх и вперед. Усиленные "Губкой", системы ноги подкинули меня под потолок. Я кувырком в воздухе прошел над Атомом и приземлился за его спиной, попутно нанеся удар в левое плечо. Сразу после приземления я прыгнул вперед. Вовремя. Его меч воткнулся в пол там, где только что был я. Он напал на меня со спины. Я предвидел это. Я знал наперед все его ходы. Я обучал его технике ниндзюцу. Я знаю все о его технике.

Я уклонился вправо резким разворотом и попутно нанес удар. Лезвие рассекло ему бок и прошло по бедру. Не глубоко, но неприятно. Он впал в ярость. Я этого и добивался. Я всегда спорил с ним, что самоотчуждение лучше, чем полное единство тела и разума. Боль, нанесенная моему телу игнорируется разумом, поскольку он отделен от него. А вот у него наоборот. Разум ощущает боль тела в равной силе с самим телом. Порезы, оставленные мной, были слабыми и незначительными, но они позволили мне довести его разум до состояния ярости. Теперь его тело представляет собой сгусток ярости и бешенства, что похоже на огонь. А мое тело представляет холодность, спокойствие и расчетливость, что похоже на воду. Как известно вода тушит огонь.

Он яростно наносил один удар за другим. Я уходил от его простых ударов и блокировал сложные, попутно отступая. Он атаковал, я защищался. Я давал ему возможность почувствовать себя хозяином ситуации. Он должен уверовать в свою победу и тогда ему не избежать ошибки. Чтобы усилить его чувство превосходства, я специально пропустил несколько его ударов, которые не принесли мне особого вреда, но принесли несоизмеримую пользу.

Наконец я довел его до кондиции. Он допустил ошибку. Когда я был вновь прижат к стене, он нанес колющий удар неимоверной силы. Я был готов к этому. Левое сюко было активировано. Я ухватился крючьями за стену, оттолкнулся ногами, подтянул тело вверх, Оттолкнулся от стены ногой и приземлился за спиной Атома. В это же время его меч вонзился в стену, пробив ее насквозь, уйдя почти по самую рукоять. Теперь ему придется вытаскивать меч под прямым углом. Но он не станет этого делать слишком долго. Он не настолько глуп и неопытен, чтобы допускать такую ошибку. Зато достаточно неопытен, чтобы совершить другую.

Он отпустил меч и схватил страховочный меч — вакидзаси. Ой! Нет. Не схватил.

— Потерял что-то?

Он обернулся. Я стоял в трех метрах от него. У меня в ногах лежали его ножны с вакидзаси. Он не заметил его потери. Зато я это обеспечил. Тот удар по боку и бедру не нанес ему особого вреда, зато легко перерубил ремни, на которых держались ножны.

— Ты как всегда слеп.

— Как тебе это удалось?

— Я твой учитель. Я знал наперед все твои ходы. Я ввел тебя в состояние ярости всего двумя ударами. Один, из которых лишил тебя запасного оружия. Твое единение разума и тела сыграло с тобой злую шутку. Ты перестал оценивать ситуацию. Не заметил, как потерял вакидзаси. А знаешь, что еще ты проморгал? Тот момент, когда я первый раз пропустил твой удар. Ты не заметил моего постороннего движения. Я выдвинул вот это, — я продемонстрировал ему сюко. — Хорошая вещь. Тот удар был очень слабым и не нанес мне вреда, зато принес пользу.

— Хватит меня учить! — прокричал Атом и метнул в меня сюрикен. Я легко парировал его мечом.

— Неужели ты рассчитывал, что во время разговора я не замечу, как ты вытащил сюрикен?! Я знал, куда ты будешь метить, поэтому отбил его мечом. Ты ослаб без серьезных противников и должных тренировок.

— А как тебе такое?! — Атом резко согнул ногу. Послышался хруст рвущейся ткани. Из ткани штанов вылетело несколько арарэ. Он ударил по ним правой рукой, которую заранее отвел назад. Арарэ полетели мне в лицо. Я развернулся на 360 градусов, попутно перехватив меч обрантым хватом. В момент, когда я был в повороте на первые 180 градусов, то есть спиной к Атому, я нанес колющий удар мечом за спину и продолжил разворот. Когда я развернулся, Атом был почти вплотную ко мне. На его лице было недоумение и озабоченность. Он посмотрел вниз. Мой меч пронзил его в районе диафрагмы. Он захрипел и начал заваливаться. Он упал на спину, а мой меч остался у меня в руках.

— Хорош был твой прием, но предсказуем.

Я развернулся и пошел к рюкзаку. В соседней комнате было тихо. Интересно, кто кого? Я осторожно зашел во вторую комнату. В ней лежало около восьми мертвых "черных". Посреди комнаты лежал Ястреб.

Я подбежал к нему. Он был жив, но смертельно ранен. Жить ему осталось недолго.

— Призрак… Прости, — он говорил тихо, задыхаясь и захлебываясь кровью. — Я… Не хотел…

— Ты сделал все, что мог. Ты спас меня.

— Я… Предал… Тебя… Я был… Там…

— Где там?

— В лаб… Лаб…

— В лаборатории?

— Да… С Ящером…

— Но он сказал, что его напарник погиб.

— Ложь… Он не… Т..т..о..о..ох.

Ястреб обмяк. Я ничего не понял из его слов. Он предал меня? Он наоборот спас меня. Ничего не понимаю. Еще про Ящера что-то говорил. Он не Т. Что значит это Т. Не тот, что ли? Странно. Ладно, это дело пятое нужно возвращаться. Я осмотрелся. Интересно как ему удалось?

У двоих солдат были ножи в горле. Ножи были метательные. Он хорошо метает. Они находились друг напротив друга и, скорее всего, были убиты одновременно. Еще один был убит его выстрелом с дробовика, а у одного была свернута шея, и все тело было расстреляно. Остальные были убиты из пистолета. Я посмотрел на Ястреба. У него в руках были два Desert Eaagle. Обоймы в обоих пистолетах были пусты.

Выходит, дело было так: Ястреб высунулся, застрелил одного из дробовика. Затем крайний "черный" выбил оружие из его рук. Ястреб зашел за него, предотвратив огонь врага, и свернул его шею. После чего они открыли огонь и изрешетили труп собрата.

Я подошел к стене справа от двери. Там лежал труп, которого Ястреб "свернул". На стене были следы от ступней.

Выходит Ястреб оттолкнулся от стены, приземлился в центр комнаты, метнул ножи, перекатился в сторону, выхватив при этом пистолеты. Потом он застрелил двоих из них несколькими выстрелами, скорее всего четырьмя в одного и тремя в другого. Затем отпрыгнул обратно в центр. Вероятно, в это же время его и расстреляли. Невзирая на ранения, он развернулся и убил оставшихся двух аналогичным способом.

Да уж. Крут мужик. Внезапно сзади раздались шаги. Я выхватил пистолет и направил его на проем, в котором тут же показался человек.

Я еле успел понять, что это свои. Иначе не сносить Охотнику головы.

— Тихо. Тихо. Это я.

В комнату вбежал Ящер.

— Что тут произошло?

Я рассказал им свою теорию. Последние слова Ястреба я решил оставить при себе.

— Он что-нибудь сказал? — спросил Ящер.

— Нет, — соврал я. Я решил не говорить ему о том, что Ястреб раскрыл его ложь. Я еще не был уверен, кто из них врал.

— А здесь что было? — спросил Интел из соседней комнаты.

— Я почуял засаду и кинул светошумовую гранату. Потом мы с Ястребом вошли в комнату и всех проконтролировали. Ястреб пошел обратно, но его привлек шум в соседней комнате и он полез туда. Я собирался пойти ему на помощь, но мне не позволил этот тип.

— Что же он такого сделал, что ты не смог его сразу убить? — спросил Ящер. Его тон мне не понравился.