Питер хватался за спину Дрейка, впиваясь пальцами в белую ткань, и будь у него ногти, давно бы располосовал ее. Он не мог понять — быль это или реальность, потому что происходящее было слишком великолепным. Но при этом та острота эмоций, что хлестались в его теле настоящим океаном, не могла быть одной лишь иллюзией. Ощущая жар дыхания Дрейка на своей коже, Питер вздрагивал при каждом прикосновении горячих губ к своей шее и, внезапным порывом, одной ногой обвел талию мужчины, сильнее прижимая того к себе. Капитан на это лишь сильнее впился губами в нежную кожу, чуть прикусывая ее… оставляя отметины.

Сначала Дрейк было попытался расстегнуть хлопковую рубашку Питера, но спустя пару мгновений, пока он старался параллельно целовать юношу и раздевать того… Он просто порвал мешающую его планам ткань. Питер разве что успел очень удивиться этому шагу, резко открыв глаза на рваный звук, прежде чем тяжело задышал, почувствовав теперь уже и горячие руки на своем теле.

— Ты очень худой, — заметил Дрейк, большим пальцем обводя сосок юноши. Поэтому Питер на это заявление лишь уткнулся в плечо мужчины, прикусывая его через ткань одежды.

Лоуренс лизнул мочку уха Питера, добившись слабого стона, и заставил юношу взглянуть на него, вновь впиваясь в сладкие и такие желанные губы.

Питер не знал, куда деть свои руки, и стал просто крутить в сжатых кулаках рубашку на капитане, бессильно отвечая на жаркий поцелуй мужчины. Из его головы выпорхнули все мысли, оставив лишь сладкую негу пустоты, и любая эмоция, захватывающая над ним верх, чувствовалась так остро, что у него не оставалось никаких сил на более или менее быстрые действия.

Дрейк рвал, кусал, брал. Он полностью властвовал над юношей, впиваясь в сладкие и такие развязные уста, трогая податливое тело.

Первым оторвался Питер от мужчины, резко почувствовав, как к его внутреннего бедру прижимается что–то твердое в брюках капитана, и тяжело задышал. Его словно окатило холодной водой.

— Тебе пора идти спать, — спас Питера Дрейк, прекрасно понимая, что если этот дьяволенок потянется к нему за поцелуем еще раз, то у него сорвет последние оковы и тогда уже мальчику не избежать куда более интересной близости, чем то, что между ними было мгновение назад.

— Да. Пора, — кивнул Питер, облизав губы. И этот жест выглядел так невинно, что Лоуренс замер, не до конца понимая, случайно ли это вышло у этого мелкого монстра. Или же он просто издевается над возбужденным донельзя капитаном?

— Сладких снов, Лоуренс, — сказал юноша, выскользнув из объятий несколько заторможенного после увиденного капитана, и Дрейк услышал, как у Питера сорвался голос в писк.

Питер покраснел до кончиков ушей, выскальзывая в общий коридор, при этом стараясь привести свою одежду в порядок (ничего не вышло, конечно же). А Лоуренс подумал, что у маленького дьяволенка ломается голос.

— Интересно, каким он станет, когда полностью повзрослеет? — спросил мужчина сам у себя и тяжело выдохнул, запуская руку в темные волосы.

У него впереди была целая ночь, чтобы хоть как–то успокоиться после случившегося.

27. Разрушение

Утро наступило невозмутимо, несмотря на все желания Дрейка вовсе не открывать глаза и дальше находясь в приятной тишине безмолвия мира Морфея. «Будильник» в лице Била получил от капитана полет подушки по вполне объяснимой траектории — в успевшую закрыться дверь. Но рыжеволосый корсар был не так прост и вернулся спустя пару мгновений, все же напоминая своему капитану, что солнце в зените, а дел по горло.

Лоуренс умылся, приоделся и вышел на главную палубу, где уже во всю работали его люди, снуя туда–сюда. Но взгляд капитана тут же наткнулся на стоящего в кругу юных пиратов Питера. Демон, что ворвался в сердце и жизнь мужчины, выглядел счастливым, как никогда. Он что–то рассказывал Виктории, похлопывая девушку по плечу, и та в ответ улыбалась, смотря на Питера если не влюбленным взглядом, то с благоговением точно.

Настроение Дрейка упало ниже дна «Подкидыша». Он прошел мимо группы Питера, что состояла из новичков и парочки старых пиратов.

— Он ребенок. Это нелепо, — проговорил мужчина, положив ладони на борт галеона.

— Что именно «нелепо», капитан? — поинтересовался взявшийся из ниоткуда Уилл. Он приподнял одну бровь и смотрел на Лоуренса не без привычного скептицизма, сейчас бьющего по самолюбию сильнее, чем в иные дни.

— Этот… корабль.

— Вы выглядите разбито, несмотря на прямую спину и строгий голос. Но… — парень замялся, ведь он не привык быть тем, кто успокаивает, и не знал, какие именно стоит сказать слова в такой ситуации. — Мы верим в вас, капитан. Что бы ни было.

Лоуренс удивленно взглянул на самого необычного своего человека в команде пиратов. Он взял этого темноволосого парня к себе на «Ласточку» пять лет назад и ни разу не усомнился в том, что сделал это сгоряча. Уилльям оказался нечист на руку, был готов обмануть своих в любое мгновение, но все же умело орудовал шпагой и разве что в бою всегда прикрывал чужую спину. Но именно сейчас, в столь трудное для всей команды время, Уилл показал свою истинную природу, из–за которой он и вступил в ряды корсаров Дрейка.

— Спасибо, Уилльям, — ответил на это Лоуренс, слабо улыбнувшись.

— Не пристало капитану появляться ближе к обеду и выглядеть как убитая чайка, — закончил в привычной ему манере парень, подмигнув капитану и скрывшись как можно скорее из виду, чтобы не получить за дерзость парочку веских слов.

— По–моему, я развел тут полную анархию, — устало заметил Дрейк. Он повернулся лицом к открывшемуся взору любого корсара представлению: Питер в очередной раз что–то рассказывал, бурно жестикулируя.

— А никто не должен обучать нашего достопочтенного Питера Августеннейшего? — спросил громко Лоуренс, сложив руки на груди.

Все замерли на месте, и кто–то в толпе его людей даже икнул от удивления.

— Крот и Дрог, я хочу видеть результаты — их нет, — обратился на мгновение к близнецам капитан и взмахнул рукой, поманив пальчиками. — Дайте мне оружие, я сам проведу экспресс–обучение для Питера.