«А это довольно умно», — пронеслось в голове капитана, но он и виду не подал, что по–своему восхищен поступком этого неизвестного ему паренька.

— Показывайте, кто этот наглец, — вместо этого сказал он.

Мальчику на вид было не больше шестнадцати: прилично одетый, невысокий, с играющей на устах полуулыбкой, которая вмиг исчезла с его лица, стоило ему только завидеть идущего капитана, он выглядел как молодой господин. Мальчишка был немного заспанным, да и по скромному количеству слоев вещей на нем капитан быстро догадался, что во время бойни сам юноша спал и его мирный сон прервали далеко не радостные звуки.

— Как тебя зовут? — поинтересовался мужчина, касаясь запекшейся крови на щеке мальчика.

— Питер, — еле слышно пробормотал тот, боясь поднять свой взор на капитана.

Эта скромность вкупе с кротким нравом позабавила молодого пирата, и тот проявил несказанную доброту, сделав широкий жест:

— Будет рабом, а в ближайшем порту сдадим за награду. Наверняка он чей–то любименький сынок. Твой папа какой–нибудь барон, не так ли, раз он не побоялся отправить такое количество золота через наш океан, даже толком не вооружив матросню?

— Мы всего третий день в пути из пяти, и папа́ не предполагал, что за столь короткий срок что–то может случиться… — еле слышно пробормотал мальчик, явно напрягшись от слов капитана.

Мужчина в ответ лишь ухмыльнулся, чувствуя собственную власть над ситуацией, возможно в последний раз в полной мере наслаждаясь ей, и двинулся прочь от центра палубы. Вслед ему донеслись слишком дерзкие слова:

— Я вам свое имя сказал…

Капитан замер, вспомнив об этикете:

— Лоуренс Дрейк.

Дверь в адмиральскую каюту захлопнулась за Лоуренсом как раз в то мгновение, когда лицо ребенка окрасила злорадная, выдающая его с головой ухмылка.

2. А мальчик не промах!

В отличие от романтичного образа пиратства в книгах и иносказаниях, сама жизнь мужчин, что ступили на скользкий путь воровства в море и океане, далеко не такая сказочная, яркая и наполненная постоянным хождением по краю. Большую часть времени пират, как и любой матрос на самом обыкновенном судне: драит палубу, пытается пересилить качку в желудке, привыкнуть к солонине или перестать ее считать отравой первого сорта. Жизнь тех, кто предпочел «легкую» наживу каждодневному труду во благо общества... далеко не так проста и чаще всего наполнена мучительным ожиданием, всматриванием в горизонт, оттачиванием мастерства быстрого убийства.

Капитан Дрейк нередко в портах встречал юнцов, что желали вступить в его «гвардию», но таким он отказывал, видя в горячих сердцах парней тот пыл, что скорее сожжет весь его корабль вместе с источником, если каждый новый день не будет наполнен событиями. Вот только какими событиями может быть наполнен новый день, если ты встал спозаранку, а вокруг уже все снуют туда–сюда, чем–то безумно занятые и ближе к вечеру со скуки метают дротики в прикрепленную для этого доску на главной мачте? Куда ни глянь — везде вода. А в океане и вовсе кажется, что корабль — это такая крупинка в огромной непостижимой стихии.

Прошла неделя с того дня, как «Адской Удаче» несказанно повезло наткнуться в водной пучине на судно, несущее к берегам Великобритании свой прекрасный и ценный груз. Капитан вновь погрузился в себя, словно бы и не было вокруг огромных океанских просторов, а лишь его собственная каюта и куча бессмысленных бумаг на изучение...

Понимание происходящего настигло Дрейка внезапно, когда в его дверь пару раз постучали и, не дожидаясь разрешения войти, проскользнули внутрь.

Капитан поднял взор на вошедшего и... слегка удивился тому, каким лучезарным выглядит единственный раб на его «Ласточке». Мальчишка не то чтобы осунулся, он скорее, наоборот, ожил, выглядя так, словно недавно отзавтракал сразу тремя блюдами, запивая все прекрасным французским вином. Щеки Питера алели, а карие глаза рыскали по комнате, изучая каждый отдельный предмет.

Первым прервал повисшее молчание пират:

— Какой–то вопрос... Эм... Питер, так?

— Да–а–а, — медленно, будто с неохотой, протянул мальчик, делая шаг вперед. — Я хотел поинтересоваться, а куда мы направляемся? Ведь до ближайшего порта было два–три дня пути, а прошли все семь.

— Сейчас мы как раз в одно место, чтобы... — Дрейк замер, не до конца понимания, почему вообще решил начать что–то рассказывать этому рабу. — Не бойся. Тебя мы отправим родителям при первом же удобном случае. Но в ближайшие дни такой возможности не представится. А теперь позволь...

Капитан махнул рукой и тут же вернулся к изучению бумаг, что были аккуратно разложены на его массивном столе из кедра. Всем своим видом мужчина показывал, что разговор окончен и его продолжение не последует в ближайшее столетие.

Питер остался в кабинете капитана, и хотя Дрейк усиленно пытался игнорировать чье–то чужое присутствие, мальчик не уходил.

— Вы так и не ответили, куда мы направляемся.

— А должен был? — как можно тактичнее поинтересовался у мальца мужчина, вытащив из–за пазухи небольшой кинжал.

— Ну, я пойду, — в мгновение ретировался Питер.

Именно после этого дня капитан стал присматриваться к единственному не пирату на корабле. Для начала он заметил, что на удивление Питер хорошо справлялся с большинством мелких и не очень поручений, схватывая все на лету. Мальчишка отлично орудовал тряпкой, постоянно отдраивая пол до кристального блеска, помогал Джеку на кухне, вскоре даже показав остальной части команды свои умения в готовке солонины (что было не самой лучшей его стороной, но, не имея выбора…), и с каждым разом у Питера все удавалось лучше. Приходил опыт, похлебка начала удаваться на славу, что даже капитан заметил, да и остальное мальчик понимал с полуслова, быстро входя в размеренные и спокойные будни пиратов вне нападений на чужие корабли.

Чисто ради любопытства, насколько хватит мальчика, Дрейк стал давать ему куда больше заданий, чем обычно для таких же рабов. И через еще неделю долгого пути до порта, капитан кое–что интересное узнал, не без толчка извне.