— Почему? — моргнул, ни на секунду не задумываясь над собственными словами, доброволец. — У меня два есть с собой.

Питер сжал свои губы как можно сильнее, чтобы не заржать в голос, пока пораженная в самое сердце этими словами Виктория открывала–закрывала рот. Девушка чувствовала теперь, что ее права где–то ущемили, а вот у Дрейка все мысли смыло жгучим потоком брани, коими он выражал свое мнение насчет нынешней молодежи.

— Это все прекрасно… Но где вы видели леди с таким цветом кожи? — ухватилась за верную мысль девушка. — Я могу…

— Нет, — резко перебил Викторию Лоуренс, чувствуя, что так он немного успокоит свои разбушевавшиеся в свете последних событий эмоции. — Раз Бэсфорд решил участвовать, то грех теперь взваливать это на твои плечи, Викто́р.

Питер хлопнул девушку по плечу и, расплывшись в коварной улыбке, заметил:

— Но ты, если очень хочется, тоже можешь сыграть роль леди на нашем корабле. Там же есть второе платье, не так ли, Бэс?..

Малышка успела только икнуть, толком не осознавая, в чьи лапы попала.

Чинно и благородно прямо посреди военно–морского флота великой страны проплыл корвет с двумя леди на борту. Никто и не смел помыслить, что это в большей степени фарс, чем реальность, а одетые в рюши и кринолин Виктория с Бэсфордом ласково улыбались матросам на встречных фрегатах.

Так и прошел пиратский корабль — знаменитая «Адская Удача» Лоуренса Дрейка — прямо перед носом пятидесяти лучших людей Великобритании.

Еще долго на «Ласточке» говорили о том, как юные умы спасли команду от неминуемой гибели, да и еще припоминали, как прекрасно смотрелся Виктор в нежно–бирюзовом платье. О Бэсфорде тоже вспоминали, но реже, потому что он не реагировал на это так же бурно, как единственная девушка на корвете. Бэсфорд разве что благодарно кивал на похвалу о том, что к его цвету кожи прекрасно подошел корсет персикового цвета и те розовые цветы на подоле…

Дрейк все меньше и меньше понимал то, что происходило на борту его судна.

20. Уязвимость

От Питера пахло спелой вишней и страстью. Дурманящий аромат витал в воздухе, мешая сконцентрировать мысль и обдумать происходящее, так что Дрейк не остановил ласку рук, что забрались под его рубашку. Карие глаза смотрели в темноте с дикой необузданностью, длинные пальчики юноши играли по коже капитана, как на музыкальном инструменте, с каждым разом получая все лучшее звучание.

Лоуренс поднял на Питера затуманенный взор и в ужасе раскрыл глаза: на шатене было розовое ажурное платье, смотрящееся на юноше нелепо и неуместно, словно бы кто попытался завернуть его в ткань и создал такой странный наряд. Если самого капитана такой туалет на личном монстре удивил, то Питера такое положение вещей ничуть не расстраивало: он сидел сверху на Дрейке и сладко облизывал собственные губы, предвкушая божественное пиршество…

Мужчина дернулся во сне, но глаза не открыл и даже не вскочил с постели, а лишь устало выдохнул и задумался. Он просто не понимал, почему ему до сих пор снятся такие запутанные сны, связанные именно с Питером?..

Не успел Лоуренс перевернуться на бок и погрузиться в полудрему, как он почувствовал чье–то присутствие. Скрипнула его постель, и кто–то почти невесомо присел рядом.

— Фух… Я испугаться успел, — еле слышно прошептал Питер, положив ладонь на грудь Дрейку. — Что бы еще тебе такого дать, как мысль для сна, милый мой капитан? Хм… Про любовь Питера Пэна и Крюка я рассказывал, как и про глупую идею надеть на меня то платье, что было на Виктории. Может… А, точно, знаю!

Юноша нагнулся, почти касаясь губами мочки уха Лоуренса, и хотел было в очередной раз прошептать мужчине очередную идею для путанного сна, как Дрейк схватил того за руку. Питер дернулся в сторону от капитана, в ужасе округляя глаза, так что даже в темноте комнаты Лоуренс почувствовал страх юноши.

— Эм… Вам все это снится, капитан, — попытался остановить надвигающуюся катастрофу Питер, и, возможно, не приди Лоуренс в себя до конца, такой метод подействовал. Но Дрейк был полностью в сознании и… ярости.

— Мелкий гаденыш, — сквозь зубы сказал мужчина. — Как ты вообще сюда пробрался?

— Капитан, не ругайтесь, — стушевался Питер, боясь смотреть Дрейку в глаза. — Я сейчас же уйду…

— И больше не придешь сюда, — рявкнул Лоуренс, перебив юношу на полуфразе.

Мальчик закивал заведенным болванчиком, осторожно отступая и потирая кисть руки, на которой прежде сцепились пальцы Дрейка, мешая Питеру и дернуться в сторону двери.

— Разве что… Вы сами пригласите, — сверкнул улыбкой юноша, юркнув из спальни капитана «Ласточки».

— Чтоб тебя…

Утро встретило Лоуренса Дрейка неподходящим к случаю радостным сиянием солнечных лучей. Мужчина хмурился, пряча взор за полями своей любимой шляпы, и думал о том, что ему делать с одним ребенком, полностью вышедшим из–под контроля. Вот только он никогда и не был под этим самым контролем…

Прошло несколько недель с начала пути. Корабль был уже далеко от точки отсчёта, и Порт–Ройал давно скрылся из виду, сменившись видом земель провинции Пунтаренас. Тогда, при разговоре с Питером, Дрейк немного лукавил, сказав, что они находятся на дальнем конце мира от острова Кокос, потому что прошло не так много времени с момента отплытия из города грехов и пиратов, а они уже приблизились к намеченной цели.

Все мысли Лоуренса вились возле насущных проблем, и капитан задумался настолько, что далеко не сразу до его слуха дошел смачный хруст. Дрейк перевел взгляд ледяных глаз с горизонта на рядомстоящего матроса и цокнул языком:

— Бил, и откуда ты только берешь эти яблоки?

Рыжий парень перестал грызть сочный красный фрукт и, замерев на месте, быстро посмотрел на своего капитана. Видимо, что–то во внешнем облике Лоуренса сильно испугало Била, и бедный пират стал быстро откусывать куски от яблока, толком не жуя, а тут же глотая. Когда от сладкого фрукта осталась лишь палочка от ветки, он выбросил ее за борт и, проглотив остатки, болезненно при этом хмурясь, улыбнулся капитану, строя из себя дурачка: