– Расскажи нам подробности этого исторического поединка, Гарри.

– Э-э... – парень нисколько не тушевался, он где-то даже с ленцой выговаривал то немногое, что осело в его памяти. – Сначала он в меня Авадой – а я стою, может, он опять об меня убьётся. Не убился, меня Авада не берёт, и тогда я упал и притворился мёртвым, чтобы выиграть время. И чтобы... э-э... дезориентировать противника. А когда противник дезориентировался, я встал и снова пошёл сражаться. Ну, меня Авада не берёт, а он опять Авадой, вот он и погиб. А дальше все пошли стенка на стенку...

– Тут я должен кое-что добавить, – перебил его Дамблдор, увидев, что рассказ Избранного пошёл куда-то не туда. – Дело в том, что о нашем Гарри было пророчество...

Старец стал рассказывать о пророчестве и отвлёк внимание публики на себя. Не все подробности этой истории просочились в массы, поэтому слушали его внимательно. Эмоций в повествование добавляла Лили, время от времени перебивая Дамблдора и делясь переживаниями по поводу великой и ужасной судьбы своего сыночки. Если поведение героя кому-то и показалось странным, к концу повествования все об этом благополучно забыли.

Потом посыпались ещё вопросы, не только самому герою, но и Дамблдору с Лили. Оба отвечали как за себя, так и за подопечного, проворно вставляя "мой Гаррик хотел сказать, что..." и "наш юный герой хотел сказать, что..." после каждого его "э-э". Лили даже исхитрилась объяснить журналистке из "Ведьмолитена" лишний вес Гаррика наложением эффектов проклятий, полученных им во время исторической битвы за Хогвартс. Публика с удовольствием слушала всех их и приветствовала каждый ответ аплодисментами.

Уже через полчаса после начала конференции Дафна стала тихонько хихикать над каждым "он хотел сказать, что". Но Арктуру было совсем не смешно. Когда газеты всячески поливали его грязью, он всё-таки надеялся, что если он победит Волдеморта, все увидят, какой он на самом деле хороший и насколько все они неправы. Вместо этого он сегодня окончательно убедился, что люди видят только то, что хотят видеть, и что им абсолютно всё равно, кто такой их Избранный. Дело сделано, человек имеется – значит, всё в порядке и нечего тут заморачиваться.

Наконец вопросы публики стали иссякать, да и отвечающие на сцене притомились. Не увидев в зале поднятых рук, Дамблдор радостно сверкнул очками-половинками:

– Ну, если ни у кого больше нет вопросов...

– У меня есть, – отрешённый голос Луны неожиданно громко разнёсся по притихшему залу. – Кто это такой и куда вы дели Гарри Поттера?

– Я понимаю тебя, девочка моя, – произнёс Дамблдор, справившись с мгновенным замешательством. – Наш Гарри сильно изменился после перенесённого испытания, но это же естественно. Люди меняются и от меньшего, поэтому понятно, что пережитое единоборство с Волдемортом и огромное количество крови, пролитой в битве с Пожирателями, не могло не отразиться на его молодой неокрепшей душе. Мальчику теперь придётся с этим жить, как и его близким.

Луна согласно кивнула и поднялась с места. Выбравшись со своего ряда, она спустилась к сцене и прошла под ней вдоль первого ряда, пока не остановилась напротив Дамблдора.

– Кто это такой и куда вы дели Гарри Поттера? – тем же отрешённым тоном повторила она.

– Бедная девочка, участие в битве окончательно погубило её рассудок, – сокрушённо пробормотал Дамблдор. Отыскав взглядом служителей правопорядка, до этого незаметно сидевших по краям первого ряда, он кивнул им на Луну: – Выведите бедняжку, она нуждается в помощи.

Двое авроров подошли к Луне. Вежливо, но настойчиво они взяли её под руки и повели из зала. Луна не сопротивлялась.

– Куда её повели?! Что они с ней сделают?! – Арктур даже вскочил, провожая их взглядом.

Дафна очень внимательно посмотрела на него.

– Учитывая её репутацию блаженной – ничего или почти ничего. Выведут отсюда и, возможно, отправят ненадолго в Мунго, пока инцидент не забудется. Но это вряд ли – скорее всего решат, что это уже лишнее.

Авроры с Луной вышли из зала. Арктур опустился на место, всё еще переживая за свою прежнюю подругу.

– Ничего с ней не случится, – стала успокаивать его Дафна. – Об её чудачествах многие наслышаны, её не примут всерьёз.

В это время Дамблдор объявил о завершении конференции. Зал зааплодировал, провожая почётных гостей. Снейп, простоявший на сцене истуканом, не стал дожидаться конца аплодисментов и направился за кулисы, следом за ним ушли Лили с Избранным и наконец сам старец. Когда они покинули сцену, потянулись к выходу и зрители.

Арктур, изрядно взбешенный и самим ходом встречи, и особенно её завершением, пытался восстановить самообладание и был благодарен Дафне, которая молча пережидала, когда толпа покинет зал. Меньше всего он хотел ещё и столкнуться в проходе с рыжим выводком, сейчас направлявшимся мимо него к выходу. К счастью, всё семейство Уизли прислушивалось к маме Молли, говорившей что-то с недовольным видом, и не посмотрело в их сторону.

Они вышли из зала последними, когда остатки толпы уже покидали фойе. Вышли – и почти сразу же увидели неподалёку Рона, дожидавшегося кого-то или чего-то. Арктур подумал было, уж не его ли дожидается рыжий, но тот смотрел в другую сторону.

Тем не менее пройти мимо него незамеченными у них не получилось. Краем глаза рыжий заметил движение рядом с собой, повернул голову и увидел слизеринскую змею с её парнем. С тем самым парнем, которого Рон запомнил с ней в кафе и про которого Джинни с Гермионой говорили ему в оба уха, что это и есть прежний Гарри Поттер.

– Ты! – мгновенно взбеленился он. – Со змеями водишься, да? Шляпа еще когда хотела отправить тебя в Слизерин, урода!

– От урода слышу... – прошипел сквозь зубы Арктур. – От предателя крови... и просто от предателя... и от поганого выползка из вонючей Норы... и от дамблдоровского жополиза тоже. Вы там с Грейнджер еще не подавились своими тридцатью сребрениками? Ну так у вас всё еще впереди...

– Пожирательская тварь!!!

Рон кинулся на Арктура с кулаками, но тот среди прочих премудростей боя был уже обучен Рабастаном и основам долоховского метода, поэтому легко ушёл от наскока бывшего друга, попутно съездив тому по зубам. Слепой от бешенства, рыжий снова кинулся в драку и снова пропустил жёсткий удар в челюсть, повергнувший его на пол. Окончательно рассвирепевший Арктур навис над Роном, с трудом удерживая себя, чтобы не начать пинать его ногами.