– Как видишь, первая я ничего не рассказывала. А когда спросили, ответила – ты же ничего не просил меня держать в секрете.

– Да это, в общем-то, и не секрет. – Арктур понимал, что не сможет держать своё существование в тайне. – Просто не хотелось привлекать к себе внимание.

– Но это же родственники, Арктур… У Нарциссы сейчас трудное время, ей будет приятно, если ты навестишь её.

Он медлил с ответом. Дни пребывания в застенке особняка Малфоев были не из его лучших воспоминаний – но в день битвы за Хогвартс он выжил только благодаря обману Нарциссы. Если бы не она, его наверняка еще тогда подменили бы настоящим Гарри. К тому же в родовом кодексе Блэков говорилось, что глава рода несёт ответственность за его членов. Доля ответственности различалась в зависимости от родства, но она всегда присутствовала.

– Гарри!!! – хорошо знакомый голос Гермионы внезапно врезался в его уши.

Арктур не однажды думал, как вести себя, если кто-нибудь из старых знакомых обратится к нему по прежнему имени, и заранее выбрал линию поведения, поэтому настроился на неё почти мгновенно. Его взгляд ошеломлённо застыл на долю секунды, а в следующий миг его лицо уже приняло холодновато-отчуждённое выражение. Дафна обернулась на крик и не заметила его мгновенного замешательства.

– …действительно, я же глава рода, – додумал он вслух.

– Прости, отвлеклась, – с виноватой улыбкой сказала она, снова повернувшись к нему.

Он не успел ничего ответить. К нему подбежала Гермиона, позади которой виднелась и Джинни.

– Гарри! – повторила она, сияя от радости, что наконец-то нашла давно искомую цель. – Нам нужно поговорить, Гарри!

В это мгновение Арктур понял Люциуса Малфоя, с ледяным холодом встречавшего приставания всяких докучных персон.

– Мисс… – он смерил Гермиону взглядом, от лохматой головы и бурого мешковатого свитера до поношенных свободно болтающихся джинсов и стареньких магловских кроссовок, и произнёс сдержанно, с некоторой долей неуверенности: – …Грейнджер, если не ошибаюсь?

– Гарри? – опешила она.

– Вы обознались, мисс Грейнджер, – сейчас Арктур по-настоящему ненавидел эту бесцеремонную, бесконечно тупую выскочку, которая не додумалась, что не надо лезть к нему подобным образом, когда он с девушкой. Всё, что говорил Дамблдор о любви, было чушью – это ненависть творила настоящие чудеса. Холодная, как арктический лёд, острая, как гоблинский кинжал, и яркая, как пустынное солнце, ненависть прояснила его разум, как ничто другое. Это она сейчас помогала ему выдерживать нужное выражение лица и предельно точно выбирать интонацию ответов.

– Я… да… – пробормотала она растерянно. – Но… нам правда очень нужно поговорить…

– Не припомню, чтобы у нас были общие дела, мисс Грейнджер.

– Гарри, но это же ты? – подхватила догнавшая свою подругу Джинни.

Арктур смерил её точно таким же холодноватым, оценивающим взглядом.

– Мисс Уизли? Прекрасно выглядите, – равнодушно отметил он. – Подрабатываете на приданое? Поздравляю вашего жениха, превосходный выбор. Юные леди, сколько раз повторять, что вы обознались? Если вы не знаете моего имени, это не значит, что я откликаюсь на первое попавшееся.

– Да… наверное… – до Гермионы, кажется, что-то начало доходить. – Можно вас на пару слов, мистер… э-э…

– Мама учила меня не связываться с особами, которые пристают к мужчинам на улицах, – произнёс Арктур скучающим, усталым тоном. Кажется, он даже слова растягивал, словно Драко Малфой. – А все деловые переговоры я веду через своего поверенного в Гринготсе, мисс Грейнджер. Не смею больше задерживать вас.

Он повернулся спиной к бывшим подругам и предложил Дафне руку. Её чуткие пальцы осторожно и успокаивающе легли ему на локоть, затем легонько потянули за собой.

– Нахалки, – буркнул всё еще злой Арктур, когда они отошли подальше. – Думают, с орденом Мерлина им всё позволено.

– Они называли тебя Гарри, – сказала Дафна.

– Позволь догадаться. – Арктур заставил себя улыбнуться. – У них с этим именем что-то связано?

Дафна поддержала его улыбку.

– Что-то его до сих пор нигде не видно, кстати… – добавила она.

– Куда он денется? Наверняка скоро объявится – Дамблдор не может бесконечно прятать Избранного от общества.

Дафна внимательно посмотрела на него и не сказала ничего. Арктур заметил её взгляд и накрыл ладонью другой руки её пальцы, опиравшиеся на его локоть.

– Если тебя интересует, жив ли Избранный, это можно посмотреть на родовом древе Малфоев. Он тоже мой родственник, одной из его бабушек была Дорея Блэк, дочь Цигнуса Блэка. Так когда, ты говорила, нам следует навестить тётю Нарциссу?

Маленькое недомыслие с большими последствиями

Чистокровная аристократия – совсем не та среда, в которой принято заскакивать на огонёк, поэтому встреча Арктура и Нарциссы Малфой была назначена только через три дня. На знакомство с новым главой рода Блэков Нарцисса пригласила к себе только сестёр Гринграсс. В этот день к ней с визитом напрашивался Снейп, которому Гермиона напомнила об обещании, но пришлось отказать ему под предлогом, что сегодня у неё родственный приём.

Арктур и Дафна с Асторией встретились в Косом переулке и аппарировали оттуда к воротам усадьбы Малфоев. Их встретила хозяйка дома, на которой Арктур применил новоприобретённую привычку оценивать каждого встречного. Красивая женщина, решительная и совсем не сломленная, без того брезгливого выражения на лице, которое он видел у неё на чемпионате мира. Дафна представила их друг другу, Нарцисса извинилась за беспорядок в доме, сославшись на тяжёлые времена, и проводила их в особняк.

Беспорядок там присутствовал. Следы аврорских обысков были заметны чуть ли не везде, их не было разве что в гобеленной, куда привела гостей Нарцисса. В этой комнате не было ничего, кроме самого гобелена, не тронутого аврорами. На зачарованном полотне во всю стену, от пола до потолка, произрастало родословное древо Малфоев, корнями уходившее в одиннадцатый век. Оно показывало только близкое родство, но если прикоснуться палочкой к портрету, вместо основного древа на полотне появлялись родственные связи этого портрета.